«Жизнь — борьба. В спорте проще»

— Нет, я не успокоюсь, пока не получу права. Представляешь, пришла в поликлинику за медицинской справкой, а мне говорят, что закон запрещает таким, как я, водить. Я специально посмотрела перечень, кого касается запрет, — там нет ничего про людей без двух верхних конечностей. А если б и было, надо пересмотреть такой закон. Искать людей с ограниченными возможностями, которые могут и хотят управлять машиной, обращаться в разные инстанции…

Вождение для Сакинат — всего лишь очередная цель. Еще одна — взять золото на Паралимпийских играх 2020 года в Токио. Надо только залечить травму колена, и тогда чемпионка мира, двукратная чемпионка Европы по паратхэквондо Сакинат Магомедова снова приступит к тренировкам. И наверняка добьется своего, хотя в спорт пришла по профессиональным меркам поздно — в 32 года, после рождения второго ребенка.

— А если получишь права, какую машину хотела бы водить?

— Не если, а когда, это только вопрос времени. Скорее всего, остановлюсь на джипе — просторное авто, есть где развернуться. Мне нужно больше места, чем обычному водителю. Сидеть за рулем — огромное удовольствие. Не понимаю, что значит «вы — опасный водитель». Это другие для меня опасны. А я серьезный и ответственный водитель, так мой инструктор говорит. Когда я по его заданию проехала по змейке и припарковалась, он не поверил, что я впервые за руль села.

Время мести и время жалости

— Где сложнее, Сакинат, — в жизни или в спорте?

— Жизнь сама по себе постоянная борьба, по крайней мере, для меня. В спорте проще. Не скажу, что он легко дается, уже и возраст серьезный, а век спортсмена недолог, но стараюсь быть первой, пока получается. В жизни все преодолимо, если этого хочешь. Просто надо идти вперед.

— Откуда это упорство?

— От мамы. Ее давно нет, но я всегда ощущаю, что она рядом, радуется за меня и гордится. Она дала мне хороший толчок, научила не сдаваться. В детстве мне очень хотелось общаться со сверстниками, но они меня не воспринимали, бывало и обзывали — «безрукая», и толкали, причем, когда падала, почти всегда разбивала лицо, опереться-то не на что. До сих пор шрам на лбу, а сколько раз ключицу ломала… Это было обидно. И я бежала к матери поплакаться, но она никогда не жалела. Говорила: неужели постоять за себя не можешь? Ты же ногами все делаешь, вот и дерись ногами. Именно мама закалила мой характер, внушила, что я сильная. Был момент, когда я почувствовала свою силу и даже сама искала конфликты. Видимо, агрессия накопилась, и я пыталась найти ей выход, стала драться, причем ожесточенно. Для меня наступило время мстить. Однажды сидела на скамейке, мимо мальчик шел со школы. Я попросила его показать учебники, мне было интересно — меня ведь в сельскую школу не приняли, думали, не справлюсь. А он не показал, да еще и обозвал. Через пару минут его книги и тетради валялись на земле, а сам он еле ноги унес. Потом его мать пришла к нам скандалить…

— А когда агрессия прошла?

— Когда мама определила меня в интернат для детей-инвалидов в Орловской области. Там я впервые увидела детей, похожих на меня, и такая волна жалости накатила, даже забыла, что у самой рук нет. Конечно, потребовалось время, чтобы привыкнуть, но потом было очень интересно, даже на каникулах тянуло туда. Нас учили шить, вышивать, вязать, рисовать — всему, что делают обычные дети. Готовили к самостоятельности. Это была хорошая школа жизни.

— В тяжелые времена люди часто задаются вопросом: «Почему я? За что?»

— У меня так было в 13 лет, когда осталась без матери, совсем одна. И хотя дядя с тетей оформили надо мной опекунство, я не представляла, как жить дальше, ведь мама для меня была всем. Каждая ночь проходила в слезах. Вот тогда спрашивала: «Почему?» Мало того что Всевышний создал меня такой, так еще самое дорогое забрал. Но каждый раз, когда возникали трудности, Всевышний давал силы жить, дарил радостные моменты.

«Я могу вселить надежду»

— Почему ты решила переехать из Дагестана в Осетию?

— Мне все равно где жить, лишь бы реализоваться. Если надо, и в Караганду поеду. А в Осетию попала почти случайно: приехала в гости к своей подруге, у нее сын тоже спортсмен, паралимпийским футболом занимается. Она поинтересовалась, как мои успехи в спорте. Я тогда уже некоторое время занималась паратхэквондо. Тоже, кстати, случайно получилось: тренер увидел репортаж обо мне в дагестанской газете и фото, где я говорю по телефону, держа трубку ногой. Нашел и пригласил заниматься. Поначалу был азарт, но потом желания становилось все меньше — мне ничего не платили, а ездить на соревнования, оставляя детей без присмотра, и подвергать здоровье неоправданному риску тоже не хотелось. А в Осетии, как оказалось, к параспортсменам относятся совершенно по-другому, достойно платят. Поэтому два года назад все оставила в Дагестане и переехала, хотя, признаться, мне и оставлять-то нечего было, самое ценное, что у меня есть, — это мои дети.

— Не пожалела о переезде?

— Нет, наоборот, очень довольна, мне нравится Осетия, люди, атмосфера Владикавказа. Человеку важно быть востребованным, а я здесь востребована и живу насыщенной, активной жизнью: выступаю в детских домах, школах, делюсь своим жизненным опытом, искренне радуюсь, когда помогаю кому-то, могу вселить надежду. Люди делятся своими проблемами в соцсетях, говорят, что многое переоценили, посмотрели на свою жизнь по-другому. Приятно, конечно, такие отзывы получать.

А еще мне здесь дали двухкомнатную квартиру. Сын втайне от меня написал в администрацию Путина, и вскоре нам позвонили, пригласили к министру труда Северной Осетии. Я ему сказала, что единственная проблема у меня — съемное жилье. И уже через две недели врио главы республики Битаров вручил ключи. Оказывается, нашлись спонсоры, которые смогли помочь нашей семье. Спасибо им большое!

— Российские параспортсмены очень достойно выступают на международных соревнованиях, хотя у их зарубежных соперников условия для тренировок лучше. Почему так?

— Потому что мы привыкли постоянно бороться с проблемами. Сейчас много говорят о программе «Доступная среда», но лично я совершенно не вижу изменений. Пандусы делают, да, но мне, например, это не помогает. Инвалиды на каждом шагу встречают барьеры: это нельзя, то нельзя. А мы хотим развиваться, быть независимыми и приносить пользу обществу. Почему бы не дать нам эту возможность?

— Люди часто не знают, как правильно вести себя с инвалидами…

— Разные случаи были, кто-то деликатно вопросы задавал, кто-то в лоб. Всегда с улыбкой отвечаю. Иногда меня долго провожают изумленным взглядом, тогда я оборачиваюсь и тоже смотрю в упор, мол, очнись. В основном сталкивалась с реакцией детей, они своим родителям начинают задавать вопросы: «А где тетины руки?» Когда вижу, что мама ребенка растерялась и не знает, что ответить, перевожу в шутку, говорю: «Тетя их дома оставила, зачем таскать с собой?»

Часто наблюдаю, как в семьях трясутся над детьми-инвалидами, пылинки с них сдувают. Этого делать категорически нельзя, надо давать им возможность развиваться, искать свое предназначение. Недавно общалась с парнем, у него ДЦП, живет в Абхазии, мой ровесник, ему тоже 38. Спросила, чем занимается, получила ответ: ничем. Я удивилась: неужели не скучно? Посоветовала заняться спортом, работу найти, но у него на все предложения находилась тысяча «но». Понятно, что он просто не хочет ничего делать! Честно, я бы так не смогла, сошла бы с ума от безделья.

Олимпиада как главная вершина

— А стала бы ты заниматься спортом, не будь ограничена физически?

— Вряд ли. Скорее всего, и характер был бы другой. Но Всевышний создал меня такой, какая есть, и характер дал, чтобы могла выжить, не сломаться. И испытания — лишь те, что смогла бы пройти.

— У тебя есть спортивный азарт?

— Скорее не азарт, а стремление к цели. Очень хотела добиться титула чемпионки мира, мечтала об этом, и в прошлом году получилось. Теперь следующая планка — Паралимпиада-2020, буду к ней готовиться, а пока все силы направила на чемпионат Европы, который состоится в сентябре в Польше.

— На Чемпионате мира трудно было?

— Чемпионат проходил в Турции, и моей соперницей стала турчанка. Этот бой мне дался очень тяжело. Накануне вечером я получила травму — неполный разрыв крестообразной связки. Переживала, что нога подведет, не смогу довести поединок до конца. Билась одной ногой. Но победила. Всегда рассчитываю на первые места. Сейчас наш вид спорта стал олимпийским и, естественно, развивается во всех странах, будут появляться новые спортсмены. В моей категории травматизма меня всегда объединяют с соперницами, у которых нет, допустим, одной руки, либо просто травма руки. Конечно, с такими сложнее. У них есть защита рук, мне же приходится драться только ногами, и поэтому надо уметь больше. Быть подвижнее, сильнее. Благо тренеры у меня одни из лучших — Аветис Оганесян и Аслан Дзитиев.

— Когда планируешь завершить спортивную карьеру?

— Если позволит здоровье, на возрасте не стану акцентировать внимание. Выступать буду до тех пор, пока не пойму: все, хватит. И если достигну тех высот, к которым стремлюсь. Олимпиада для меня — как раз такая вершина.

«Не люблю возиться с тестом»

— Какая ты мама — требовательная, строгая или наоборот?

— Насколько требовательная, настолько и любящая. Учу детей быть самостоятельными. Сына Руслана уже воспитала: если сейчас, в свои 16 лет, он решит жить отдельно, у него получится — сможет и обед приготовить, и постирать. Одного «бойца» подготовила, теперь дочь буду учить. Патимат сейчас пять с половиной, скоро в школу. Она хочет, как мама, спортом заниматься. Правда, пока в силу возраста называет тхэквондо просто — «кия».

— Какое блюдо в исполнении Сакинат Магомедовой можно назвать фирменным?

— Готовить умею практически все, единственное, не люблю с тестом возиться. Иногда балую детей национальными дагестанскими блюдами. Но, честно сказать, сейчас готовлю редко, вся кухня на Руслане. Он учится на повара, так что я заказываю — он готовит.

Вообще, с обязанностями, которые выполняет женщина, я справляюсь: и шить могу, и детей подстричь. Правда, машинкой плохо получается, а ножницами нормально.

— Представь: появляется возможность осуществить одно желание — самое смелое и невероятное. Что бы это было?

— Знаете, мне задавали уже такой вопрос. Это было давно, я жила на съемной квартире, не имела своего жилья, сын совсем маленький. Я ответила не задумываясь, машинально: хочу дом. Журналист удивился: «Сакинат, почему дом, а не руки?» Тогда я себя поймала на мысли, что об этом даже не подумала. Если бы у меня еще и руки были, наверное, я бы горы свернула, видимо поэтому их Господь и не дал (смеется). Может, они и нужны, но я до такой степени без них привыкла, что не знаю, что с ними делала бы. Меня отсутствие рук ни в чем не ограничивает, и в достижении моих целей не остановило. Никакие препятствия не заставят Сакинат сойти с дистанции.