Молодой российский режиссер из Нальчика Кантемир Балагов представил на Каннском кинофестивале свою дебютную картину «Теснота». Фильм был показан на киносмотре в рамках программы «Особый взгляд» 25 мая.

Действие картины разворачивается в 1998 году в Нальчике. В центре сюжета — история местной еврейской семьи, у которой в день сватовства неизвестные похитили сына, требуя выкуп.

Как рассказал сам 26-летний режиссер, описанные в киноленте события происходили в реальной жизни. «Фильм основан на реальных событиях, реальных воспоминаниях. Для меня было важно показать человеческие и межнациональные отношения, поскольку Россия — многонациональная страна. Нравится кому-то это или нет, но эта межнациональность порой является источником разных конфликтов», — отметил Балагов.

Говоря о названии фильма, режиссер подчеркнул, что его картина «охватывает все понятия тесноты». «Это личный эгоизм, и теснота традиций, теснота внутренних рамок, менталитетов, и теснота территориальная, когда двум народам не хватает места», — сказал он.

Балагов также признал, что поначалу его смущало, что в центе повествования — история именно еврейского семейства. «Я не хотел „выезжать“ на еврейской тематике, не хотел, чтобы потом упрекали, что молодой режиссер приехал на фестиваль с еврейской историей, но это все — реальный случай, и не единственный. Кабардинцев или балкарцев не воровали», — отметил он.

При этом режиссер подчеркнул, что в главе угла для него стояли полные эмоционального напряжения конфликты между членами семьи, а не история похищения молодого человека. «Во время фильма мы все время с семьей, похищение остается за кадром. Самое главное — семейные отношения, именно это я хотел показать», — добавил Балагов.

Ученик Сокурова

Фильм «Теснота» снимался практически без привлечения государственных средств, не считая поддержки Комитета по культуре Санкт-Петербурга. Основное финансирование взял на себя фонд режиссера Александра Сокурова «Пример интонации».

Кантемир Балагов — один из учеников мастера, который и сам принял некоторое участие в работе над фильмом. «Еще в мастерской нам запрещалось смотреть его (Сокурова) работы, чтобы мы вырабатывали собственный профессиональный почерк. Александр Николаевич все время был с нами, но серьезных правок не было, он помог с монтажом и на некоторых других этапах постпродукции, но не давил авторитетом — давал полную свободу», — отметил Балагов.