«В Невинномысске живет единственный в крае резчик нэцкэ — Виталий Ляшов», — писали ставропольские газеты больше 15 лет назад. За эти годы его работы успели разлететься по миру от Китая до США, а счет постоянных покупателей в разных городах идет на десятки.
— После 10 класса думал поступать в художественное училище, но там были очень высокие требования. Брат мне сказал: «Чего ты звезды с неба хватаешь? Пойди в технари обычные, а там, если судьба, когда-нибудь само вынесет». Так и вышло: полез в технари, а все равно уже больше 40 лет режу нэцкэ, — рассказывает за гостеприимно накрытым столом Виталий Ляшов, мастер японского миниатюрного искусства.
Деревянные фигурки наш герой начал строгать еще в первом классе в родном Казахстане — назойливо просил маму купить маленький ножичек, и, хотя она долго не решалась, все-таки отступила и принесла сыну заветный инструмент. Фантазия дальше идолов не простиралась, пока однажды Виталий не увидел фильм «Каникулы Кроша». Лента о старшекласснике, случайно познакомившемся с коллекционером японских миниатюр, заворожила Виталия, и он моментально загорелся искусством нэцкэ. Молодого человека восхитили таившие в себе большую историю, философию фигурки, для которых ладонь была громадна, как корабль.
Недели не прошло, как Виталий принялся сам колдовать над кусками дерева, приговаривая их к судьбе служить искусству. После школы парень поступил в химико-технологическое училище, работал на заводе, а потом с приятелем уехал в Ленинград учиться в технологическом институте. Именно в городе на Неве Виталий впервые купил кусочек бивня мамонта «аж за 18 рублей» и начал резать по кости.
— От дерева с ума сходил раньше, вообще балдел, пока мамонт не попался, — рассказывает Виталий. — На кости мелкие детали легче вырезать: материал выдерживает по плотности, а дерево нет, разве что самшит. Зато оно подешевле.
Мамонт стоит от 20 до 50 тысяч за килограмм, продолжает Виталий. Бивни обычно продают целиком, и цена может доходить до миллионов. Те, которые мастер использует до сих пор, он купил более 20 лет назад: случайно увидел объявление в газете и заполучил материал чуть более чем за 50 долларов. Виталий добавляет: оказалось, эти бивни привез мужчина, когда-то участвовавший в геологоразведочной экспедиции, которая нашла останки мамонтенка и передала их в Северную столицу.
После шести лет обучения, в 93-м, Виталий переехал в Невинномысск — родной город жены, с которой познакомился в Ленинграде. В ставропольском городке мастер устроился технологом цеха, после занимался маркетингом и закупками. Спустя пару лет Виталий уволился и скучал без работы, пока теща не предложила участвовать в местной выставке. Победителю обещали 3000 рублей, которые были так кстати молодой семье. На выставке отдали должное искусству мастера, но в преддверии открытия разгорелся скандал: один из художников-экспертов не поверил, что в Невинномысске есть такой резчик.
— Он посмотрел мои работы и сказал: «Такого уровня мастеров здесь просто не могло быть и не было никогда, тут уже шарлатанов начинают набирать». Он так завелся, что мне посоветовали забрать работы.
Разгорячившись от обиды, друг Виталия пошел с ним в городскую администрацию показать авторские клейма и доказать: все, что говорят о резчике, не более чем клевета. История мигом просочилась в газеты, о мастере узнали ставропольские художники и позвали на краевую выставку. Там эксперты так восхитились работами Виталия, что признали его лучшим в конкурсе и вручили почетную грамоту.
Молодому мастеру предрекли великое будущее и призвали вводить его в профессиональные круги. Оценщики сравнивали фигурки из Невинномысска с работами японских мастеров XIX века. Не менее лестно об одной из работ отозвалась главный эксперт Тульского художественного училища, мама друга Виталия, которую сын решил разыграть. Женщину попросили оценить фигурку. Мама сказала сыну, что хотя она специалист по живописи, а не по нэцкэ, но видит: вещь высокохудожественная и может относиться к XIX веку. Затем эксперт поинтересовалась, откуда у сына такая вещица, а тот рассмеялся и признался: нэцкэ на кухне между делом вырезает его друг из Невинномысска.
Виталий приглашает встать из-за стола и пройти в комнату, где он режет фигурки. Компьютерный стол, застеленный клеенкой с крендельками и плюшками, диван, коричневые занавески — трудно представить, что здесь занимаются искусством. Но лишь на первый взгляд. Книжные полки полны восточных сказок, легенд, стихов, на стене — картина с видами Японии, а в ящиках прячутся боры и резцы для нэцкэ.
Мастер достает пока еще безликие кусочки дерева и кости, в которые скоро вдохнет жизнь. Одну из таких «кукол» он кладет на самодельный двухступенчатый столик, начинает тесать от себя и раздается звук, похожий на рев слона — так скрипит кость, когда с нее снимают стружку. О том, что родится из заготовок, Виталий делиться не привык, объясняет: образ в голове такой тающе-хрупкий, его так трудно удержать, что проговоришь — и вовсе может исчезнуть.
Виталий дает мне в руки нэцкэ — они такие крохотные и хрупкие, кажется, что сейчас растают в руках. Миниатюрности поражаются и заказчики. Один из преданных клиентов хотя и знал, что присланная ему нэцкэ будет нежно-миниатюрной, но все равно удивился: весь Урасимо Таро в композиции был не больше спичечной головки, при этом в лупу можно было рассмотреть каждую черту лица.
Притчи, легенды и стихи из японских книг всегда вдохновляют Виталия. Так, в работах одной китайской поэтессы мастера потряс образ мейхуа — цветка сливы. Дерево славится тем, что может расцвести даже зимой. Виталий решил передать красоту мейхуа в нэцкэ с крошкой розовой яшмы и обратился за материалом к камнерезу. Тот сначала недоуменно покачал головой, сомневаясь в существовании такой породы, но после прочтения строк поэтессы согласился помочь романтичному знакомому и все-таки нашел розовую яшму.
История с мейхуа — не единственная, приключившаяся с мастером за годы творчества. Сестра Виталия работает администратором в гостинице казахского города Актау. Четыре года назад в этом отеле планировали встретиться Путин и Назарбаев, «чтобы отобедать». Хозяин гостиницы ума не мог приложить, чем удивить высочайших гостей, и вдруг вспомнил: их администратор хвасталась братом, который режет нэцкэ. Виталия с японскими «крохами» пригласили в Казахстан.
— Хозяин гостиницы, когда увидел фигурки, был в восторге, в экстазе, разглядывал, крутил, легенды о них слушал, — говорит Виталий.
Президентов «увел» другой отель, и преподнести им нэцкэ не удалось, да и хозяин гостиницы не захотел расставаться с миниатюрами. Мужчина купил их для родственников и потом не раз заказывал фигурки у Виталия.
На одном изделии редко останавливаются, продолжает резчик. Разовых заказчиков у Виталия мало. Например, мужчина из Москвы купил 70% всех работ и утверждает, что готов ждать новых хоть десять лет, но только чтобы фигурку делал невинномысский мастер. Владелица сувенирного магазинчика под Челябинском регулярно заказывает нэцкэ и даже как-то по-родственному относится к Виталию: поддерживает связь, поздравляет с днем рождения и остальными праздниками. Среди постоянных клиентов — и старый приятель Виталия из Москвы. Столичный ценитель «прямо верещит» от фигурок друга из глубинки, призывая бросить официальную работу и заниматься только нэцкэ, признается мастер.
— Я отвечаю: «Юра, я делаю для души». Как размениваться на искусстве? — удивляется Виталий. — Я отбрасываю заготовки, если вижу, что штамповка получается. Сделать чисто на продажу за две, три, пять тысяч, только ради денег — это неинтересно, хочется для души, искусства.
Виталий не приемлет штамповку — нравится созидать, скрупулезно трудиться над каждой фигуркой. Нэцкэ мастер старается если не продать, то подарить кому-то — считает, что они «должны принадлежать людям». Фигурки из ставропольской глубинки действительно разошлись по миру и поселились не только в российских городах и Казахстане, но и в США, и в Китае.
Дома у мастера остались немногие нэцкэ, например подаренная жене обезьянка. Притча гласит, что животное так залюбовалось отражением Луны в воде, что небесное тело спустилось на Землю. Обезьянка схватила Луну, но между пальцев лишь стекала вода. Суть притчи в том, что искать счастье на Земле так же бесполезно, как пытаться схватить отражение в воде. В семье Виталия эта фигурка служит талисманом и напоминанием: не нужно гнаться за невозможным.