В Грозном несложно найти хурму, но мало кто видел, как она растет. Дерево с оранжевыми плодами, издалека напоминающими мандарины, при входе во двор Зины Амерхановой сначала кажется искусственным. Но подходишь ближе и видишь, как ветки гнутся к земле под тяжестью спелых плодов. У Зины собственный сад, где растут гранаты, финики, инжир и даже имбирь.
— Здесь очень красиво летом, — делится Зина. — Мама приучила нас, что все должно быть свое. В детстве мы покупали в магазине только сахар и конфеты, все остальное — с собственного огорода. Даже подсолнечное масло делали сами.
Именно правильное питание и активный труд Зина считает главным секретом долголетия своей мамы. В следующем году Непси Амерхановой исполнится 120 лет.
Идем вместе с Зиной на соседнюю улицу — там живет ее младшая сестра Роза. У нее сейчас и находится самая пожилая пенсионерка России. Заходим к Непси в комнату. Она дремлет на кровати. У окна стоит диван, бабушка любит спать на нем, под открытой форточкой. Но Розе не нравится, что мама ночует на диване, как гостья, и поэтому она перекладывает ее на кровать.
Гости, тем более журналисты, — это святое, и бабушку хотят разбудить, но мы просим подождать, пока она сама проснется.
Отправляемся вместе на кухню. На столе — инжир с собственного огорода, только что приготовленный плов, суп с домашней лапшой и тарелка со сладостями. К конфетам никто не притрагивается. Видимо, строгая диета — дело семейное.
— Ни разу не видела, чтобы мама съела хотя бы кусочек хлеба, — рассказывает младшая дочь Непси Роза. — После вечерней молитвы она вообще никогда не садилась за стол. Мясо употребляет крайне редко. Из птицы ест только куриное крылышко, точнее, обгладывает самый маленький его кусочек, который хозяйки обычно отрезают и выкидывают.
Трое детей Непси — Хамид, Зина и Роза — наперебой рассказывают, какая она — их известная и не ведающая о своей популярности мама.
Свою молодость, как говорят ее дети, Непси не помнит. В раннем возрасте осталась без отца — с мамой и двумя младшими братьями. Детство и юность словно вырезало из ее памяти, и дальше она вспоминает только выселение. Как люди ночью кричали от голода, а утром их находили мертвыми, как похоронила младшего брата, умершего от туберкулеза. Рожденные в сороковых-пятидесятых, дети Непси тоже запомнили суровый и холодный Казахстан.
— Видишь высоту? — Хамид тянет рукой, указывая на потолок. — Вот такие бывали сугробы. Мы часто шли в школу, прорывая в них ходы, как мыши.
Хамид, самый младший из детей Непси, родился в 1952 году. Семья жила в Казахстане до 60-го года.
— В одном дворе жили четверо дядей, причем у одного из них было три жены, — рассказывает Хамид. У каждой семьи был свой домик, но двор — общий. Так и жили все вместе, и я не помню, чтобы женщины когда-либо ругались.
Непси проснулась.
— Маманька, — говорит Хамид, целуя ее в щеку, — что ж ты спала, когда я заходил?
Чеченцы очень скупы на проявление эмоций, особенно по отношению к членам семьи. Единственный человек, любовь к которому здесь демонстрируется открыто, — это мама. Ее можно обнимать, целовать и, не стесняясь, проявлять нежность.
— Маме сейчас нездоровится, — объясняет Хамид. — Так она живет со мной. Но тут приехала к сестре, почувствовала себя неважно и захотела остаться у нее. Ей проще, когда за ней ухаживают женщины.
Всего у Непси было восемь детей. Трое из них погибли еще до выселения, оставшиеся пятеро постоянно спорят за право забрать маму к себе.
Поэтому у Непси целых три дома в Чечне. В основном она живет у сына в селении Гехи, но иногда приезжает и к двум дочерям, живущим в Грозном. А по прописке бабушка — москвичка: старший сын работает в столице. Там и началась слава самой пожилой пенсионерки страны.
— Наш брат рассказывал, что, когда он приходил забирать пенсию мамы, на него смотрели так, будто он общается с динозаврами, — шутит Зина. — Долго не верили, что 1900 год — настоящий год рождения, а не опечатка в паспорте. А так каждое 20 апреля ее поздравляют президент Владимир Путин и мэр Москвы Сергей Собянин.
Паспорт Непси долго ищут в ее сумке. «Мама, я положу его обратно», — успокаивает младшая дочь Роза. По словам родных, отношение к этому документу у нее особенное, боится потерять и прячет, особенно от врачей.
— Она не разрешает вызывать скорую, когда плохо себя чувствует. А если мы все же вызываем врачей, запрещает доставать при них паспорт. Они, мол, сразу скажут: «Зачем вы нас вызвали, вам ведь уже столько лет!»
В обложке паспорта — фотография молодого человека. «Это я в молодости, — шутит Хамид, — мама хранит фото самого любимого своего сына». А с первой страницы смотрит серьезная женщина. Удостоверение личности выдано еще семнадцать лет назад в Москве. Вместо подписи немного корявая буква «Н», ее бабушка ставила сама.
— Когда я училась во втором классе, я жутко стеснялась неграмотности мамы, — смеется Зина. — Вырезала буквы из картона, чтобы научить ее читать. Но, как я ни билась, дальше буквы «Н» дело не пошло.
Непси так и не выучила русский язык, но с удовольствием смотрит сериал «Воронины». Включает телевизор и просит родных переключить на нужный канал со словами: «Приведи моих».
В гехинском доме у бабушки есть два старинных сундука, набитых одеждой. Многие из платьев она даже не надевала. Но Непси очень любит наряжаться, так что, по словам родных, они бы не удивились, если бы она сегодня надела свадебное платье.
Раннее замужество, множество детей и родственников мужа — обычная жизнь чеченской женщины. Вырастить, воспитать и вывести в люди детей непросто. Когда в советских магазинах не было особого выбора, сама мастерила им одежду, на заказ шила габли — национальные девичьи платья.
— Я и сама носила габли, — смеется бабушка.
— Конечно, носила, — говорит ее сын. — Иначе наш отец на тебе и не женился бы.
— Жаль, что он ушел, — улыбается Непси. — Он обо мне заботился как о ребенке. И дети так же берегут, как он. Чужие такими не бывают.
В жизни Непси не было выдающихся событий. Но была самая настоящая любовь, которая слышится в ее голосе даже сейчас, спустя 36 лет после смерти мужа.
Бабушка любит золотые украшения, даже спит в них.
— Видишь сережки? — смеется Роза, немного отодвигая платок и показывая уши. — Она еще носила несколько золотых цепочек, но мы попросили ее оставить только одну.
При Непси не ведут серьезных разговоров. Только шутят и вспоминают веселые моменты из жизни. Все тяжелые реплики — потом, когда затворится дверь и брат с сестрами окажутся на улице.
— Я увезу ее, когда ей станет чуть лучше, — говорит Хамид старшей сестре.
— Я бы забрала к себе, но боюсь, из-за одышки ей станет плохо, — бормочет Зина.
На интервью и съемки семья Амерхановых согласились неохотно.
— Понимаете, мы не хотим «светить» нашу маму. Боимся людского сглаза, переживаем за нее. Ведь для нас каждый прожитый ею день — подарок Всевышнего. Нам многие говорят: вы могли бы оформить пенсию по уходу за пожилым человеком, но как о таком вообще можно думать? Это же наша мама!
До 118 лет Непси соблюдала обязательный пост в Рамадан. Хотела поститься и в этом году, но родные отговорили, опасаясь за ее здоровье. Вплоть до этого лета бабушка исправно выстаивала каждую из пяти обязательных молитв, причем сама во время омовения поднимала ноги, сидя на стуле.
Белые сухие руки с четками. Указательный палец тоньше остальных — им бабушка чаще всего перебирает бусины.
— Баба, какой совет ты дашь тем, кто только начинает жить?
И даже с высоты почти 120 прожитых лет — никаких нравоучений:
— Пусть каждого человека не огорчают его близкие. Пусть понимают, что им нельзя родных расстраивать. Иначе будет плохо. Мы ведь все здесь в гостях и все уйдем туда.
Ни в одном слове Непси нет обиды на прошлое и осуждения настоящего. Ее дети говорят, что ни разу не слышали, чтобы она повышала голос или ссорилась с кем-то. И может быть, секрет долголетия — не правильное питание, а просто сдержанность: не наедаться на ночь, не выплескивать на окружающих свое недовольство, никогда не позволять плохому настроению испортить атмосферу в семье. Может, именно поэтому старенькая бабушка в этой семье — не обуза, а самая желанная компания. Когда простителен любой каприз и приятны любые хлопоты, лишь бы человек был рядом как можно дольше.