Страна гор. Край джигитов. Вавилон. Последнее, пожалуй, лучше всего описывает Кавказ — многогранный, многонациональный, говорящий на десятках языках и диалектах. Как умудрялись люди разных народов и традиций уживаться друг с другом на небольшой территории? Им помогала необычная система социальных связей — куначество.
Это не просто гостеприимство. Куначество — нечто среднее между дружбой и родством, близко к понятию «названный брат», то есть человек, который с кем-то побратался, породнился. Причем именно брат, потому что на Кавказе понятие дружбы традиционно распространяется только на мужчин, а женщина — она ведь всегда при муже.
Кунак в переводе с тюркского означает «гость». Похожее слово встречается и в других языках. У вайнахов есть понятие «къонах» — «достойный мужчина». Согласно традиции у одного человека могло быть сколько угодно кунаков, если он в силах поддерживать с ними добрые отношения. На кунаке лежала ответственность за других людей, он должен был принять их в своем доме и защищать — если придется, то ценой собственной жизни.
Точную дату появления куначества на Кавказе назвать сложно, оно существует очень давно. Горцы, готовые отдать жизнь за своего кунака, удивляли и путешественников, и русских писателей, бывавших на Кавказе.
Упоминаются кунаки и в «Герое нашего времени», написанном в XIX веке: «Раз приезжает сам старый князь звать нас на свадьбу: он отдавал старшую дочь замуж, а мы были с ним кунаки: так нельзя же, знаете, отказаться, хоть он и татарин».
Лермонтов дает понять, что между героем и старым князем были нерушимые обязательства — практически родственная связь, обязывающая его явиться на свадьбу. Эта связь устанавливалась независимо от национальности или сословия человека, обязательства никак не документировались. Люди договорились — ты мой кунак, и все.
Кроме того, в кавказских домах было принято иметь кунацкую — комнату, куда можно было поселить путника. Не каждый гость сразу считался кунаком. Им становились по взаимной договоренности — исключительно устной. Ее соблюдение считалось делом чести. Семьи кунаков были вхожи друг к другу.
В 1763 году на берегу Терека была основана крепость Моздок. Потом шли казачьи станицы: Червленая, Наурская, Ищерская. Все они располагались напротив чеченских сел. И у казаков в чеченских селах, и у чеченцев в казачьих станицах были кунаки.
Шла война, чеченцы совершали набеги на казачьи станицы, Ермолов проводил карательные операции против мятежной Чечни. Но и в те времена кунака из казачьей станицы пропустили бы все чеченцы. Никто бы не тронул его, потому что даже во время войны кунак — это святое.
Кунаки могли забирать детей своих кунаков из села в город, чтобы дать им образование. Так, дагестанские дети жили в чеченской семье, принявшей их, и по возвращении у них не возникало вопросов, кто такие чеченцы. Кунак мог стать чужим по сути детям вместо отца.
Может показаться, что куначество — это пережиток прошлого, а от старой традиции живы лишь упоминания в книгах и красивое название. Но есть на Кавказе люди, которые с этим не согласны. Идея возрождения куначества всегда привлекала Юни Успанова. В 2010 году он открыл ресторан «Кунаки» в Моздоке. А позже решил оживить традицию через интернет.
Однажды он предложил своим подписчикам в Facebook встретиться в ресторане в Грозном, чтобы «узнать друг друга лично». Акцию назвал «Глаза в глаза». Приехали 160 человек из Дагестана, Ингушетии, Северной Осетии, Кабардино-Балкарии. Стало понятно, нужно собираться чаще. Так примерно четыре года назад появился интернациональный клуб «Кунаки». С тех пор Юни и члены клуба провели более 60 встреч, познакомили друг с другом около пяти тысяч человек разных национальностей и веры.
Каждое новое знакомство — гарантия помощи в трудной ситуации. Например, недавно Юни позвонил знакомый из Дагестана, сообщил, что у его ребенка врожденная патология — волчья пасть. Тот быстро связался с известным пластическим хирургом и договорился о бесплатной операции. Врач — кунак Юни и принял его знакомого как друга. Ребенка успешно прооперировали.
Юни говорит, клуб не приносит ему денег, только морально удовлетворение. Он верит, что инициатива уже сломала много стереотипов о чеченцах.
Юни не может перечислить всех своих кунаков, они живут в разных частях России и за границей. Но каждый из них может в любое время приехать в его дом — и двери всегда будут для него открыты.