Создательница проекта Others Зайнаб Сайдулаева не любит словосочетание «мусульманская мода». А еще рассказывает о том, за что ее не любят хейтеры, стоит ли бояться девушек в балаклавах и каких перемен она ждет от своих землячек.
— Давайте сразу договоримся о терминах, хорошо? Скажем, можно ли назвать то, чем я занимаюсь, мусульманской модой?
Это сложный вопрос. Причем по самым разным причинам. Вот смотрите. Мода как таковая — явление переменчивое, сегодня она одна, завтра она другая. Мусульманская одежда так трансформироваться не может, потому что обязана следовать довольно строгим правилам. Это — раз. Два: термин «мусульманская» очень абстрактный, потому что у мусульман из разных регионов совершенно разные критерии правильного внешнего вида — например, когда речь идет о степени открытости одежды или о ее цвете. Три: есть такие, для которых само сочетание слов «ислам» и «мода» является едва ли не кощунственным… Да-да, есть и такие! Ну, и четыре: к нам приходят клиенты самых разных конфессий, поэтому какую-то жесткую привязку к какой-то определенной религии мне делать совсем не хочется. Так что, пожалуй, я бы остановилась на термине «скромная мода», или modest fashion, то есть закрытая одежда, которая при этом не выглядит скучно или несовременно. Это будет правильнее.
Хотя, конечно, большая часть наших клиенток — мусульманки. Причем мусульманки соблюдающие.
— Насколько велика в Москве моя аудитория, я точно сказать не могу. Никаких маркетинговых исследований мы не проводили. Что же до моих собственных ощущений… Девушек в хиджабах в Москве оказалось явно меньше, чем я ожидала, — наверное, всего процентов пять. С другой стороны, я уверена, что эта ситуация, как показывает пример других мировых столиц и даже российских городов, будет меняться. Рынок одежды для мусульманок там растет очень стремительно.
По какой причине? Увеличение количества мусульман или же потому, что мусульмане перестали стесняться демонстрировать свою идентичность? «Виновато» и то, и другое. Взять ту же Махачкалу. Еще лет десять назад встретить там девушку в хиджабе было довольно сложно, сейчас же таких — процентов пятьдесят, наверное. Выросло поколение, свободное от советского атеистического мышления, религиозные люди стали чувствовать большую свободу… Мне кажется, перелом случился в где-то в 2009 году, когда в Дагестане начался какой-то бум исламизации. Именно тогда многие женщины в республике стали покрываться, но каким-то странным способом, то есть с ног до головы заворачиваясь в черное, во все эти абаи и химары, которые вообще-то совершенно не кавказская, а арабская женская одежда. Хорошо, что сейчас это все уходит, уступая место просто красивым закрытым вещам, которыми могут оказаться даже просто рубашка и юбка.
— Я родилась в Махачкале в самой обычной, традиционной кумыкской семье. Об исламе я слышала разве что от своих бабушек и дедушек, потому что мои родители — люди, скорее, светско-атеистические, советские. При этом религия вплеталась в мою жизнь достаточно органично. А хиджаб я надела в 18 лет…
Любовь к моде? Это у меня с детства. Я обожала играть с платками, из которых сооружала разные наряды, завязывая их то так, то этак. Рисовала моделей. Наряжала свою сестру. В принудительном порядке заставляла всю семью смотреть мои показы. Нет, не ругался никто, потому что моим родителям нравилось то, чем я занималась. Да и в принципе, они на меня никогда не давили, потому что с самого начала воспринимали меня как такую вот… ну, творческую личность, которой необходимо делать скидки и многое прощать. При этом, правда, они хотели, чтобы после школы я поступила в мединститут. И тут — раз! — после 9 класса я взяла и попала в махачкалинское художественное училище имени Джемала на отделение «дизайн костюма», посмотрела висящие на стенах работы учеников, планшеты с коллекциями. А тут еще мне поставили мольберт и сказали: «Рисуй!» Я и нарисовала. Какую-то вазу, которая получилась у меня абсолютно плоской, но это было уже не важно, потому что именно в этот момент я и приняла для себя решение стать дизайнером. И вместо того, чтобы окончить 11 класс, поступила в училище, окончила его, потом поступила в Санкт-Петербургский университет технологии дизайна, бросила его после первого семестра, потому что ожидала чего-то на порядок выше и интереснее. Тогда-то я и решила, чем хочу дальше заниматься — созданием собственного бренда. И родители поддержали меня вновь.
— Вернувшись в Махачкалу, я тут же взялась за дело… С чего вообще у меня возникла такая идея? Сейчас расскажу. Хиджаб я надела в 2011 году. И тогда же начала искать себе нормальную мусульманскую одежду. Вот только оказалось, что те вещи, что были на тот момент представлены в Махачкале, мне совершенно не нравились. Выбор был маленький, ткани плохие, модели скучные, какие-то «бабушкины» — этакий «Второй рынок style». И я подумала: «Кто это изменит, если не я?»
Я связалась со своей одногруппницей Зухат, мы вместе делали дипломную коллекцию и участвовали с ней в конкурсе «Русский силуэт» — и понеслось. Планы у нас были грандиозные: создать одежду, за которой бы стояла не безымянная швея-самоучка, а бренд и эстетика. Сделать это удалось, но далеко не сразу: первая коллекция нашего бренда Measure вышла только в 2017 году. И восприняли ее наши соотечественницы весьма неоднозначно… Нет, были и те, кому наши вещи очень понравились, кто говорил, что они как глоток свежего воздуха. Тем более что мы первыми в Дагестане стали проводить фэшн-съемки, привлекая к этому хороших фотографов. Мы старались: придумывали новые силуэты, новые сочетания цветов, миксовали несоединяемые на первый взгляд вещи. Но многие тыкали в нас пальцем: сначала молча, а затем заявляя, что, мол, для «светской» аудитории наша одежда слишком уж закрыта, а для традиционной исламской — совершенно непонятна. Но мы не сдавались и гнули свою линию.
— Ой, хейтеров у нас достаточно! Кто все эти люди, не поймешь: они же под анонимными никами пишут или с каких-то левых аккаунтов. Но говорят примерно одно и то же. Скажем, их очень возмутили наши балаклавы из пайеток. Причем мы никому не предлагали их носить, а сделали просто как дополнение к образу, как воплощение художественной идеи. Но… «Как так можно! — писали нам. — Вы предлагаете мусульманкам носить ЭТО?» Эти люди почему-то считают, что наша цель — расшатывать традиции. Но зачем нам это нужно?
Самое смешное, однако, другое. Одновременно с мусульманскими хейтерами к нам в комментарии приходят хейтеры светские. «Очень странно поддерживать культуру, где женщина должна скрывать свое тело, дабы уберечь мужчин от греха», — комментировала фотографии вроде бы продвинутая публика, недовольная излишней, на ее взгляд, скромностью наших вещей. Мы оказались как бы между двух огней, не угодив ни тем, ни этим… Мне кажется это несправедливым, потому что уж кто-кто, а мы точно за компромисс и про компромисс. И еще интересно: а если бы мы делали скромную одежду для православных женщин, хейт был бы таким же или нет? Не знаете? Вот и я не знаю, в исламе тут дело или во всеобщей любви от собственной дури написать кому-нибудь какую-нибудь обидную фразу.
— Была и еще одна проблема: со своим брендом Measure мы никак не могли вписаться в пространство самых разных махачкалинских магазинов и шоурумов, хотя и очень хотели обзавестись онлайн-площадкой. С тем же самым сталкивались и мои знакомые девочки-мусульманки, тоже создавшие собственные бренды в сегменте modest fashion. Думали мы, думали и придумали: необходимо собственное пространство, которое объединит все бренды так называемой «новой волны». Так и возник шоурум Others. Сначала в Махачкале, где под одной крышей объединилось порядка 10 дизайнеров, а в январе 21-го — в Москве, объединив несколько брендов: Annur Clothes, Measure, Sansinin, Asiya Bareeva… Да, конечно, магазинов именно исламской одежды в столице было уже весьма приличное количество, но одежды modest fashion до нашего прихода не существовало в принципе.
Ассортимент махачкалинского и московского шоурумов отличается достаточно сильно. Но на то есть причины. Во-первых, в Москве площадь нашего магазина намного меньше, из-за чего мы физически не можем разместить все и всех. Так что там представлена та самая «выжимка», по которой нас сразу можно идентифицировать. А во-вторых, столичная публика более вариативная. На нас, скажем, подписано много немусульман из творческой среды, а это люди более открытые экспериментам.
Кто наша среднестатистическая клиентка? Без привязки к религии это просто девушка, следящая за модными тенденциями и трендами или, наоборот, имеющая собственный узнаваемый стиль, что, к слову, я ценю намного больше. Религия же вносит в это небольшую коррективу: одежда такой девушки должна быть более закрытой. Ну и, национальность, конечно, тоже коррективы вносит, потому что если ты в теме, то обязательно отличишь по одежде дагестанку от чеченки, чеченку от татарки, татарку от узбечки — при условии отсутствия у них индивидуального стиля. Как? Попробую объяснить… Мне кажется, все дело в предпочтениях. К примеру, чеченки склонны к более женственным образам, к обильному декору и лоску. Дагестанки предпочитают что-то более комфортное и функциональное, а также более открыты к неординарным решениям, тогда как чеченки более консервативны. Татарки одеваются проще, их стиль более сдержанный и классический, кроме того, они могут надеть что-то приталенное — например, пиджаки и платья.
Мы ждем всех. Но, думаю, наивно было бы надеяться, что к нам сразу выстроится очередь из желающих. Это большая работа.
— Не так давно мы делали на некоторых из вещей нашего бренда текстовые вышивки. Но сейчас оставили только одну, которая нравится людям больше всего: «То, что отличает вас от других, делает вас прекрасным». Только на арабском языке.
Почему-то некоторые думают, что эта фраза из каких-то аятов или хадисов. Но — нет. Это просто наша идеология. Не противоречит ли призыв к переменам исламу? Думаю, что нет, потому что, хотя каждый может вложить в это высказывание свои смыслы, мы имели в виду вот что: искать новое, в первую очередь, в себе. Вот что я посоветовала бы всем мусульманским девушкам: поймите, что ваше внутреннее содержание — это ваш фундамент. Не будьте поверхностными, развивайтесь, получайте образование, совершенствуйтесь в том, что вам нравится, и научитесь понимать, уважать и любить себя. И тогда следом подтянутся и другие перемены: вы начнете и по-другому одеваться, и по-другому общаться, и по-другому себя вести. Мне кажется, это будет здорово.