В Эммануэлевском парке Пятигорска все располагает к мирному и безмятежному отдыху: навес деревьев надежно защищает от солнца и зноя, а отроги Машука стоят заслоном от ветра и пыли. Здесь особенно сложно представить, какой опасной и суетливой была жизнь устроителя этого места — генерала Георгия Арсентьевича Эммануэля (1775−1837). Он жил перебежками с места на место, часто находился на самом краю, испытывал жизнь и себя. История генерала Эммануэля — отличный сюжет для большого романа. А пока он еще не написан, вспомним самые значимые эпизоды.
Эммануэль родился в знатной сербской семье. Юношей он сражался против турок, угнетавших христианское население Сербии. В 1788 году 13-летний Эммануэль организовал оборону родного города Вершица. Турецкое командование посчитало, что город защищает большой гарнизон, и отвело войска. Позже молодой офицер служил Священной Римской империи, получал ранения в боях, был отмечен наградами, а в 1796 году внезапно уехал в Россию.
В России талантливый Эммануэль быстро продвигался по службе и в 25 лет уже ходил в полковниках. Переезд оказался правильным решением. Сражаясь в составе Киевского драгунского полка в 1800—1807 годах, Эммануэль не пропустил ни одной большой войны в Европе, привычно получал ранения и повышения. Накануне Бородинского сражения 24 августа 1812 года Эммануэль бился за Шевардинский редут и был вновь, на этот раз тяжело, ранен пулей в грудь. Через месяц храбрый полковник вернулся в строй и продолжал войну с Великой армией Наполеона. В марте 1814 года, уже будучи генералом, Эммануэль одним из первых вошел в сдавшийся Париж.
22 сентября 1826 года Эммануэль занял должность командующего войсками на Кавказской линии, в Черномории и Астрахани. Это означало, что генералу поручалось управлять всем Северным Кавказом со всеми его многочисленными проблемами: непокоренными горцами, ужасными дорогами, вороватыми чиновниками, неустроенными городами. Вот лишь несколько примеров, которые показывают состояние «хозяйства», доставшегося Эммануэлю.
Главная транспортная артерия региона — Военно-Грузинская дорога — периодически оказывалась перекрыта. Причиной чаще всего становились речные паводки на Тереке из-за таяния снега и проливных дождей. Вода сносила непрочные мосты, смывала проходы. Ремонт, как правило, затягивался на несколько месяцев. Местное начальство с унынием докладывало в столицу: «Теперь же почта и курьеры переходят местами пешком, а почтовые чемоданы переносятся на людях. Но дабы привести дорогу в прежнее состояние, удобное для проезда экипажей и тяжелых повозок, то сие требует времени по крайне мере до трех месяцев».
Городская жизнь края находилась в крайнем запустении. В одном из крупных административных центров — Ставрополе — отсутствовали каменные здания, улицы не освещались, а после дождя их нельзя было даже просто перейти. Русские чиновники, едва приехав на Кавказ, стремились поскорее отсюда уехать, ведя дела соответствующим образом. Как отметил сенатор Дмитрий Мертваго, приехавший сюда ревизором в 1818 году, «увидел я не губернию, а хутор… люди все дрянь, и те томятся бедностью и болезнями».
Такое депрессивное состояние российских поселений и административных институтов не могло укрыться от горцев, которые продолжали войну за независимость. Эта картина подпитывала их веру в свои силы, горцы рассчитывали на скорый уход России. Поэтому Эммануэль очень нуждался не только в эффективности, но и в эффектности. Ему были нужны победы-символы.
11 января 1827 года Ставрополь оживился. В этот день балкарские аристократы присягали на верность российскому престолу, что стало возможным после напряженных дипломатических переговоров, которые с ними провел генерал Эммануэль. Балкарцы заявили, что готовы служить российскому императору, но просили оставить неприкосновенными их обычаи, ислам как норму религиозной жизни и традиционное социальное устройство. Эммануэль принял эти условия и напутствовал знатных балкарцев привести к присяге все население горных обществ. Переговоры с горцами как с равными вовсе не уронили авторитет российской власти, как многие считали, но, напротив, способствовали ее укреплению и росту популярности генерала Эммануэля.
Однако добиться лояльности мирными средствами удавалось далеко не всегда. Переговоры Эммануэля с карачаевцами в конце 1826 года зашли в тупик. На предложение принять присягу на верность, которое щедро подкреплялось обещаниями выгодной торговли и безопасности, карачаевцы ответили решительным отказом, объяснив его политическими и духовными связями с Османской империей. Эммануэль отправился покорять Карачай. Решающее сражение произошло 20 октября 1828 года у самой подошвы Эльбруса. Бой длился 12 часов, Эммануэль победил и продиктовал условия мира.
Вероятно, битва у Эльбруса сильно впечатлила Эммануэля. И дело не только в ожесточенном противостоянии сторон — этим боевого генерала, прошедшего огонь наполеоновских войн, было трудно удивить. Но вот сражаться у самой высокой горы в Европе Эммануэлю пришлось впервые. Неприступный вид Эльбруса вызвал у генерала желание покорить главную вершину Кавказа. Официально экспедиция планировалась как научно-исследовательская. Предполагалось изучить ландшафт, измерить высоту горных пиков, провести геологическую и топографическую разведки. В подготовке и проведении экспедиции участвовали российские академики: физики Адольф Купфер и Эмилио Ленц, ботаник Карл Мейер и зоолог Эдуард Менетрие. Участие ученых демонстрировало безопасность, установленную в регионе. Кроме того, научный характер экспедиции привлек к ней внимание европейских ученых, интересовавшихся Кавказом и его тайнами.
Возглавил поход сам Эммануэль, что делало все предприятие весьма символичным. Покорение Эльбруса должно было показать горцам, что Российская империя всесильна. Дело в том, что Эльбрус занимал важное место в мифологии народов Северного Кавказа. В адыгских преданиях он выступает аналогом греческого Олимпа, на нем живут могущественные боги. Экспедиция Эммануэля свидетельствовала о бесстрашии российского генерала, который бросил вызов высшим силам.
26 июня 1829 года Эммануэль выступил из Горячеводска. Отряд был внушительным: 350 казаков и 600 пехотинцев. Спустя несколько лет журналист Иван Сливицкий так описывал обычные путешествия по Кавказу: «Путешествовать на Кавказе довольно дорого. Чтобы видеть в Чечне высокие шесты с кусками на них красной и желтой материи; надгробия наездников; простую саклю кутанов (хуторов) или колючий тын засеянной кукурузою поляны, нужно несколько батальонов и орудий в прикрытие. Так путешествовать не в силах ни один английский лорд, но я, служа в рядах русской армии, видел эти виды за сходную, пустую плату — рискуя потерять голову». Поход к Эльбрусу, окруженному только замиренными горцами, был едва ли менее опасен. Этим объясняется столь мощный эскорт.
Экспедиция поднималась на Эльбрус по северному склону. Эммануэль выбрал самый короткий, но и самый опасный путь. Многочисленность отряда и плохая погода замедляли скорость передвижения. К подножию горы удалось выйти только спустя две недели — 8 июля. На следующий день группа ученых и местных проводников начала восхождение. Сам Эммануэль штурмовать Эльбрус не стал и наблюдал за альпинистами в подзорную трубу. Участники восхождения достигли примерно середины горы и повернули назад. Дальше пошел только один из адыгских проводников — Килар Хаширов. Вот как об этом вспоминал один из участников экспедиции: «Все взоры стали следить за тем, кто совершал столь смелый подвиг. Отдыхая на каждых пяти или шести шагах, он шел бодро вперед. Приблизившись к самой вершине, он исчез между скалами. Долго каждый из зрителей с нетерпеливым участием ждал его появления. Как вдруг около 11 часов увидели мы сего смельчака на самой вершине Эльборуса. Ружейная стрельба, гром музыки и хор песельников торжественно огласили воздух при радостных восклицаниях всего стана о столь необыкновенном событии».
Хаширову удалось взойти на вершину, где он установил шест. После фиксации исторического события — первого покорения Эльбруса — первопроходец Килар Хаширов благополучно вернулся в лагерь. За восхождение он получил 100 рублей серебром от довольного успехом Эммануэля. За эти деньги можно было купить хорошую шашку — гордость любого горца. Первопроходец навсегда остался в истории. И сейчас, проезжая по мосту через реку Баксан у селения Верхний Баксан, можно увидеть памятник Килару Хаширову и его последователю Ахие Соттаеву.
А память об организаторе экспедиции сохранилась в топонимике: площадка на склоне Эльбруса на высоте 2500 метров, которая служит базовым лагерем для восходителей, называется поляной Эммануэля.
Во время одной из поездок в любимый Горячеводск генерал Эммануэль заметил, что рядом с самым популярным источником — Елизаветинским — совсем нет деревьев и отдыхающие вынуждены страдать от палящего солнца. Генерал распорядился высадить здесь 210 сосен, которые составили прогулочную аллею. По инициативе неутомимого Эммануэля был разбит большой Публичный сад, который ныне известен как Эммануэлевский парк Пятигорска. Под руководством генерала архитекторы братья Бернардацци превратили Воды в настоящий курорт. Здесь были сооружены знаменитые беседки, в том числе «Эолова арфа», появились галереи, бюветы, общественные здания. Время, когда отдыхающим приходилось довольствоваться лишь калмыцкими кибитками, постепенно уходило в прошлое. В 1830—1831 годах благодаря настойчивости Эммануэля появился архитектурный план застройки Пятигорска — сердца Кавказских Минеральных Вод.
А потом мирные труды вновь сменились войной. В 1831 году генерал Эммануэль воюет с горцами в Чечне и Дагестане. В одном из сражений он снова получает пулю в грудь. От этой раны Эммануэль полностью уже не оправится. В том же году он вышел в отставку и покинул Кавказ.