Парапланеристы — люди мира: большую часть времени живут там, где тепло и много летной погоды. Летом это Северный Кавказ, побережье Черного моря, Алтай. Зимой — Непал, Индия, Латинская Америка, для разнообразия — европейские страны: Франция, Словения, Италия, Испания…
Но главное событие в парапланерном спорте страны — Чемпионат России — собирает всех российских пилотов в одном месте. В этом году слет проходил на горе Юца в пригороде Пятигорска с 22 по 30 июля.
Юца — культовое место для российских пилотов сверхлегкой авиации: парапланеристов и дельтапланеристов. Это их Мекка наряду с крымской горой Клементьева и Чегемским ущельем в Кабардино-Балкарии. Здесь в конце 80-х годов зарождался парапланеризм, росли поколения пилотов, летали легендарные российские авиаторы.
Нынешний чемпионат собрал более 100 пилотов со всей России. Мы попросили пятерых из них рассказать, как они пришли в этот спорт, нужны ли в небе азарт и амбиции и чего боятся пилоты.
Александр Складников, Москва: Я пришел в спорт в 2004 году, когда был студентом авиационного факультета МФТИ. Случайно увидел объявление: «Набираем курсантов в школу парапланеризма». Учился летать не в горах, а на равнине в Подмосковье — это полеты с помощью лебедки, так обычно летают в равнинных регионах. Но полеты в горах — самые интересные и желанные для парапланеристов.
Там же, в школе, я узнал про Юцу — культовое летное место. И приехал сюда на летние каникулы. Потом приезжал каждое лето — жил в палатке, много летал и погружался в этот мир.
Сначала я не собирался участвовать в соревнованиях. Но в 2010 году впервые поехал на Кубок Домбая — за компанию, а в итоге занял там второе место. Потом становился вторым на соревнованиях в Пермском крае. С тех пор иногда участвую в парапланерных гонках. Но больше интересны путешествия по летным местам. Я много летал на Северном Кавказе, а еще в Армении, Индии, Мексике. Хочу полетать в горах Таджикистана!
Мне интересны красивые полеты. Например, в Домбае, летишь над горами — под тобой бегают туры, а выбираешься выше хребта — с одной стороны видишь Черное море, а с другой — Эльбрус.
Самое страшное?.. Когда улетаешь на маршрут, приземляешься где-то в глуши, ловишь попутку, чтобы выбраться в цивилизацию. И тебя везет дальнобойщик, который задает кучу вопросов. А ты провел в воздухе пять часов, устал как зараза, но объясняешь.
Страшный вопрос: «Сколько вам за это платят?» Нисколько не платят! Или: «Сколько стоит твое снаряжение?» Снаряжение стоит дорого… И тут ты думаешь: вот зачем он это спрашивает? Один приятель советует отвечать: «Это не мой параплан, мне его дали в клубе. А я только что сбежал из тюрьмы».
А еще как-то приземлился в Рязанской области, складываю крыло в рюкзак, подъезжают такие братки на джипе. И один кричит мне: «Друг, что у тебя за беспонтовый парашют? Я десантник, я разбираюсь». Я ему сказал, что это сверхзвуковой летательный аппарат.
Каким должен быть хороший пилот? Думаю, он должен быть наблюдательным человеком с очень «живым» мозгом, который замечает кучу нюансов. И, конечно, любит полеты.
Марина Олексина, Москва: Я пришла в парапланеризм в 2000 году. Вообще я фотограф, фотожурналист. В то время я работала в московских журналах и еще снимала фотоистории. То есть полеты я воспринимала как хобби. А в 2002 году приехала летать на Юцу, а здесь проходил Чемпионат России. Я не собиралась участвовать — можно сказать, попала случайно. И так получилось, что я выиграла этот чемпионат — и почувствовала вкус победы, желание соревноваться. И завертелось.
Сейчас у меня 8 побед на Чемпионате России, 14 наград Кубка мира, много выигранных чемпионатов во Франции, Италии… На Чемпионатах мира я дважды была четвертой. И еще — 50 стран, в которых я летала: в Европе, Азии, Южной Африке, Латинской Америке. То есть я себя начала воспринимать как профессионального спортсмена.
Что нужно, чтобы побеждать? Хорошее тактическое мышление. Наш вид спорта — ментальный, не атлетический. Парапланеризм как шахматы — тут нужен ежесекундный анализ. Азарт мешает. Есть талантливые пилоты, но очень азартные. Они гонят, хотят быть первыми, торопятся, и в итоге их обгоняют более спокойные спортсмены.
Небо такое дело, раз начал — уже не можешь не летать. А соревнования — бонус, ты проверяешь свои возможности и растешь.
Опасные случаи… Я получала травмы. Конечно, пугалась, когда падала, билась спиной, по месяцу в больнице. Травмы позвоночника — самые распространенные в парапланеризме. Это страшно, не люблю об этом вспоминать.
Бывали и приключения. Несколько лет назад я летала в Венесуэле, а потом мне нужно было в Колумбию. Репутация у стран так себе. Кстати, на тех соревнованиях у меня украли макбук и экшн-камеру, а один американский пилот, добираясь до побережья, попал в местную перестрелку.
И когда я собралась переезжать, оказалось, что билетов нет совсем. Я провела там еще 10 дней после соревнований, и ребята нашли мне билеты до Санто-Доминго, а это 2,5 часа на такси до границы с Колумбией. Я добралась до города, приехала в офис, где ставят выездной штамп. Печать мне поставили, но оказалось, что границу закрыли в связи с выборами. Наличных денег у меня почти не осталось, а менять деньги с карты при том курсе валюты было невозможно. Я помню, как металась возле этого офиса, и тут узнала, что можно пересечь границу нелегально.
Это долгая история: мне помогали подростки, которые не говорили на английском, а я почти не знаю испанский. Мы пролезали через колючую проволоку, ехали на мотоциклах, переходили горную реку, шли через лес, мой сопровождающий подгонял меня: «Быстрее, сзади автоматчики». Мои вещи и снаряжение везли отдельно. В общем, все закончилось хорошо — я благополучно перешла границу. Но повторять никому не советую.
Мечта? Хочу свой летный сайт и жить в месте, где тепло и можно катать людей. Этой зимой я занялась тандемными полетами, и мне понравилось! Никогда не думала, что буду катать пассажиров, меня интересовал только спорт. Но там есть свой кайф — я подпитываюсь от пассажиров. У туристов, которые летают впервые, столько эмоций! Интересно показывать людям небо.
Артем Лозовой, Санкт-Петербург: В 2000 году, еще студентом, я поехал в Крым отдыхать и там познакомился с человеком, который торговал книжками. Оказалось, что он еще и парапланерист. И он предложил мне полетать в тандеме. Так я впервые оказался на горе Клементьева. Мы с ним летали на параплане, у которого посередине была дыра размером с футбольный мяч. Тогда я не знал, что так делать нельзя…
Как звали парня, показавшего мне параглайдинг таким необычным способом, — я не помню. Он потом одолжил у меня денег и пропал. Но знакомство было не зря — я понял, что хочу научиться летать! В том же году нашел летную школу и с 2003-го уже активно летал по всей России и зарубежным летным местам. С 2010 года участвую в гонках, побеждал в международных соревнованиях, дважды становился четвертым на Чемпионатах России, а сегодня завоевал серебро.
А на Юце, что удивительно, я впервые! Много слышал про это место и обрадовался, когда узнал, что соревнования пройдут здесь, был повод приехать.
У меня почти не было опасных ситуаций. Был случай в 2008 году в Черногории. В небе я пропустил резкое усиление ветра, и мне досталось… Сначала я видел крыло со всех сторон от себя — клевки, сложения. А высоты было мало — запаску уже не бросишь. Был момент, когда меня несло спиной вперед на линию электропередачи. Но тут пришел мощный восходящий поток, и меня вынесло вверх на 400 метров. И я, как ни в чем ни бывало, пошел на посадку на пляж.
Что нужно хорошему пилоту? Знать свои сильные и слабые стороны. Но все относительно. Если человек азартный, он может добиться чего-то на короткой дистанции, но на длинной ему не хватит спокойствия. Очень спокойный человек не будет побеждать, но сможет иногда приходить вторым или третьим. Я очень осторожный — это и плюс, и минус.
Сергей Латышев (Каспер), Армавир: Мне было 13 лет, когда я начал летать. Учился на небольшом склоне в моем родном Армавире, а первые маршруты летал на Юце.
Один раз был первым на чемпионате России и еще пять раз занимал второе место. Сейчас не выиграл, но не расстроен: у меня ведь уже было чемпионство. Оно важно для тех, кто еще не побеждал.
На Юце я как дома. Сейчас живу в Непале — там мировая Мекка парапланеризма. После Чемпионата России, думаю, поеду в Китай. Там есть горка, которую хочу облетать. Я видел ее только на фотографии, но знаю, что раньше там уже летали пилоты. А еще у меня там живет девушка.
Я много летал на Кавказе: Юца, Чегем, Домбай, горы Дагестана, Карачаево-Черкесии.
Самый страшный полет был в Домбае, мне было лет 16−17… В районе Теберды у меня сложился параплан, и я долго не мог выйти из вращения. В итоге приземлился в лес, завис на дереве. А дерево росло на скале над огромным — метров сто — обрывом. Пока во мне бил адреналин, я сумел снять параплан, слезть с дерева.
Еще как-то раз улетел на маршрут с Юцы, приземлился за Ессентуками, в районе Баргустана. Там лес и мелкая речка, по колено. Я решил перейти речку и выбираться на трассу, а там нехоженые места — деревья, трава выше роста, борщевик, крапива. А я в шортах… Потом нашел дорожку, только оказалось, что это кабанья тропа и я пришел к ним в дом. Хорошо, их не было. Вышел, пробил дорогу и наткнулся на звериный водопой — везде следы. Потом долго шел по этой речке, искал выход на дорогу…
Чтобы побеждать, надо чувствовать себя первым. Нужны такие амбиции — лететь вперед и показывать другим дорогу. Бывает по-другому: летать научился, а побеждать не умеешь.
Юрий Мишанин, Рязань: Я начал летать в Рязанской области в 2000 году. Потом была гора Клементьева, потом курс в школе пилотирования в экстремальных ситуациях в турецком Олюденизе. В 2004 году я впервые попал на Юцу и здесь познакомился с именитыми спортсменами.
Но главное, что потом судьба свела меня с легендарным российским пилотом Николаем Шороховым. В парапланерном мире, наверное, все его знают. Николай стал моим учителем, а потом другом. Несколько лет назад он умер от тяжелой болезни — БАС, это форма склероза, когда умирают нейроны. У него уже отказали ноги, но он продолжал участвовать в соревнованиях — на старт мы заносили его на руках и запускали в воздух. И в этом состоянии он выигрывал!
Почему я захотел стать спортсменом? Друзья убедили: мол, раз научился летать, надо прогрессировать, надо летать хорошо. Тогда я стал ездить с Шороховым по соревнованиям — он организовывал группы пилотов. Сначала просто наблюдал, а в 2006 году в Казахстане впервые стал участником и сразу занял второе место. Эта победа «зацепила», и я поехал на Кубок мира в Аргентину, а там — лучшие пилоты, для меня тогда все перевернулось!
С тех пор было много соревнований, побед, медалей. На Кубке мира я приходил пятым. Выше Кубка мира ничего нет, все, кто вошел в ТОП-30, — уже звезды парапланеризма.
Самый страшный полет? На предчемпионате мира в Испании, в 2010 году. Кстати, я там стал седьмым — это хороший результат. Ситуация простая: было мощное развитие облаков, я не успевал выйти из-под базы — то есть слить высоту, и меня втаскивает в облако. А мы еще летали на новых спортивных крыльях, довольно требовательных к пилоту. В облаке ничего не видно, приборы работают неправильно, полная потеря ориентации и контроля. Я впервые почувствовал, что ничего не могу сделать. Провел там, наверное, около минуты.
И это еще не самый страшный момент. Когда я оттуда вылетел, организаторы объявили стоп-такс — остановку соревновательного дня из-за погоды. Я пошел на посадку. И уже на 50 метрах над землей попадаю в мощный смерч — и оказываюсь на высоте около 1000 метров. В тот день я долго не мог сесть, это неприятные эмоции.
Самые сильные парапланеристы в мире — французы. У них соревнования проходят каждую субботу и воскресенье. Такой формат — «чемпионат выходного дня». Спорт поддерживается государством, пилотам выплачивают небольшие стипендии. На чемпионатах все пилоты летают вместе: и молодежь, и легенды спорта, которые участвовали в соревнованиях еще в 90-х годах. В этом секрет успеха французской команды.
Пилотам мешает индивидуализм. Нужно работать в группе и держаться лучших. В спорте группа редко ошибается: если десять сильных спортсменов нашли восходящий поток — иди туда же, не надо искать самому.
Нужен холодный расчет и работоспособность. Работать надо много, чтобы выигрывать.
Наверное, индивидуализм многим мешает. Мне точно пришлось бороться с ним, чтобы выигрывать.
Сейчас все мечты связаны с Кубком мира.
В парапланеризме вся жизнь — приключение. И самое интересное — я помню каждый свой полет.