Национальный музей Республики Дагестан имени А. Тахо-Годи расположен в старой части Махачкалы, в так называемом «доме с атлантами». Атланты и правда присутствуют, а буквально в двух шагах находится набережная и пляж, так что туристы наверняка не минуют эту часть города. На той же улице Даниялова есть еще один обязательный для посещения объект — Дагестанский музей изобразительных искусств, заслуженно гордящийся полотнами Васнецова, Брюллова, Айвазовского и коллекцией русского авангарда. Но о живописи — в другой раз. Сегодня рассказываем о том, что стерегут атланты.
Эту бронзовую фигурку эпохи раннего железа (VII−VI век до нашей эры) нашли на высокогорном пастбище, принадлежавшем жителям селения Согратль. Ученые предполагают, что здесь, на горе, находилось святилище, общее для нескольких соседних обществ-полисов. Позднее гору стали связывать с именем одного из мусульманских святых, но в доисламские времена тут проводились языческие обряды.
«Венера» держит кулачки перед собой таким образом, что в них можно вставить палочки. Археологи условно называют такие статуэтки копьеносцами. Что за копья она носила, неизвестно, но наверняка они имели ритуальный смысл. Вероятно, и саму фигурку носили во время культовых шествий как навершие жезла или флага: снизу она заострена, чтобы было удобно втыкать в древко.
Обнаженная женская фигура (часто в паре с козлом, олицетворяющим мужское начало) — символ плодородия, но наша «Венера» не совсем обнажена — на голове у нее что-то вроде чепца, чохто. По словам Марьям Сагитовой, заведующей отделом археологии, горянки носили его не снимая днем и ночью, и многие, выйдя замуж, для удобства брились налысо.
Исключительный случай: обычно в провинциальных музеях можно увидеть копии шедевров, хранящихся в мировых центрах культуры, но в дагестанском музее посетителей ждет оригинал, копия которого недавно выставлялась в Эрмитаже. Эти резные деревянные двери из мечети селения Кала-Корейш датируют
Кала-Корейш, кстати, тоже расположен на вершине священной горы. Сейчас село заброшено, но паломники продолжают подниматься к нему пешком по старой дороге, которая сама является памятником зодчества — ее не разрушили ни века, ни дожди, ни оползни. Место обладает особой энергетикой, и даже пожилые люди, несмотря на крутой подъем, чувствуют прилив сил, когда достигают вершины и видят старую мечеть, кладбище с мавзолеем, полуразрушенные каменные дома и горы вокруг.
В общем, Кала-Корейш стоит того, чтобы его посетить, даже не имея заготовленной мольбы к высшим силам. А те, кто пока не решился на эту поездку, могут любоваться потемневшими от времени дверями — настоящей жемчужиной музейной коллекции.
Еще один уникальный экспонат — клинок сабли, которая, по словам сотрудника музея Хаджи Мурада Доного, принадлежала двум великим завоевателям — сначала Тимуру, а затем Надир-шаху. На лезвии имеются три надписи арабской вязью, выполненные в разное время. Первая гласит, что клинок изготовлен в городе Лахор в 1081 году пакистанскими мастерами. Вторая — что саблю захватил Тимур у Султана Махмут-Шаха Насрутдина после его бегства в 1398 году. А на другой стороне лезвия сказано, что Надир-шах отобрал эту саблю у Рушен, сестры Мухамед-шаха, сына Джихан-шаха династии курканидов, в 1739 году.
Когда войско Надир-шаха было разгромлено объединенными силами дагестанцев (в память об этой победе на месте битвы не так давно построен комплекс Ватан), иранский полководец бросил здесь не только оружие, но и много другого награбленного добра. Сабля двести лет хранилась в одной хунзахской семье. И спасла ее от голода в начале 1930-х годов, когда глава семьи после долгих колебаний согласился продать реликвию музею.
Невероятно, но факт: эту пушку времен Персидского похода Петра I (1722 год) нашли совсем недавно — каких-то полвека назад — на махачкалинском пляже. Нашли мальчишки, нырявшие у самого берега. Так что можно с уверенностью сказать, что серьезное изучение Каспийского моря принесет еще немало открытий и находок.
В «петровском зале» много интересных экспонатов — оружие, монеты, карта похода, картина Франца Рубо «Вступление Петра I в Тарки». На ней изображена хлебосольная встреча царя дагестанскими владетелями Султан-Махмудом из Аксая и Адиль-Гереем Тарковским. Тем, кто интересуется этим периодом истории, стоит съездить в Дербент, где под стеклянным саркофагом хранятся остатки домика Петра. Домик типа «землянка» был построен солдатами на берегу — непривередливый царь жил в нем, поджидая идущую морем эскадру, хотя ему предлагали роскошные хоромы в городе.
«Кубачи — это отдельный космос, — говорит сотрудник музея Джамиля Дагирова. — Это село не имеет аналогов, оно уникально, недаром существует предположение, что кубачинцы пришли в Дагестан откуда-то со стороны. Возможно, из Европы (они называют себя франками), возможно, из Византии».
Уникальны и хранящиеся в музее образцы камнерезного искусства из Кубачей — оконные тимпаны и надкаминные плиты с рельефными изображениями зверей и птиц, сцен охоты и пира, персидскими и арабскими надписями, растительными и геометрическими орнаментами. Их относят к
Кубачинские рельефы — всего описано около 500 фрагментов — хранятся не только в дагестанских музеях, но и в Эрмитаже, Лувре, нью-йоркском Метрополитен. Ученые полагают, что все это — остатки общинного дома, стены которого были покрыты искусной резьбой на сером глинистом сланце. К сожалению, в самих Кубачах этой красоты сохранилось совсем немного.
«… Дам винтовку мою,
Дам кинжал Базалай,
Лишь за это свою
Лишь за это свою
Ты жену мне отдай».
Это строчки из песни про удалого Хасбулата, которую многие считают народной, хотя слова написал в 1858 году поэт и офицер Александр Аммосов. Из песни понятно, насколько ценились изделия мастеров-булатников из династии Базалая, живших в дагестанском селе Нижнее Казанище. Считается, что базалаевский кинжал легко разрубает кольчугу и клинок противника. К сожалению, секрет этой невероятно прочной и острой стали сгинул вместе с мастерами во время репрессий в 1930-х годах. По миру гуляет множество поддельных «базалаев», настоящие же стоят баснословных денег. Например, один был продан в 1987 году с аукциона в Швейцарии за семь миллионов долларов.
Несколько клинков Базалая хранятся в Государственном историческом музее России, а один выставлен в экспозиции Национального музея Дагестана. Изящный, с золотой насечкой на рукояти и ножнах, он сразу приковывает взгляд. Для дагестанцев он тем более дорог, что принадлежал сыну имама Шамиля Мухаммаду-Шафи.
В музее еще много удивительных вещей: резные деревянные лари для зерна и учалтаны — настенные поставцы для хранения посуды; яркие, словно оперение райских птиц, женские костюмы; удивительные женские головные уборы; оружие, в том числе принадлежащее Наполеону и Александру II и попавшее в Дагестан вместе с богатой коллекцией кавказского наместника князя Барятинского, и многое другое. Но, пожалуй, особого внимания заслуживает один из главных местных брендов — изделия кубачинских мастеров.
Кубачинские традиционные свадебные кольца и браслеты