Бамут — сравнительно молодое село в западной части Чечни, в 60 километрах от столицы республики, на стыке чеченских и ингушских земель, между равниной и предгорьями. В ходе боев в середине 90-х оно было разрушено и заброшено, а спустя 20 лет отстроено на том же месте. Все остальное время (пожалуй, за исключением депортации 1944 года) Бамут оставался в стороне от громких событий.
Корреспондент «Это Кавказ» Сергей Новиков побывал в Бамуте трижды — с трехлетними интервалами — и делится своими впечатлениями от последней поездки.
В первый приезд, в мае 2013 года, в Бамуте было совсем мало жизни. После тяжелого штурма федеральными войсками в 1996 году и запрета на посещение села в начале нулевых она теплилась лишь на северной окраине. У выезда на станицу Ассиновскую были отстроены школа и несколько типовых кирпичных домов на улице Базгиева. Все остальное село, километров на семь от края до края, лежало в руинах еще с первой чеченской кампании, вызывая ассоциации с Грозным того же времени.
Впрочем, Бамут действительно повторял судьбу этого города, только с запозданием лет на девять. Во второй раз, зимой 2016 года, я увидел новое селение на старом месте. Сюда успели провести газ и построили квартал из трех десятков просторных коттеджей, который сельчане сразу прозвали Рублевкой. Появились и детский сад — явно «на вырост», мечеть, здания почты и сельской администрации; понемногу отстраивались и те, кто делал это своими силами.
«Приезжайте снова и увидите, как изменится наш Бамут, — сказали тогда местные жители. — Мужчины у нас рукастые, у каждого второго строительная специальность». Я загадал желание — и оказался здесь сейчас. С главой сельской администрации Умаром Заурбековым, его сыном Сурхо и их односельчанами мы объехали не только Бамут, но и окрестности — от заброшенных ракетных шахт советского времени до границы с Ингушетией и предгорий в ущелье речки Фортанги.
Бамут продолжает оживать. Следов войны заметно все меньше. О боях более чем 20-летней давности напоминают разбитые дома в северо-восточной части села, например на улице Асланбека Шерипова, самого известного чеченского борца за Советскую власть в годы гражданской войны.
Люди, пережившие трудные годы в окрестных селах и станицах, понемногу возвращаются. Сегодня, по словам Заурбекова, в Бамуте постоянно проживают около 400 человек. До семи тысяч, что жили здесь в последние советские годы, конечно, еще очень далеко. Но, как говорится, лиха беда начало… Село разрастается, занимая новые земли на равнине. К появившейся в 2014 году «Рублевке» скоро добавится застройка в чистом поле, в сторону Ачхой-Мартана. К этой новой улице вот-вот будет проложена гравийная дорога.
До самого же Бамута от федеральной трассы «Кавказ» теперь можно доехать по асфальту. В 2018 году появилось твердое покрытие у грунтовки к югу от Ассиновской и дальше на запад к селу Аршты в соседней Ингушетии (в этом направлении стоит проехать, чтобы увидеть новенькую арку на административной границе двух республик).
С недавних пор наряду с дорожными знаками на обочинах в Чечне стали ставить щиты-«обереги» с цитатами из Корана. Так дагестанский опыт начала нулевых успешно укореняется у соседей спустя годы.
С сентября 2018 года от Бамута тянут дорогу на юг. 50-километровая трасса заменит старую вьючную тропу вдоль Фортанги к опустевшему селению Ялхарой. Сейчас, в межсезонье, вместо гладкого дорожного полотна распутица, которая под силу далеко не каждой машине. Но рабочие трудятся не покладая рук — к осени всю дорогу планируют заасфальтировать.
А уже от Ялхароя будут строить ответвление на Галанчож — труднодоступное горное озеро в окружении старинных башен. В Чечне надеются, что это направление составит конкуренцию двум хорошо разрекламированным туристским маршрутам республики — в Аргунское ущелье и к озеру Кезеной-Ам на границе с Дагестаном.
Проехать «маршрутом для искушенных» — к расформированной и взорванной ракетной части стратегического назначения — получается на удивление легко. Чтобы увидеть руины шахт, где еще 40 лет назад стояли баллистические ракеты, нужно выехать из Бамута по ассиновской дороге и через четыре километра повернуть в лес.
Строительство ракетного дивизиона в шести километрах от Бамута началось в 1960 году. Четыре шахты глубиной до 30 метров предназначались для баллистических ракет Р-12У, которые были нацелены на Иран и Турцию. Шахты были оборудованы лифтами и лестницами из металлических скоб и соединялись узкими подземными ходами высотой от полутора до двух метров. Сейчас от них остались лишь бетонные стены толщиной в несколько метров и многослойные перекрытия из бетона, асфальта, кирпича и металлической сетки.
В апреле 1996 года, перед последним штурмом Бамута, военные взорвали объект. С тех пор территория бывшей секретной части — более 700 гектаров — густо заросла лесом. Каждый год с января по март туда отправляются за черемшой местные жители — и молодые парни, и женщины, и отцы семейств почтенного возраста. За день они набирают килограммов по 25, бывают рекорды и по 60. В селе их ожидают скупщики на «Газели», забирающие зелень по 90 рублей за килограмм. В тот же день товар — уже по другой цене — появляется на рынках в Грозном, а также в Ачхой-Мартане и других больших селах на равнине.
В Бамуте находится один из немногих в Чечне памятников событиям середины 90-х. В юго-восточной части селения, в роще на берегу Фортанги, около восьми лет назад житель Ассиновской установил крест на месте гибели четырех пленных солдат-пограничников. Позже рядом с крестом появился еще один памятник — в виде пограничного столба.
Боевики захватили солдат на блокпосту под Галашками в феврале 1996 года. Первого — 19-летнего Евгения Родионова — убили спустя три месяца, когда поняли, что не получат выкупа. Следом на том же месте застрелили его сослуживцев Александра Железнова, Игоря Яковлева и Андрея Трусова.
В прошлом году поляну, где стоит крест, расширили. Расчистили от деревьев и подходы к речке. Сельская администрация планирует провести к памятнику гравийную автодорогу, а на последних метрах — оборудовать пешеходную тропу.