В Москве 12 декабря вручали премию «Золотой Граммофон». Престижную награду уже в 16-й раз получил Дима Билан. В кулуарах концерта журналисту «Это Кавказ» удалось поговорить с артистом о детстве в Кабардино-Балкарии и творческих планах.
На афише вашего сольного концерта, который пройдет 14 февраля 2025 года, за спиной у вас изображен Эльбрус. Почему именно эта гора?
— У меня есть ощущение незакрытого гештальта. Я давно хотел приблизиться к Эльбрусу. Я там был, к сожалению, в детстве только, на высоте около 3500 метров.
И всегда, помню, у меня был такой юношеский максимализм: хотел, чтобы Кавказ стал очень популярным курортом. Чтобы гордиться постоянно, ведь там такие красоты невероятные.
Прошло время. Я и мир посмотрел, и видел много чего, но те пейзажи аналогов не имеют. Это ощущение причастности к чему-то колоссальному, большому, невероятному.
И так я решил, что за моими плечами на афише должны быть горы. Дизайнер сделал какие-то усредненные, непонятные горы. Я говорю: «Нет-нет-нет, мне нужен Эльбрус, исключительно он!» Вот эти вот две «головы» узнаваемые, две верхушки.
На самом деле очень хочется это осознанно популяризировать — наш главный горный пик.
Откуда такое желание?
— Потому что через года, через время, уже пожив какую-то часть жизни и поняв ее, возвращаешься к истокам. Понимаешь, что все не просто так. И человек рождается в определенной географической точке не просто так, надо быть этому благодарным.
В свое время мне Кавказ помог, а сейчас мне хочется ему отплачивать тем же.
А как Кавказ помог?
— Во-первых, в детстве и юности я встретил там замечательных людей, которые мне дали импульс. Это было в Кабардино-Балкарии. Педагог Зоя Николаевна Контер, она немка. Край, город у меня очень интернациональные.
Моими соседями были и турки, и немцы, и кабардинцы, и балкарцы, и цыгане. И я со всеми дружил. Я впитал в себя это ощущение интернационализма. Знаю, как общаться с людьми разных конфессий. Вот почему иногда говорят, что у меня есть черты характера миротворческого. А потому что я действительно эти культуры вобрал.
И, да, меня тогда спонсировал, я помню, город. Мы с мамой ходили по заводам и просили деньги. И мне нашли эти деньги. Я помню, это был такой господин Гончаров и у него был городской ликеро-водочный завод. Была еще и эстрадная студия, и музыкальная школа.
Это город Майский?
— Да, я, на самом деле, прописан там до сих пор, в Кабардино-Балкарии. И это абсолютно осознанно. У меня была прописка в Москве в самом начале, как только приехал. Но я потом выписался и опять вернулся в Майский. Потому что я хочу там налоги платить. И налоги немаленькие. Помогать городу.
Вы как раз недавно были дома. В сети было много фото и видео.
— Да, много перемещались и много снимали. У меня снят фильм, но пока я его не показываю. Я хочу премьеру на свой день рождения, который буду отмечать 24 декабря в Москве. Там картину целиком покажут. Начинается фильм со слова «Родина».
Родина — это для меня все, там и Архыз был, Карачаево-Черкесия, где я родился, прожил год с рождения, потом уехал в Татарстан. С шести лет жил в Кабардино-Балкарии, там окончил школу и музыкальную школу.
Я побывал и в своей второй школе, и в четырнадцатой школе, в которую переводился. Много кого навестил. В поездке много чего было. Например, мы замерзли в Приэльбрусье, попали в снежный буран. У нас застрял автомобиль, пришлось его толкать. В общем, ситуация была экстремальная. И хорошие люди встречались, очень хорошие, на пути.
Со своими учителями удалось встретиться?
— Обязательно. Обнимался… просто! Навестил всех, кого давно не видел. Например, моего педагога по эстрадной студии, Кан Елену Сергеевну. И зашел к ней наконец. У нас было не очень красивое расставание. И в этот раз я подумал, что надо обязательно ее обнять. Обиды проходят, жизнь идет, и нужно смотреть на это более философски.
Вы давно живете в Москве. По ритмам и вкусам Кавказа в столице скучаете?
— Когда я только приехал в Москву, то чувствовал одиночество в этом огромном городе. Однажды пришел на Васильевский Спуск на Красной площади, а там выступал ансамбль «Кабардинка». И когда я услышал эти ритмы, танцы…
Мы же и в хоре пели, и на кабардинском языке я пел. Под вот эти все ритмы «дУм-бадаряби-дАх, бадаряби-дУм, бадаряби-дАх» (напевает), вот эти все вещи.
И я стоял, у меня был такой восторг. Я помню, что в тот смутный период девяностых никто особо в столице не был знаком с регионами нашей огромной страны. И когда я говорил, что я из Кабардино-Балкарии, все переспрашивали: «Из Болгарии? Болгария?». Никто не знал, что есть Кабардино-Балкария! Ну, по крайней мере, те, кто встречался мне. Может, это были не совсем образованные люди просто (смеется).
Но мне всегда доставляло удовольствие поправлять: «Неправильно вы говорите. Балкария, Кабардино-Балкария».
И вы сейчас можете вот вдруг захотеть и включить какую-нибудь кавказскую песню или станцевать?
— Включаю. У меня даже на дне рождения они будут. Я думаю, что ансамбль тоже будет. И, кстати, на дне рождения будет национальная кухня: и кабардинская, и татарская. И всех регионов, которые я захватил в своей жизни и своей судьбе.