Как дожить до 120 лет: пей кефир, молись, женись

Дом, где живет Гусен Шихахмедов, в Мамедкале знают все. Архитектурой он напоминает муравейник: несколько входов, несколько этажей. Кажется, что к добротному дому с массивной металлической дверью прилепился старый, из желтого пиленого кирпича, с низкими покосившимися дверями и балконом, нависающим над первым этажом.

Коран и политика

Встречает нас невысокий мужчина средних лет.

— Вы, наверное, внук?

— Сын, — отвечает мужчина. И, видя наше удивление, добавляет: — Младший.

Младшего сына зовут Шихахмед, его супругу — Зайнаб. Пока я пытаюсь угадать, сколько же им лет, мы поднимаемся по крутой лестнице к Гусену Шихахмедовичу. Он живет в небольшой комнатке на втором этаже старого дома, который построил своими руками в конце 50-х годов. Родные говорят, что перебраться в новую часть дома старик не желает. Привык.

Целыми днями Гусен читает Коран, он знает его наизусть. Перед ним стопкой лежат ветхие книги на арабском языке, наверняка ровесники своего хозяина. Гусен Шихахмедович так увлечен чтением, что не сразу замечает гостей, а поздоровавшись, вновь опускает глаза к книге. По словам родственников, один глаз у него видит достаточно хорошо для чтения — без очков! А вот общаться долгожителю уже тяжело. В нашу беседу с его сыном и невесткой он вставил лишь несколько слов на русском и даргинском.

— Вот так всю жизнь и живет — с молитвой, — улыбается Зайнаб. — Утро начинает ею и день заканчивает. Иногда и ночью молится.

Гусен появился на свет в селе Биркли Кайтагского района Дагестана в 1896-м — в год коронации последнего российского императора. В 12 лет родители отдали его в сельское медресе — изучать арабский язык и Коран.

Потом Гусен учился в соседних селах. Стал хафизом — хранителем Корана, то есть человеком, знающим его наизусть. Среди его книг есть и рукописные — переписанные им тексты священной книги.

— А как же революция? Большевики, царь, гражданская война?

— Отец рассказывал, что в те беспокойные годы из села уводили скот — «на нужды революции». Других историй от него я не припомню. Да и не думаю, что его сильно волновали политические дела. Он учил Коран, религия стала делом всей его жизни.

Но если ты не интересуешься политикой, это не значит, что она не интересуется тобой. В 1936 году семью Гусена раскулачили и отправили в Киргизию. По меркам того времени Шихахмедовы считались зажиточными — держали скот, выращивали овощи. Этого оказалось достаточно для высылки.

Жених в 105 лет

В Киргизию Гусен отправился вместе с женой Патимат. По словам Шихахмеда, мать была моложе отца на 5−6 лет. У них родились восемь детей, двое из которых умерли в детстве.

Младший сын в следующем году будет отмечать 60-летний юбилей, а это значит, что Гусен в последний раз стал отцом в 61 год. В семье Шихахмедовых, кажется, ничего удивительного в этом не видят. Просто живут. Лет по сто минимум. Младший брат Гусена прожил 105 лет. Патимат, судя по всему, тоже прожила около ста. Да еще и стала матерью в преклонном возрасте.

Через год после смерти жены 99-летний Гусен решил снова жениться. К выбору спутницы подошел весьма ответственно: чтобы по нации была даргинка, к тому же молящаяся. А еще — обязательно приятной внешности.

Родственники поначалу удивились, потом стали присматривать кандидатуры. Так в доме появилась Хадижат. Прожили они пять лет, затем разошлись. «Она была слишком старой и уже не могла обеспечить ему должного ухода», — поясняют родственники. На момент развода ей было около 75 лет.

В возрасте 105 лет дедушка Гусен снова захотел жениться, и вскоре в доме появилась очередная «молодая». По словам близких, довольно вспыльчивая натура. А Гусен и сам кротким нравом не отличался, зато, в отличие от жены, быстро «отходил». Так что они прожили вместе 13 лет, прежде чем решили жить раздельно.

Нога вместо жизни

Те несколько слов, что сказал Гусен по-русски, были о войне — о том, что он воевал с немцами и потерял ногу на фронте.

Когда началась война, Гусену было уже 45. На фронт он уходил из Киргизии, оставляя дома четверых детей. Служил вместе со старшим братом в 37-м минометном батальоне на Западном Белорусском фронте. Даже в полевых условиях старался не пропускать молитву. Однажды утром шел за водой, чтобы совершить омовение, и подорвался на мине. Ногу пришлось ампутировать.

— Комбат тогда заметил: «Счастливый ты, домой поедешь», — говорит сын ветерана.

Теперь в семье шутят, что эта нога и есть причина долголетия: смерть забрала ее, а про хозяина позабыла.

«Правнуков мы давно не считаем»

В Киргизии Шихахмедовы прожили 15 лет. Затем перебрались в Азербайджан, а потом в родной Дагестан. Несмотря на инвалидность, без дела Гусен никогда не сидел. Работал учетчиком в тракторном парке, охранял яблоки на перерабатывающем предприятии. Параллельно портняжничал: шил на заказ и для семьи. Показал нам папаху, сшитую собственноручно.

В Мамедкале семья Гусена живет уже почти полвека. Люди изобрели пенициллин, полетели в космос, придумали компьютер и интернет. Дедушка Гусен продолжал молиться. Чтению Корана обучил и своих сыновей, и многих жителей Мамедкалы, где более 40 лет был имамом мечети. Первую мечеть в селе, кстати, построили по его инициативе. А пока шло строительство, на пятничную молитву ездил в Дербент на мотоцикле, а иногда устраивал для сельчан коллективный намаз у себя дома.

В возрасте 95 лет исполнилось заветное желание дедушки Гусена — он совершил паломничество в Мекку. С тех пор к его имени прибавилось почтительное «хажи». К святым местам добирался на самолете. Путешествие Гусену-хажи понравилось.

Последний свой паспорт Гусен Шихахмедович получил в 2003 году. «День рождения мы „назначили“ ему сами — 1 июля — день расчета пенсии на второе полугодие. А вообще, когда отметим — тогда и будет день рождения, сам-то он эту дату не помнит», — говорят родные.

У дедушки Гусена 33 внука. «Правнуков мы давно уже не считаем», — отмахиваются близкие. Самой младшей правнучке в роду Шихахмедовых три года.

Но до сих пор при выборе невесты внуки и правнуки советуются с дедом. В первую очередь он интересуется, из какой семьи невеста, симпатичная ли. А еще советует обращать внимание на пальцы избранницы: если тонкие, значит рукодельница, «надо брать». Когда здоровье позволяло, Гусен-хажи сам совершал обряд исламского бракосочетания.

— Диета? Ничего особенного, — как бы оправдываясь, говорят родственники долгожителя. — Нет никакой тайной диеты, ест то же самое, что и мы все. Ну, молочное любит, особенно кефир, а вот каши не признает — не считает за еду. В общем, просто живет, без оглядки на годы. И каждый вечер благодарит Создателя за еще один прожитый день.