История жизни бакинского олигарха Ага Балы Гулиева напоминает болливудскую мелодраму, в которой сначала все очень плохо, потом — очень хорошо, а в середине — страсти, похищения, любовь.
— Маленький мальчик Ага родился в середине XIX века. Рос в бедной семье. Чтобы хоть как-то прокормиться, он продавал на рыночных площадях Баку кутабы (лепешки с начинкой, по виду напоминают чебуреки), которые пекла его мать, — начинает рассказ о предпринимателе-миллионере сотрудник Ставропольского краеведческого музея Валерий Ольховский.
Потом мальчик вырос и стал уважаемым человеком. Ага Бала Хаджи Гулу оглы Гулиев не ограничился мелкой торговлей. Предпринимательская жилка подсказала ему: покупай хлеб, продавай хлеб — и будешь королем. Так он и поступил. А потом скопил денег и построил собственную мельницу.
Чутье всегда безошибочно помогало Гулиеву определить, в каком направлении двигаться. И он стал развивать бизнес на Ставрополье.
В конце XIX века к Ставрополю провели ветку Владикавказской железной дороги. Предполагалась, что она свяжет хлебные районы юга страны. 120 лет назад, 1 января 1897 года, по рельсам прошел первый поезд.
— В районе железнодорожного вокзала мельницы росли как грибы после дождя, — говорит Ольховский. — Ставропольский край сельскохозяйственный. Переработка зерна здесь была чуть ли не единственным производством. Естественно, с появлением железной дороги случился мельничный бум. Продавать переработанный продукт выгоднее, чем сырье, тем более на экспорт. Мукомолы начали возводить паровые вальцовые мельницы — гораздо более производительные, чем прежние водяные и ветряные мельницы с жерновами. Майкопский купец Иван Баранов построил такую с южной стороны старой Ярмарочной площади. Она была одной из самых крупных в городе, самой современной и отличалась удобным положением — железнодорожные пути подходили прямо к ней. Редкое предприятие могло похвастаться такой инфраструктурой.
Было это в 1902 году, а в 1908-м Гулиев выкупил мельницу и полностью ее переделал.
Местные газеты писали: Гулиевская мельница отстроена заново. Спустя шесть лет по проекту инженера Савицкого Ага Бала строит элеватор на 8 тысяч тонн зерна, подводит к нему железнодорожную ветку и приглашает американских специалистов для газификации. Неподалеку от мельницы Гулиев открыл бакалейную лавку для мелочной торговли.
Проект обошелся бакинскому купцу в 350 тысяч рублей серебром — невероятные деньги по тем временам. Но в начале XX века Гулиев уже был миллионером и мог себе позволить многое. Например, выписать для мельницы немецкий паровой гудок, по нему весь Ставрополь сверял часы.
Его мельница стала единственным промышленным зданием города, фото которого печатали на открытках.
— Гулиев слыл сказочным богачом. Только в Ставрополе он скупил имущество на полмиллиона рублей, хотя производства запускал и на Кавказе, и в Средней Азии, — рассказывает Ольховский. — Думаю, он не жил на Ставрополье постоянно. Останавливался — да, сам во все вникал, оставлял управляющего и уезжал.
Говорят, одно время Гулиеву принадлежал и знаменитый ставропольский дом с привидениями (улица Комсомольская, 100), где квартировали то загадочные монахи, то вдовы, убивающие своих любовников. Но документальных подтверждений этому нет — только слухи.
— Красивый дом, богатый знойный кавказец… Логично предположить, что народная молва их связывала. Гулиев был предприимчивым человеком. Он покупал только перспективные объекты, остальные брал в аренду. В Ставрополе у него появилась еще одна мельница — ее называют Анпетковской, находится она в нижней части города, а также крахмальный заводик, — перечисляет Ольховский.
Несмотря на звание завидного жениха, Гулиев все же не женился ни на ставропольской, ни на бакинской девушке.
В душу Гулиеву запала дочка его знакомого Гаджи Мамеда Расула, молодая и прекрасная Асмят.
Ага Бала был вхож в дом Гаджи Мамеда, но при сватовстве ему отказали. Гордый Гулиев в гости ходить перестал, но намерение свое не оставил.
— Он посылал Асмят подарки, — говорит Ольховский. — Она не то что бы с благодарностью их принимала, но и не отвергала.
И Гулиев счел молчание знаком согласия.
— Легенда гласит, что купец замыслил похитить девушку. Когда Асмят возвращалась из бани (конечно, вместе со старшей родственницей), Ага Бала подошел к их экипажу… По одним данным, красавица вышла сама, по другим — Гулиеву пришлось ее вытаскивать силой. Но в итоге похищение не удалось.
Позже на суде Гулиев заявил, что Асмят в него влюблена и сама хотела замуж, рвалась к нему, но строгая родственница ее не пустила.
— Гулиев настаивал, что у них была предварительная договоренность. Нашлись свидетели, подтвердившие суду, что якобы Ага Бала и Асмят общались. Припомнили и посылки, которые семья не возвращала.
Два месяца Гулиев был под следствием, затем по решению суда отбывал общественные работы.
Попытка похищения Гулиеву аукнулась неожиданно — спустя много лет.
— Эта история очень помешала купцу, когда он баллотировался в гласные Бакинской городской думы. Тогда, как и сейчас, перед выборами кандидаты проходили анкетирование, и в анкете была графа «судимость». Формально он не сидел в тюрьме. Это его и спасло — с большим скандалом мучному королю разрешили выдвинуть свою кандидатуру.
Ставропольская мельница Гулиева проработала до конца 1990-х — в ее здании располагался хлебозавод № 4.
— Мельница держалась до последнего. Первым сдался железобетонный элеватор, позднее — надстройка, которую сделал Гулиев. Года три-четыре назад и само здание начали разбирать. Бросили клич: кому нужен камень-ракушечник, приезжайте, увозите бесплатно, — воспоминает Ольховский.
Аттракцион невиданного вандализма быстро прекратили. Мельница по сей день стоит полуразобранной. Сохранился лишь фасад.
— Положа руку на сердце, с точки зрения архитектуры она не представляет особой ценности… — говорит Ольховский. — Если только как памятник промышленности. И часть истории Гулиевской империи.
В комитете архитектуры и градостроительства Ставрополя тоже говорят, что здание не является объектом культурного наследия. Мельница была приватизирована, и решать ее судьбу будет собственник. Захочет — перестроит, захочет — снесет.
А что касается Ага Балы, он уехал в Баку, дожил до седин, стал купцом первой гильдии и основал Кавказское акционерное общество мукомольных предприятий имени себя.