— Не ставил цель собирать коллекцию, так получилось, — говорит Анзор Увижев. — Я в первую очередь музыкант, и мне всегда было интересно находить новое звучание. В 90-е на своих первых гастролях в Турции с ансамблем «Зори Кавказа» я увидел бамбуковую дудочку. Попробовал поиграть и купил: необычный материал, другой строй (система сопоставления нот и звуковых частот. — Ред.), непривычная пальцовка (расстояние между отверстиями). Играл на нем на концертах и свадьбах и вдруг подумал: а если сломаю? Тогда решил сделать копию. С этого все и пошло.

Сегодня в коллекции больше сотни инструментов. Подсчитать точное количество в голову не приходило, признается Анзор. Среди экземпляров как созданные руками мастера, так и купленные в разных уголках мира.

— Саксофон, зурна, кларнет, английский рожок, гобой, губные гармошки. Греческие, турецкие, ирландские инструменты. Думаю, это самое большое собрание на юге страны. Все хранится дома. Мог бы устроить выставку, но нужно помещение — не приводить же людей в квартиру. То же самое с обучением: могу подсказать, что и как делать, но не набираю учеников. Нужно место, больше оборудования.

Мастерству Анзор специально не учился — смотрел ролики в интернете. Первое время обращался в мебельных цех.

— Методом проб и ошибок сам узнал, какие породы дерева лучше, что прожигать, а что сверлить, каким маслами пропитывать. Экспериментировал с разным строем, сравнивал, что интереснее звучит: дерево, бамбук, пластик или металл. Даже породы дерева — груша, абрикос, тутовник и орех — ведут себя по-разному. Более того, звук инструментов из одного и того же бруска может отличаться. Значение имеет даже то, попадут ли отверстия духовых на кольца на срезе.

Увижев предпочитает делать по одному инструменту за раз. Если первый экземпляр испорчен, второй — можно доработать, а третий — сделать уже как надо.

— Сушим дерево, сверлим отверстие, делаем окружность на токарном станке и пропитываем натуральным маслом, лучше льняным. Находим нужную ноту и укорачиваем инструмент до оптимальной длины: короткий звучит громче, длинный — тише. Делаем отверстие, проверяем: если не попали в ноту, заматываем его и делаем второе — и так с каждым. При этом надо понять, какую делать пальцовку, чтобы было удобно играть, не напрягая руки.

Каждый музыкант хочет иметь хороший инструмент, уверен мастер.

— Ручная работа востребована, но я никогда не относился к изготовлению духовых как к заработку. Делал и делаю для себя, бывает, дарю.

Опыт в изготовлении национальных духовых инструментов оказался полезен не только на практике, но и в теории. Увижев был консультантом при создании книги «Адыгэ къамыл». Автор, художник Замудин Гучев, рассказал в ней об адыгской открытой продольной флейте — камыле. Инструмент считается неотъемлемой частью культуры народа.

— Национальный адыгский духовой инструмент — камыль — делали еще до Великой Отечественной, но там все было просто: дудочка из ствола ружья или борщевика, расстояние между отверстиями в три пальца. Плотно заниматься этим инструментом начал в начале нулевых и не так давно изготовил эксклюзивный басовый камыль. Интересно было экспериментировать с длиной. Дотянуться мог только до ноты ми, тогда придумал особые повороты — получилась нота ля, басовый строй. Пока у меня рабочая модель из пластика, собираюсь повторить ее в дереве. Специально добивался самого низкого звука — таким этот камыль войдет в историю.

Другой уникальный камыль Увижев создавал вместе с кабардинским мастером золотного шитья, изготовления национального костюма и шорно-седельного ремесла Вячеславом Мастафовым.

— Заказчик-музыкант хотел инструмент из серебра, ушло около килограмма металла. Диаметр, толщину, длину, строй высчитал я, а Вячеслав изготовил саму трубку и задекорировал ее в национальном стиле. Камыль получился тяжелым. Это важно, учитывая, что инструмент не коллекционный, а рабочий — заказчик играет на нем на концертах.

К отступам от традиций Анзор Увижев не относится негативно.

— Они должны сохраняться, но почему не идти вперед, не пробовать новое? Моя цель — звук. Поэтому делаю одни и те же инструменты с разным строем и из разных материалов. При этом мастерской как таковой у меня нет. Мастерская — это отдельная жизнь, а для меня важен звук.