Работы московского скульптора Равиля Юсупова украшают многие города России, но, пожалуй, только на Северном Кавказе они стали не просто памятниками, а настоящими достопримечательностями, городскими символами, возле которых непременно хочется сфотографироваться.
Особенно любят его творения в Пятигорске. Впервые Равиль попал сюда в детстве, когда мама привезла его на курорт. Сейчас в городе установлено четыре его памятника, и скульптор готов работать для пятигорчан и дальше. Но судьба художника не проста: даже если есть гениальная идея, чтобы воплотить ее в жизнь, надо найти спонсора, победить в тендере, а потом еще и суметь получить свой гонорар. С некоторыми заказчиками Равилю Юсупову пришлось даже судиться.
В Пятигорске, правда, таких прецедентов не было. Совсем недавно здесь торжественно сняли покрывало с последней его работы — Матери-казачки. Несмотря на серьезную конкуренцию, администрация курорта заказала монумент именно Равилю Юсупову, как выразился главный архитектор города Никита Шолтышев, «мастеру хорошей добротной советской школы».
Сам скульптор талантливым себя не считает, считает немножко везучим. Мы прогулялись с ним по столице Северного Кавказа, побывали у всех его бронзовых творений и попросили рассказать о каждом.
— Это моя самая большая скульптура в Пятигорске. И кстати, это не единственный Ермолов в моей творческой жизни. Еще один стоит на родине генерала — в Орле. Но они абсолютно разные. Здесь он изображен вполне взрослым, состоявшимся человеком, когда он прошел войну, когда у него проявились уже вполне осознанные черты характера. Я делал его с единственного портрета кисти художника Доу. К сожалению, генерал изображен на нем в профиль, остальное пришлось додумывать.
Надо сказать, что конные памятники обычно доверяют «видавшим виды» скульпторам. Очень непросто сочетать фигуру коня и всадника, да еще и динамику сохранить. Сейчас я бы сделал его по-другому: обрезал бы верхнюю часть и оставил только коня. Знаю, что у этого памятника не очень хорошие отзывы в интернете. Кому-то не нравится слишком агрессивный вид генерала, кому-то — указательный палец, коим Ермолов указывает на Эльбрус. Когда я присутствовал на открытии памятника, думал, казаки закидают меня шапками. Очень боялся. И для этого у меня было несколько причин. Заказчики дали мне всего 45 дней на изготовление памятника. Для скульптуры такого размаха это катастрофически мало. Да еще и несчастье: однажды я пришел в мастерскую, полез на леса, неожиданно лаги полетели вниз вместе со мной — кто-то старательно вынул из них все крепления… Ермолова пришлось доделывать левой рукой. Теперь я понимаю: генерала стоило бы сделать более понятным для зрителя. Но… Что сделано, то сделано.
— Вот Кису я люблю, вернее, жалею. Я внес в него некий свой образ. Посмотрите, он же стесняется. Это человек, попавший в другую, не свою эпоху, в другие обстоятельства, к которым он не был приспособлен. Кстати, Киса теперь совсем другой. Я задумал его худеньким, тщедушным. А теперь он похож на качка. Дело в том, что на первой же неделе после установки фигуры злоумышленники утащили у Кисы шляпу. Чтобы спасти его от вандалов, пришлось залить внутрь бетон. А бетон с бронзой не дружат, потому Кису и расперло. Вообще, все мои фигуры сделаны из бронзы — это волшебный материал. Бронза с годами приобретает цвет естественной патины, на ней видны, так сказать, мазки художника, материал дает жизнь произведению. Именно поэтому мне не нравится, когда люди трут скульптуре нос и загадывают при этом желание. Отполированный Киса был бы похож на истукана.
— В продолжение сюжета «Двенадцати стульев» любимый всеми герой — Остап Бендер. Это, кстати, моя первая самостоятельная скульптура. Раньше я работал на реконструкциях, восстанавливал, например, памятник Суворову по обломкам модели скульптора Комова. Сделать фигуру Остапа для Пятигорска мне предложила одна коммерческая фирма. Я с удовольствием согласился. Однако Остап тоже дважды страдал от рук вандалов, а восстанавливали его уже без моего участия. Он тоже залит внутри бетоном. И это, к сожалению, придает его фигуре раздутый вид.
— Этот памятник наполняет меня очень добрыми, теплыми чувствами. И работалось над ним легко. Самое главное было связать воедино все четыре фигуры: девочку, которая понимает, что теперь все домашние хлопоты лягут на ее плечи; мальчика, который, не осознавая всей важности момента, еще предлагает папке поиграть; малыша, который тянет ручонки к отцу. В основе — идея преемственности поколений, нерушимости семейных ценностей. И нельзя сказать однозначно, проводы это или встреча. Тема казачества мне очень близка. Я вырос в Оренбургской области среди яицких казаков.
Пятая из кавказских работ Равиля Юсупова установлена в Назрани. Это монументальная — 4 метра высотой и 12 метров длиной — Дикая дивизия.
— Памятник этот посвящен кавалерийской дивизии — одному из соединений русской императорской армии, сформированному 23 августа 1914 года. Дивизия на 90% состояла из добровольцев-мусульман — уроженцев Северного Кавказа и Закавказья, хотя по законодательству Российской империи кавказцы не подлежали призыву на военную службу. О дивизии, ее внезапности и напоре в народе ходили легенды. Я пытался создать уникальную вещь. Опять всадники, опять кони, но несутся они в неудержимом галопе. Чтобы передать динамику образа, я решил, что кони должны находиться на минимальном количестве точек опоры. Их получилось пять. Мне говорили, что это невозможно. Но я настаивал, так как лишняя точка уничтожила бы всю динамику. Я попросил инженера-конструктора Милковского сделать силовой расчет. Без знаний по сопромату это невозможно. И все получилось! Все, кто видел эту композицию, утверждают, что кони действительно несутся.