Артур охотно выполняет команды тренера, почти самостоятельно делает сальто на батутах и даже может провести целый день среди сверстников. Для восьмилетнего мальчика с расстройством аутистического спектра это успех.
Такие дети, как Артур, сложно идут на контакт, а долго находиться в шумном месте из-за проблем восприятия часто невыполнимая задача. Но для Артура и еще 35 детей с ментальными расстройствами от трех до 16 лет батутный центр «Горизонт» во Владикавказе стал любимым местом. А в новом году 20 детей смогут посещать занятия бесплатно и в Северной Осетии появятся новые спортивные тьюторы — обучение уже ведется благодаря социальному проекту «Прыжок в атмосферу».
— Батут считается королем в развитии крупных моторных навыков, — говорит руководитель проекта Ирма Гаугаева. — Есть методы в работе с детьми с ментальными расстройствами околонаучные, а есть — научно доказанные, такие, как физическая культура. И прыжки на батутах — один из методов.
У детей с аутизмом часто нарушено сенсорное восприятие. Это может выражаться как в гиперчувствительности, так и в ее притуплении. Звуки обычной громкости могут причинять дискомфорт, может быть повышена светочувствительность и дестабилизирован вестибулярный аппарат. Систематические занятия на батутах, по словам Ирмы, нормализуют сенсорное восприятие. Если ребенок гиперактивный, постоянная жажда движения снижается за счет выброса энергии, и наоборот, если ребенок медлителен, зажат, то батут его «разгоняет».
— Прыжки на батутах, во-первых, нравятся детям, во-вторых, учат управлять своим телом, — говорит специалист.
Ирме Гаугаевой 23 года, пять из них она увлекается батутами. Начала как любитель, потом решила заниматься на серьезном уровне. В 19 лет стала тренером, хотя по образованию инженер: окончила Московский авиационный университет.
Чем дольше девушка тренировала на батутах, тем больше убеждалась: это серьезнее, чем просто увлечение. Ирма работала в сети батутных центров, четыре из которых находились в Москве и по одному в Волгограде, Белгороде и Туле. Ей приходилось не только тренировать, но и выполнять работу организатора — в том числе курировать адаптивную физкультуру.
Ирма стала ездить на всероссийские конференции и развиваться в этом направлении. Однажды в Москве во время занятий к ней обратилась мама ребенка с аутизмом: попросила сопроводить сына во время прыжков на батуте. Опыта взаимодействия с такими детьми у Ирмы не было, и она принялась активно изучать специализированную литературу, а затем прошла обучение и получила сертификат инструктора по работе с детьми с расстройствами аутистического спектра.
Еще в Москве Ирма познакомилась с мамами особенных детей из Осетии, от которых узнала: будь в республике специалист по батутным прыжкам, желающих заниматься нашлось бы много.
Центр, где сейчас работает Ирма, — самый обычный парк с батутами для детей и взрослых. Когда пришли первые дети, стало понятно: спрос действительно большой. Так Ирме пришло в голову создать отдельный проект для особенных детей: во-первых, сделать занятия бесплатными, а во-вторых, обучить новых педагогов.
Ирма разработала проект «Прыжок в атмосферу», подала на грант молодежного форума «Машук» и сумела выиграть 300 тысяч рублей. До сентября следующего года 20 семей не будут платить за занятия для своих сыновей и дочек, а в республике появятся новые спортивные тьюторы для особенных детей. Изначально педагог заявила большую сумму, но планам ничего не помешает: разницу компенсируют сама Ирма и батутный центр. Часть денег потратят на закупку инвентаря.
— В Осетии есть частные специалисты по плаванию, лечебной и адаптивной физкультуре, но как таковая система работы адаптивного спорта не отлажена, и мы начали двигаться в этом направлении, — говорит Ирма.
Она отобрала четырех молодых людей из действующих спортсменов и из тех, кто только закончил тренироваться, «одним словом, не закостенелых на методике преподавания». Сейчас они учатся взаимодействовать с детьми с аутизмом.
— Это было, пожалуй, самое трудное — найти подходящие кадры, — делится девушка. — Еще одна проблема: батуты у нас обычно воспринимаются как развлечение. Между тем они относятся к олимпийским видам спорта. У детей появляется надежда на профессиональное будущее, как, к примеру, у Ерофея. Он занимался в Москве в группе адаптивной физкультуры и так успешно, что был выведен из нее. Ерофей смог участвовать в крупных соревнованиях на общих основаниях и вошел в тройку лучших спортсменов. Сейчас он занимается в обычной спортивной школе со специалистами. Просто процесс «включения» был правильный.
Чем раньше с ребенком с расстройством начнут заниматься, тем больше шанс вывести его из аутичного состояния.
— Существует статистика: 80% детей, начавших занятия до двух лет, смогут учиться в обычной общеобразовательной школе, — говорит Ирма. — Включать в этот процесс серьезные тренировки на батуте, конечно, можно только с 6−7 лет, когда ребенок уже физически готов. Но мы предусмотрели и тренировки для малышей, и они очень эффективны.
Пока мы разговариваем, в комнату для отдыха в очередной раз заглядывает Артур. В руках он держит трубочку для напитков. Артур и трубочки — особая история, объясняет Ирма. У мальчика целая гора трубочек, и он точно знает, какую из них возьмет сегодня: если ее потерять — будет скандал. Пока Артур занимается, трубочки разных цветов и размеров, лежащие там и сям в центре, никто не трогает, понимая, что Артуру важно найти трубочку в том месте, где он ее положил.
Для каждого ребенка с ментальными особенностями здесь создают социальную историю — это карта, где расписано, как будут проходить занятия. Чтобы выстроить план работы, родителей подробно расспрашивают об особенностях ребенка: чего он боится, на что реагирует, какая обстановка дома. Готовить детей к занятиям начинают в семье: мамы и папы показывают им фотографии центра и рассказывают, что они там будут делать. Возможно, в первый раз ребенок проведет в центре только пять минут.
— Ребенка может «перегрузить» количество детей, эхо, свет и прочие детали, поэтому адаптация занимает от одного до пяти занятий, и уже после начинаются тренировки, — объясняет Ирма.
Дети с аутизмом занимаются на батутах индивидуально и в группе со сверстниками без ментальных особенностей. Здесь же работает лагерь, в него ходят особенные дети для мягкой социализации в понимающей среде.
Еще недавно Артуру было сложно заниматься со сверстниками. Спустя полгода мальчик может находиться в батутном центре хоть целый день, тренироваться, играть, выходить на прогулку и обедать со всеми. Выброс энергии на батуте помогает ему вернуться в спокойное русло. Этот успех виден и в повседневной жизни, и в школе, где Артур посещает ресурсный класс. Это результат стараний целой команды: родителей, школьных педагогов и специалистов по дополнительным занятиям.
Путь был непростой. У Артура были сложности с навыком имитации — это значит, что он не реагировал на просьбы выполнить какое-то движение, например поднять руку. Но Артур очень полюбил прыжки на батутах — и у него появилась мотивация слушать инструктора. Это запустило педагогический процесс.
Сначала Ирма совершала движение за Артура и проговаривала его — этот метод называется «рука в руке». Потом встала напротив, по-прежнему сопровождая действие словами, а дальше перешла на соседний батут. Если мальчик убегал — возвращала его, и так бесконечное количество раз, пока не стали видны первые результаты.
Затем у Артура появился друг Тамик, обычный мальчик, который захотел заниматься с ним в паре. Они начали тренироваться: сначала на соседних батутах, повторяя движения за педагогом, затем лицом к лицу. Уже после этого Артур стал заниматься в группе — он уже понимал все речевые команды.
Сейчас мальчик ходит еще и на групповые занятия по современному мечевому бою и уже продуктивно работает без сопровождения половину занятия.
— Это наша история успеха, что мальчик с аутизмом в такой нормотипичной среде хорошо себя чувствует — без слез, без негативного поведения, взаимодействует со всеми детьми, — рассказывает Ирма. — Другое дело, что он взаимодействует по-своему, понимая мир, возможно, не так, как понимаем мы.
Когда Артур хочет играть, он не всегда может сказать об этом, иногда берет педагога за руку и ведет на игровую площадку.
— Может вести себя по-особенному, но это не важно, важно то, что он в первую очередь ребенок и поэтому должен расти вместе с детьми. Остальные воспитанники нашего центра привыкают к такому поведению. Мы готовим ребят, говорим с ними об особенностях других детей. Могу судить по себе. До 11 класса я никогда не встречала человека с синдромом Дауна или с аутизмом. Возможно, и сталкивалась, но воспринимала их как разбалованных. Поэтому важно объяснять нормотипичному ребенку, что все мы разные, и тогда это понимание будет как круги на воде расходиться и расти.
По словам девушки, дети задают ей вопросы, в первое время они были далекими от сути, а теперь — очень глубокие.
— Один мальчик помладше Артура спросил: «Особенный — это как я, левша, только более серьезно?»
Систему работы с особенными детьми в центре пока выстроили на 70 процентов. Помимо батутов «Прыжок в атмосферу» предусматривает мастер-классы и мероприятия вне стен «Горизонта»: туристические походы, скалолазание, спорт. Уже есть педагоги музыки, живописи, дизайна, готовые заниматься с ребятами.
Занятия в рамках проекта начнут с января. Когда срок подойдет к концу, Ирма надеется найти спонсоров и продолжить работать. В ином случае занятия для всех вновь станут платными. Но обученные тьюторы в любом случае останутся.
— Цель, которую преследуем, — обучить специалистов, способных грамотно включать детей с ментальными расстройствами в нормотипичную среду, чтобы они росли среди сверстников, а не были заперты в специализированных учреждениях, — говорит Ирма. — Мировой опыт показывает: инклюзия в образовании, спорте, повседневной жизни — это единственный эффективный метод подготовки к самостоятельной взрослой жизни.
Необучаемых детей нет, уверена педагог, есть те, с которыми нужно работать дольше и упорнее и делать это системно.
— Бывает, работаешь очень долго с ребенком и даже родители удивляются твоему упорству, ведь некоторые дети не понимают обращенную к ним речь. Ты к нему по имени, а он не откликается, но ты все равно продолжаешь говорить с ним. В моей практике был мальчик, с которым я постоянно общалась: «Привет, пока, дай пять, пойдем прыгать». Он ни на что не реагировал. Родители не верили, и все же я понимала: это сработает в системе, и сработало. Сейчас ребенок ходит в обычный детский садик. У него есть тьютор, но в любом случае это большое достижение.