Похищение Зульфикара

Кубачи — знаменитое на весь мир село златокузнецов и ювелиров. А главная гордость кубачинцев и непременный пункт всех туристических маршрутов, пролегающих через горный Дагестан, — это музей, расположенный в здании Кубачинского комбината народных художественных промыслов. К сожалению, он привлекает внимание не только туристов и этнографов.

Ограбление по-кубачински

9 июня в 23 часа сторож кубачинского комбината обошел охраняемый объект и вернулся на пост у проходной в начале производственного корпуса, где и пробыл до утра. Если пройти сквозь здание почти до конца, через узкий коридор можно попасть в административный корпус. Там, неподалеку от кабинета директора, находится музей с редкими экспонатами. Среди них деревянная перегородка мечети, ковер с гербами пятнадцати республик СССР, японская ваза, привезенная неутомимыми кубачинскими торговцами, и, конечно, работы лучших ювелиров селения. Впрочем, самые ценные старинные предметы были вывезены из Кубачи в первой половине XX века и сейчас хранятся в разных музеях мира, в том числе в Эрмитаже, где для них выделен специальный зал.

Ночью дверь музея взломали грабители. Сторож этого не слышал — из конца в конец огромного здания, где в пору расцвета работали сотни человек, звуки почти не долетают. А сигнализации здесь нет.

— Процентов тридцать экспонатов забрали: сабли, вазы, портсигары, — перечисляет Гаджи-Ибрагим Никаев, заведующий музеем. — Японскую вазу пытались вытащить, но не сумели. Ее у двери нашли.

Грабители похитили шесть сабель. Но все говорят только об одной — с двойным лезвием и костяной рукояткой, украшенной тонкой резьбой. Кубачинцы убеждены, что она принадлежала персидскому завоевателю Надир-шаху, пытавшемуся в XVIII веке захватить Дагестан. О ней рассказывают множество легенд — что свист ветра в двойном клинке вселял ужас в сердца врагов, лезвия смыкались в теле жертвы и вырывали разом кусок мяса, а один удар сверху по голове срезал оба уха. Будто бы удача навсегда отвернулась от захватчика после потери любимого меча, он терпел поражение за поражением и вынужден был бежать в Персию, где через несколько лет его убили по приказу племянника.

Кубачинский комбинат уже однажды грабили — в 1993 году.

— Говорят, среди организаторов был начальник районного КГБ, — рассказывает Расул Куртаев, бывший глава селения. — Он отсидел 8 лет, вышел давно. Тогда грабители напали на сторожей. Одного убили, другого ранили. Милиция быстро спохватилась. С вертолета обнаружили преступников — их машина не вписалась в поворот на горной дороге и застряла. Тогда преступники пытались взять все, сейчас — только самое ценное.

Чудесный Зульфикар

В селе считают, что предыдущее ограбление было совершено только ради этой сабли, и заказчик — миллиардер, потомок Надир-шаха — ждал грабителя в самолете, чтобы отвезти добычу прямиком в Иран…

Реальность, как водится, не менее интересна. Чтобы разобраться в истории этой сабли, надо вернуться в далекое прошлое. По легенде, пророк Мухаммед подарил своему зятю Али ибн абу Талибу чудесный меч Зульфикар, отнятый у врага в битве при Бадре (по другой версии — принесенный архангелом Джабраилом). Вера в волшебные свойства этого оружия вылилась в известное высказывание «Нет героя, подобного Али, и меча, подобного Зульфикару».

У имени клинка множество толкований — отсылка к созвездию Ориона, «имеющий позвонки», «меч разделения», «обоюдоострый меч», «мастер зазубрин». Так же разнообразны и тысячи подражаний легендарному оружию — изогнутые и прямые, с волнистым или «пламенеющим» лезвием.

Одна из популярных трактовок названия — «меч с выемкой». Поэтому копии Зульфикара нередко делали с лезвием, раздвоенным на конце. Древнейший из подобных образцов хранится в стамбульском музее и датирован концом XIV века. На родине Надир-шаха такие сабли ковали во времена династии Каджаров (1785−1925). Затем раздвоенный клинок попал на герб следующей династии — Пехлеви. В конце XX века в честь него назвали иранский танк.

Гораздо реже встречалась другая версия меча — с двумя лезвиями, крепящимися к единой рукояти. В Турецкой палате Дрездена хранится такое оружие, изготовленное немецким мастером. Но центром производства двойных «зульфикаров» были Кубачи и соседний Амузги — ныне покинутый аул оружейников. Скорее всего, украденный меч тоже был изготовлен мастерами этих аулов.

«Кавказцы решили, что два острия на конце — это вид „в профиль“ двух клинков, сваренных у рукояти и несколько смещенных по высоте относительно друг друга к концу», — пишет эксперт по холодному оружию Леонид Архангельский.

Несмотря на неприменимость в бою, эти сабли были настолько популярны, что в 1836 году златоустовские оружейники изготовили по примеру кавказских коллег золоченый булатный «зульфикар». Вероятно, он предназначался в подарок цесаревичу Александру.

Кубачинцы ковали двойные клинки как минимум до начала XX века, когда мастер Рабадан Магомедов изготовил 12 подобных сабель. Кавказские «зульфикары» хранятся во многих музеях — включая Дагестанский государственный объединенный музей в Махачкале и Национальный музей в Тбилиси. Но образец, украденный в Кубачи, выделяется тонкой гравировкой и изысканной рукоятью — не случайно кубачинцы, даже рассказывая легенду о Надир-шахе, порой с гордостью упоминают, что костяной орнамент вырезали их предки — большие мастера аналогичных растительных узоров. Они правы — изготовить такое произведение искусства не менее почетно, чем отнять у врага, а ценность его велика и без отсылки к древнему тирану.

***

МВД Республики Дагестан оценивает ущерб от кражи более чем в три миллиона рублей. Через пару недель сумму уточнит экспертиза, но кубачинские мастера уже сейчас считают подобную стоимость мизерной. Украдено не только знаменитое оружие. Похищены десятки неповторимых изделий — таких, как ваза с накладками из резной слоновой кости, предназначавшаяся в подарок Сталину. Наконец, музей комбината крайне важен для туризма. Его книга отзывов пестрит надписями на десятках языков.

— Три миллиона — смешная сумма, — уверен Расул Куртаев. — Даже тридцать миллионов мало, потому что больше никто такие вещи не создает.

Руководство МВД Дагестана взяло дело на персональный контроль. Криминалисты прочесывают здание в поисках улик, а кубачинцы надеются, что похищенные ценности снова вернутся в комбинат, и музей установит современную сигнализацию, не дожидаясь третьей попытки ограбления.