На Ставрополье, как и по всей России, запрещено рубить хвойные деревья без разрешительных документов. Нарушителей ждет штраф или колония. Питомников, где выращивают новогодние деревья на продажу, в крае нет. Сосны и ели везут на ставропольские базары из Липецкой, Рязанской, Тамбовской, Саратовской областей. Но в некоторых пятигорских школах и детсадах на утренниках будут стоять сосны из местного Бештаугорского лесхоза. На заготовку новогодних деревьев вместе с сотрудниками хозяйства отправились наши корреспонденты.
Мотор «Нивы» глухо рычит в непролазной грязи, комья размокшей земли летят в лобовое стекло, машина опасно переваливается с боку на бок. По бездорожью мы приближаемся к одному из немногих молодых хвойных лесов в окрестностях Пятигорска на границе с Кабардино-Балкарией. Пока деревья в нем невысоки, но через пару десятков лет здесь будет сосновый бор. Лес относится к Бештаугорскому лесхозу, его специально высадили, чтобы у города был зеленый пояс. Близ сосен слышно такое же рычание мотора — сегодня там работают с бензопилой.
— Мы убираем лишние сосны. Как правило, это самые хилые и отставшие в росте. Те, у кого веточки поломаны, крона похуже развита, есть признаки поражения, — объясняет наличие пилы директор лесхоза Федор Мустивый.
Процесс этот называют рубкой осветления. Для нормального роста дереву нужно много света и пространства — как минимум, пара метров. Если не рубить некрасивых соседей, все сосны вырастут хилыми и со временем пропадут.
Сотрудники лесхоза рассказывают, раньше у них были и специальные новогодние плантации, но работать с ними нерентабельно: надо выставлять охрану и следить, чтобы со срубленными деревьями не случился пожар — сухая хвоя вспыхивает как спичка.
Охранять приходится и небольшой подрастающий лес.
— Однажды я вора засек, — рассказал инженер-технолог Бештаугорского лесхоза. — Была снежная зима, не то что сейчас. Смотрю — на снегу следы. Отпечатки ног и как будто что-то тащили. Привели они в соседнее село, прямо к дому. Ну, я спросил, брали ли дерево. Оказалось, местный алкоголик сходил в лес за «елочкой».
Бензопила справляется с молодым стволом за десять секунд. Еще три минуты нужно, чтобы вытащить деревце из рядов сосняка. Лишние сосны вывозят на тракторе и складывают штабелем у сторожки. Лесники говорят, эти деревья украсят утренники в пятигорских детских садах и школах. Лишние сосны лесхоз продает, подгадывая «прополку» под Новый год. Но покупают мало — среди отбракованных деревьев трудно найти красивое.
Все взрослые сосны, какие встречаются в лесах Кавминвод, — неместные, саженцами их сюда завозили специально из средней полосы России, Крыма или Краснодарского края. Больше всего — на склоне Машука со стороны места дуэли Лермонтова. Там их начали сажать только в конце 50-х годов прошлого века.
— Мы единственный на Кавминводах лесхоз, в котором выращивают сеянцы крымской сосны. Ее еще называют сосна Палласа. Она пышнее и красивее, чем сосна обыкновенная, и ее очень сложно вырастить из семени, — рассказывает Федор Мустивый.
Сосна Палласа живет 500−600 лет. В России она занесена в Красную книгу.
В Бештаугорском лесхозе эти сосны выращивают из семян. Такой подход встречается довольно редко — чаще используют уже готовые саженцы. У лесничества есть семеноводческая плантация, они поставляют саженцы крымской сосны в другие лесхозы Северного Кавказа и дают посадочный материал для горзеленстроя Кавминвод. Вырастить у себя дешевле, чем везти саженцы издалека.
Поэтому приходится собирать шишки самим. Причем их нельзя просто поднимать с земли, обязательно надо обрывать с веток. Если шишка созрела и упала, значит, семена уже высыпались. Нужно успеть, пока она не раскрылась.
В сосновый бор за шишками идут в конце декабря и начале января. Лезут за ними на подъемнике. Потом высушивают, выбирают семечки, чтобы высеять весной.
Хвойная рассада капризна и часто болеет. Поэтому в первый год ее поливают специальными подкормками.
За два-три года сеянец (так называют совсем юное деревце) вырастает до пятнадцати сантиметров. Теперь он готов к пересадке на место, в котором будет расти всю жизнь. Только через восемь-десять лет сосны достигают полутораметровой высоты.
— Это очень тяжелая и кропотливая работа. При этом у нас нет коммерческих целей, мы бюджетное учреждение, — объясняет директор лесхоза.
Хвойные деревья, которые продаются на новогодних базарах Северного Кавказа, как правило, приезжают издалека. Привезти сосну или ель из Липецкой, Рязанской, Тамбовской или Саратовской области дешевле, чем вырастить на месте.
— Предприниматели покупают деревья за бесценок, а здесь реализуют в 10−15 раз дороже. Накручивают цену. Мы свои хвойные для продажи губить не станем, — рассказал Федор Мустивый.
По его словам, опытный лесник сразу отличит сосну легальную от браконьерской. Подсказка — смотрите на спил ствола. Если он ровный, значит, работали бензопилой — это признак законного дерева. А вот если срез с зазубринами, скорее всего, сосну вытаскивали из леса тайно и, чтобы не привлекать внимание лишним шумом, рубили топором.
Если покупаете сосну на рынке, надо спросить у продавца сертификаты на растения. В них должно быть указано, откуда дерево привезено.
— Раньше у нас попадались браконьеры. Под Новый год утаскивали молодые сосны. В последнее время воровства нет. Или народ сознательнее стал, или новогодний рынок перенасытился. Раньше вокруг елочных базаров ажиотажа было гораздо больше. Я 35 лет работаю и помню: были времена, когда к нам приходили и просили сосны. Сейчас многие переходят на искусственные деревья, — говорит директор лесхоза.
Купить лицензию на вырубку одного новогоднего дерева у пятигорских лесников нельзя. Мустивый объясняет:
— Лицензии на самостоятельную рубку мы не выдаем. Можем предложить только те деревья, которые мы сами убрали — как на сегодняшней рубке. Среди них попадаются неплохие. В основном у нас берут сосну. Иногда — ель, но ее обычно забирают вместе с комом земли. На Новый год ставят в горшке, а потом сажают во дворе дома. Мы не даем напрасно губить деревья. Но когда пересаживают ель или сосну — нет разницы, где она будет расти, главное, она останется живой.