В названиях почти всех женских спортзалов Чечни есть слово Lady — чтобы мужчина, увидев вывеску, не вздумал зайти, даже если не заметил табличку «Мужчинам вход воспрещен». Это, наверное, одно из немногих мест в республике, где сильному полу можно что-то запретить.
Контент таких заведений в соцсетях тоже специфический: вы не увидите здесь, как тренируются девушки, и совершенно точно не сможете оценить «до» и «после». Редко какая женщина согласится, чтобы ее тело даже с замазанным лицом выложили в интернет.
Ольга себя снимать разрешает. Когда она показывает какое-то упражнение, а администратор записывает это на телефон, девочки из группы словно сжимаются и торопятся уйти из кадра.
— Успокойтесь, мы уже научились никого не снимать, — смеется тренер, изгибая спину и вытягивая ногу. — А если вам кажется, что это упражнение слишком тяжелое, подумайте о моем возрасте.
Ольге Ивановой 50 лет, она весит 54 килограмма и занимается три раза в неделю по пять часов.
В большинстве женских спортивных залов Чечни занимаются силовыми тренировками. В сочетании с правильным питанием это наиболее эффективный способ похудения.
— Силовые тренировки с тренажерами — это, безусловно, здорово, — говорит Ольга. — Но тем, у кого проблемы с позвоночником, с суставами, они могут принести больше вреда, чем пользы. Поэтому я составила программу «Разумное тело», сочетающую силовые тренировки, элементы стретчинга, йоги, дыхательных практик и тренировок на выносливость. Много внимания уделяем анатомии и физиологии, вопросам питания, учимся правильно выстраивать осанку от стоп и до макушки. Это важно.
— Если бы я сейчас была в исламской клинике, подумала бы, что во мне зашевелился джинн, — ноет одна из девушек после череды упражнений на пресс.
— Сколько мы наели этих джиннов за наши годы, — смеется Ольга.
Клиентки у нее разные: молодые девушки, жены прикомандированных в республику военных, домохозяйки, бабушки и многодетные мамы. В общей сложности около тридцати.
— Вот у Нины поза кобры получается лучше всего, — комментирует Ольга движения одной из самых взрослых женщин. — Наверное, сказывается опыт… Ну, что вы сели как таксисты на «Беркате»! На корточки надо садиться не так!.. Отдохнули? А сейчас я научу вас бегать. Вы же дети войны, у вас физкультуры не было.
В Чечне вопрос географической принадлежности человека имеет особое значение. Здесь в первые же минуты знакомства интересуются, из какого ты села. У приезжих спрашивают то же самое.
— С этим все сложно. Я родилась и выросла в Эстонии, мама — с Дальнего Востока, папа — с крайнего запада России. Они встретились в Ленинграде в библиотеке и прожили вместе 60 лет. После школы я переехала в Москву, поступила в мединститут, где познакомилась с будущим мужем. После учебы мы уехали на его родину в Тольятти, где я прожила 18 лет. Затем был Питер. И вот уже почти 6 лет мой адрес — это Грозный. Все эти города я считаю своим домом, ведь дом там, где тебя любят и тебе есть что делать.
У меня было несколько причин приехать в Чечню. Первая из них — любопытство. Когда-то в Тольятти ко мне в клуб здорового образа жизни ходила молодая женщина. Выглядела она очень юной, но оказалось, что у нее трое детей. Марем была родом из Чечни, в Тольятти они переехали, спасаясь от войны.
Про Чечню на тот момент я знала совсем мало. Моя дочка родилась 25 декабря 1994 года. Нас переполняло счастье, а из телевизора полились сводки о начавшихся боевых действиях. Двухлетний сын бегал по квартире и кричал: «Чучня, Чучня». Аргун, Старые Атаги, Старопромысловское шоссе — эти слова тогда для меня были просто названиями из новостей. Все эти беды войны были где-то в параллельном мире. Умом я сопереживала, сердцем понять не могла. Из чеченцев до начала военных действий я знала Махмуда Эсамбаева, Сажи Умалатову и Руслана Хасбулатова.
Второй причиной были дети. Чтобы понять жизнь, надо остаться с ней наедине. Родители иногда так стараются обезопасить детей и помочь им, что не дают обрести собственный опыт и иммунитет. Уберегая сына и дочь от своей безудержной любви, я решила убраться подальше.
Третья причина — бизнес. Из разговоров со своей клиенткой я знала, что в Чечне большие перспективы для нашей деятельности. Много людей с лишним весом, несбалансированное питание из-за хлынувшего фастфуда — было где приложить мой богатый опыт и знания.
7 июня 2015 года я прилетела в Грозный. Меня поразило все. Это был совершенно другой мир.
Первое яркое впечатление — меня встречали десять человек. Марем представляла их по очереди: «Это двоюродная сестра мужа, это брат, это сват, это…», а у меня голова шла кругом. Первое, что я сделала, когда приехали домой, — взяла тетрадь и стала записывать, как кого зовут, кто кому кем приходится. Помню, что в списке были 84 близких родственника. На нашей с мужем свадьбе было 43 человека с обеих сторон.
Второе — люди в черном. Женщины в хиджабах и мужчины с бородами. Непонятное пугает, я боялась. Потом, когда стала общаться с людьми, поняла, что под бородами и хиджабами те же мальчики и девочки с обычными заботами и радостями. Я их полюбила и перестала бояться.
Третье — имена. Они были для меня почти все незнакомыми. Первое время по сто раз переспрашивала, записывала и бегала узнавать — мужское это имя или женское. Шукран, Асмарт, Майрбек, Зелимхан, Зулихан и многие другие, теперь уже понятные и родные, а тогда они звучали как с другой планеты.
Подписчики Ольги в Instagram знают, что первая публикация в ее сториз появляется очень рано. Она встает в четыре утра и гуляет по пустому городу.
— Утро — мистическое время. Сейчас человек ложится бог знает когда, еле просыпается по утрам, без энергии и сил начинает день. Недавно за открытие циркадных ритмов дали Нобелевскую премию, а меж тем наши предки знали, что вставать надо до рассвета и ложиться, когда наступит темнота. Вся природа так устроена. Кстати, все мировые религии используют это время для духовных практик. Утренний намаз ведь тоже делают примерно в это время.
Рацион Ольги тоже сильно отличается от чеченского среднестатистического. Она не ест мясо, мучное, сладкое и даже хочет исключить молоко.
— Из обычной еды у меня яйца, зелень, иногда творог и сыры, крупы, фрукты. Очень люблю гранаты, яблоки. Иногда позволяю себе «вредное». У меня есть любимая кондитерская в Грозном, там потрясающе делают чизкейк. Из национальных блюд обожаю хингалш, но ем их редко.
Но есть одно блюдо в чеченской кухне, которое идеально вписывается в рацион Ольги, — черемша. Она ест ее тушеную, с томатом и сметаной и даже в порядке исключения может позволить себе юзан-галнаш с медвежьим луком.
Тренировка закончилась. Девочки в раздевалке обсуждают дела.
— У меня утром дома бывает еще одна тренировка, — вздыхает Зарина. — Накормить свекра со свекровью, убрать за ними, отвезти детей в школу… Если бы мои старики знали, что я хожу в спортзал, у них был бы шок.
Самыми большими противниками женского фитнеса в Чечне являются, как ни странно, женщины. Чаще всего старшее поколение: в их время о спорте даже думать было стыдно. Поэтому молодежь не слишком распространяется о своих абонементах.
— У меня одна знакомая живет на другом конце улицы, где находится фитнес-клуб, — делится Ольга. — Говорит, не может ходить на тренировки, потому что по дороге встречает всех знакомых и не знает, как им объяснить, что идет в спортзал.
Несколько лет назад в соцсетях распространялась проповедь богослова, который утверждал, что не стоит женщину отпускать на занятия спортом: «Пусть огород вскопает — вот ей фитнес, или двух коров купит и доит».
По местным меркам, если женщине удалось найти целых полтора часа на спортзал — это стыд и позор. У хорошей хозяйки, по-чеченски — дика зуда, не может быть свободного времени. Завоевать это звание, казалось бы, довольно легко: нужно просто не лениться, делать все дела по дому, обихаживать всех родственников мужа и не забывать о детях. Но все же живых носителей этого высшего для чеченской женщины ранга нет. Он дается лишь посмертно. «Какая дика зуда она была!» — говорят обычно на похоронах женщины, умершей в раннем возрасте от болезни. Единственный алтарь, на который нужно возложить все свои силы и время, — это домашнее хозяйство. К успеху в карьере или в любимом деле, ухоженному внешнему виду и здоровью стремятся лишь легкомысленные вертихвостки, не созданные для семейной жизни. И если ты толстая — меньше ешь и больше двигайся, замени один прием пищи мытьем полов. Без швабры, разумеется.
— Мысли такого рода я слышу, но, к счастью, все реже, — говорит Ольга. — Для меня очевидно, что здоровая женщина — чрезвычайно важный и перспективный национальный проект.
— Я ехала в Чечню на три года. Но осталась, потому что влюбилась в Кавказ. Нет повода уезжать. Хочу жить возле гор, дышать этим воздухом, наслаждаться красотами. Еще нужно сделать многое, что начато.
Мне 50 лет, у меня выросли дети, мои родители ушли в мир иной. Спешить некуда и незачем. В Чечне я чувствую себя очень безопасно и днем, и ночью. Глаза отвыкли от пьяных, уши от нецензурной брани, нос — от курящих. Понимаю, что где-то за кадром наверняка все есть, но в целом люди на улицах ведут себя очень уважительно.
Помню, как я удивлялась, что на улице пешеходы всегда пропустят старшего, в маршрутке усадят, даже если места нет совсем, поделятся уголком сидения, могут заплатить за всех пассажиров. Самым большим моим потрясением оказалась какая-то бесконечная открытость людей. Мне все так сердечно рады с первого дня, что у меня это в голове не укладывается. Наверное, есть в этом и традиционное кавказское гостеприимство, но большое влияние, думаю, оказала война. Люди видели столько беды, боли, смертей, что их сердца словно работают при вскрытой грудной клетке. Война выйдет из чеченцев не скоро. Понадобится два-три поколения.
Национальные традиции, уважение к старшим, безусловная готовность помогать родным и не только — это все из списка моих восхищений.
Из непонятного долго были странные отношения со временем и деньгами. Я долго не могла понять, почему люди опаздывают. Еще, пожалуй, было странное ощущение, что все про всех все знают. Отсутствие личных границ. Потом я перестала удивляться и просто нашла способ не сталкиваться с этим.
У меня даже нет планов как таковых. Мне кажется, я поймала волну и мы с жизнью находимся в согласии. Поэтому буду делать то, что запросят обстоятельства. Если конкретнее — хочу вовлечь в то, чем я занята, больше людей. Когда люди довольны своей физической формой, энергией и мыслями, тогда не надо беспокоиться о мире. Мир будет внутри людей, а значит, и вокруг.