Северный Кавказ — один из немногих регионов России, экосистема которого зависима от ледников. Многолетние наблюдения ученых из Кабардино-Балкарии подтверждают: площадь кавказских ледников уменьшается. Факты, приведенные без контекста и без научных пояснений, у многих вызывают тревогу, подогревая разговоры об ужасах глобального потепления и грядущем природном апокалипсисе.
За разъяснениями мы обратились к ведущему российскому специалисту по вопросам климата и гляциологии. Наблюдения ученых комментирует Владимир Михайлович Котляков — доктор географических наук, академик, директор Института географии РАН.
Владимир Котляков: Действительно, ледники на Кавказе, на Эльбрусе отступают. На моей памяти, то есть в течение одной человеческой жизни, их площадь уменьшилась процентов на 30. Ученые фиксируют этот процесс, а вот далекие от науки люди могут начать волноваться. Не стоит. Таяние ледников нельзя назвать глобальной проблемой, это следствие постоянного изменения климата.
К тому же ледники имеют инерцию, процесс идет с большим сдвигом по времени: потепление закончилось, а ледники могут продолжать отступать. Это неравномерный процесс. Например, на Эльбрусе они начали таять лет семь назад, а до этого, несмотря на период потепления, некоторые ледники даже демонстрировали признаки увеличения. В разных местах срабатывают свои факторы — атмосферные процессы, количество дождей, снега и так далее. Да и тают они очень по-разному. Скажем, на Килиманджаро, на экваторе, растаяли все ледники. Не так давно там было 10 кв. км льда, сейчас нет. Но это нормально, со временем климат изменится — и ледники могут опять появиться.
Владимир Котляков: Глобальное потепление, о котором говорят, как о новом, началось в XIX веке и не было связано с деятельностью человека. В позапрошлом веке на Кавказе и в Альпах начались первые серьезные исследования поведения ледников. Благодаря этим наблюдениям мы знаем, что до 1850-х годов ледники заканчивались в лесу. Буквально! И постепенно начали отступать. Вот с тех пор и продолжается период глобального потепления.
За 100 лет температура на Земле поднялась в среднем на 0,7 градуса. Это серьезная величина для планеты, хотя кажется совсем незначительной. Предыдущий такой же теплый период был ровно 1000 лет назад. Тогда, например, викинги открыли Гренландию, назвав ее «Зеленой землей» - потому что они увидели ее абсолютно неледниковой.
Владимир Котляков: Именно в наши дни резкого потепления нет. Если взять кривую наблюдений за температурой в течение последних 50 лет, мы увидим, что она долгое время шла довольно резко вверх, а последние 15 лет — вверх-вниз, оставаясь в целом на одном и том же уровне. Это были, конечно, теплые годы, и даже одни из самых теплых (например, 2007), но при высоком уровне температуры дальнейшего ее повышения пока нет. Мы не знаем почему, ведь уровень парниковых газов по-прежнему растет. В этой области еще много загадок.
Сейчас господствует точка зрения, что из-за действий человека и парникового эффекта потепление будет продолжаться, поэтому глобальная температура к концу века поднимется на 2°C. Но серьезных оснований говорить, что такой процесс неизбежен, нет. Мы просто этого не знаем. Более того, мы не знаем точных причин глобального потепления. Да, влияние парникового эффекта существует, но его долю мы определить не можем. У нас нет таких приборов. Температура повышается по двум причинам: естественный ход событий и антропогенный фактор. Действуют оба фактора, но какова доля каждого из них, — неизвестно.
В этом вся сложность прогноза. Сегодня 10% поверхности Земли покрыто льдом. При этом ледники в горах занимают очень небольшую часть, их таяние мало влияет на судьбы мира. Другое дело — ледники полярные, которых очень много в Арктике, в Гренландии и, наконец, в Антарктиде, где сосредоточено 90% земных масс льда. Ведь главное, на что влияет таяние ледников, — это подъем уровня Мирового океана. Сейчас он на 120 м выше, чем был в разгар оледенения несколько десятков тысяч лет назад. Когда мы говорим, что ледники тают, то имеем в виду совсем небольшой объем, а что происходит в Антарктиде, попросту не знаем. В Западной Антарктиде, действительно, последние десятилетия ледники тают и отступают. А что происходит в Восточной Антарктиде, где находится подавляющая их часть? Пока неизвестно. Есть много оснований утверждать, что там ледники не тают, а, возможно, наоборот, прибавляются.
Владимир Котляков: Срывы ледников, оползни, снежные лавины — это естественные в горах процессы. Одна из самых страшных трагедий последних лет, Геналдонская (Кармадонская) катастрофа 2002 года, унесшая больше сотни жизней и похоронившая съемочную группу Сергея Бодрова-младшего, связана со срывом ледника Колка. Причем было известно, что этот ледник пульсирующий, то есть такой, где периодически возникают аномально высокие скорости перемещения значительных масс льда. Колка срывался до того трижды: в 1835, 1902 и 1969 годах. Для предупреждения трагедий в таких районах необходим постоянный мониторинг поведения ледников, наблюдение за сейсмической активностью (не забывайте, что многие горы Кавказа — спящие вулканы), количеством осадков и многое другое.
Владимир Котляков: Бояться нужно не изменений климата, а людей — их неумелых действий или бездействия. На Земле всегда будут и засухи, и наводнения. Говорят, что сейчас участились климатические аномалии. Еще не забылась необычайная жара в Москве в 2010 году — из тех, что «старожилы не припомнят». Но мы обнаружили исторические документы (записи о подобных событиях в летописях и государственных документах делали с XVI века), которые подтверждают: подобные жаркие годы случаются в центральной России примерно один раз в 25 лет. Когда я писал кандидатскую диссертацию про снежный покров, в том числе на Кавказе, я тоже изучал исторические источники. И обнаружил очень простую вещь: все, что мы сейчас ощущаем, уже было. Ничего нового за прошедшие столетия, абсолютно! Те же дожди, засухи… Это нормальные явления для Земли. Тут нет ничего экстраординарного.
Безусловно, таяние ледников на Кавказе влечет за собой сложности для хозяйства, но многое зависит от подготовленности и правильной реакции. В советские времена мы специально обращали на это внимание, потому что были территории, такие, как Средняя Азия, где ритм жизни и достаток людей напрямую связан с ледниками. Если их мало, реки не будут полноводными, хлопок будет погибать — в среднеазиатском климате иной воды летом нет, дожди совсем не выпадают. На Кавказе, конечно, полноводность рек тоже зависит от ледников, хотя эта зависимость и не столь масштабная, как в Средней Азии.
Были периоды, когда наука искала варианты решения подобных проблем. Придуманы способы увеличения таяния ледников. Например, если ледник зачернить углем или сажей, то он будет сильнее таять и, соответственно, давать больше воды. Но люди поняли, что так делать нельзя. Растопить-то можно, а что будет потом?
На Земле работает огромная природная машина — взаимосвязь суши, моря, ледников и атмосферы. И все они преобразуют энергию Солнца и действуют по законам природы. Человек мешает этому, но ничего с этой мощнейшей машиной сделать не может. У нее такая инерция, что даже потепление, которому человек способствует, не привело и, будем надеяться, никогда не приведет к изменениям неприродного характера. Хочется верить, что Земля справится. По крайней мере, пока справляется.