Жанна Цаллагова в Северной Осетии личность известная. По результатам одного из интернет-опросов она попала в число самых влиятельных женщин в республике. Она возглавляет Центр реабилитации инвалидов и граждан пожилого возраста с нарушениями опорно-двигательного аппарата, член региональной общественной палаты, активный борец за права инвалидов и счастливая мать уже взрослой дочери. Судьба распорядилась так, что ей пришлось выстраивать свою жизнь заново, буквально по кирпичику. Так же строился и Центр, единственный на весь Северный Кавказ.
Несчастный случай произошел, когда ей был всего 21 год. Упав с чердака бабушкиного дома, она получила серьезную травму спины. Врачи спасли Жанну, не сказав о том, что она больше никогда не сможет ходить. Принять такой приговор она бы просто не смогла, неслучайно знакомые шутливо называли ее «ветер» — за быстроту и порывистость.
— До сих пор благодарна врачам, что не вынесли мне вердикт в лоб. Слава Богу, сама пришла к пониманию, что прежней жизни больше не будет… Хотя и сегодня не могу свыкнуться с этой мыслью до конца. Когда вышла из больницы, сразу захотела жить отдельно, самостоятельно, понимала: если останусь с родней, автоматически начну принимать помощь близких людей как должное — тебе принесли кушать, одели, раздели… С родителями жизнь проходила в кровати. В какой-то момент осознала: это гибель, а надежда, что ходить все-таки буду, оставалась. Поэтому сняла однокомнатную квартиру.
Одна травма случилась, когда упала, другая — когда мне привезли коляску. Она долго стояла, а я не могла в нее сесть. Первая черта, которую надо переступить, — ты сам. Это стало понятно потом, позже. Сесть в коляску пришлось, физически стало легче, сама готовила, убирала, но морального облегчения не было.
Знаете, никогда не было обид на свою судьбу и мысли «почему я?». Моя бабуля была глубоко верующим человеком, интеллигентная, удивительная женщина. Она всегда говорила: жизнь человека в руках Божьих, и за все, что он дает, надо благодарить. Каждому свое, значит, Бог мне решил дать такое испытание. Вообще испытания — своего рода экзамены, и в зависимости от результата наша жизнь строится дальше. Может, мне Бог потому и дал такой путь, чтобы я могла сделать что-то для других.
Жанна решила — будет ходить во что бы то ни стало. Квартира стала похожа на спортивный зал: дикулевский станок, брусья, различные тренажеры. Занималась каждый день по четыре-пять часов. Физические нагрузки сменялись занятиями йогой. С помощью аутогенной тренировки удалось преодолеть так называемые корешковые боли, самые страшные при травме позвоночника, их не могут снять даже сильные анальгетики.
Аутотренинг помог восстановить и некоторые утраченные движения. Жанна уже могла стоять в брусьях и даже делать несколько шагов, держась за поручни руками. И казалось, что эти два шага — только начало, рубеж, после которого все сдвинется с мертвой точки. Но, к сожалению, не сдвинулось. Медицинские документы Жанны побывали в медцентрах многих стран — и везде врачи давали одно и то же заключение: травма не совместима с возможностью ходить.
— Ровно 10 лет я практически занималась до полусмерти. Помню, после тренажеров садилась в коляску и от усталости не могла даже крутить колеса. На улицу не выходила вообще. Лишь на балкон, и то поздним вечером, смотрела на проходящих мимо людей. Если вдруг кто-то обращал внимание — пряталась, почему-то было стыдно, хотя прохожие не могли видеть, что я сижу в инвалидной коляске.
Каждый день ко мне приходила помогать младшая сестра, но я старалась все по дому делать сама, потому что четко понимала: жизнь остановится, если опущу руки. К тому же очень любила готовить. Только заканчивался один торт, сразу пекла новый — вечером опять придут друзья, будут есть мое фирменное блюдо — жареную картошку — и пить чай с тортом.
Через 10 лет интенсивных тренировок, когда сердце уже не выдерживало нагрузок, поняла, что ходить никогда не смогу. И с этим пришлось смириться. Вот тогда я решила, что посвящу свою жизнь чему-то другому.
Господь, забирая одно, щедро вознаграждает другим. Этим щедрым подарком для Жанны Цаллаговой стали люди — чуткие, внимательные, заботливые. Среди них оказался и ее будущий муж. С Игорем ее познакомила подруга. Вечером того же дня он позвонил, потом зашел в гости, и с тех пор они больше не расставались. Рождение дочери Жанна считает самым счастливым моментом в своей жизни.
— Когда Ирочка появилась, у меня было ощущение, что я прозрачная от счастья. Очень тяжело переносила беременность, почка дала такого жару, что я практически с четырех месяцев лежала в больнице на сохранении, под строгим наблюдением врачей. Глядя сейчас на мою дочь, благодарю Бога за то, что пошла на этот шаг. Она сейчас моя опора и поддержка во всем, настолько хорошо знает и понимает меня, что по одному взгляду чувствует мое настроение.
Помню, становилась в поликлинике на учет, заведующая, узнав о моем положении, сильно возмущалась: «Что? Беременная? А кто позволил?».
Потом, правда, мы сдружились, и она призналась, что испытала полнейший шок. Она врач со стажем, но беременная женщина в инвалидной коляске в ее практике случилась впервые. Конечно, она испугалась. В принципе, это был один из редких случаев в стране, когда колясочница решилась родить.
Второй момент, определивший мою судьбу, — создание Центра. Центр — это не место моей работы, я бы сказала по-другому: это моя жизнь. И когда удается что-то сделать для людей, которые сюда приходят, изменить их жизнь в лучшую сторону — я по-настоящему счастлива.
Идея открыть в Северной Осетии реабилитационное учреждение для инвалидов возникла у Жанны Цаллаговой, когда она в очередной раз поехала в Москву, в Центр Дикуля для прохождения лечебно-восстановительного курса. Такие поездки весьма утомительны и обходятся совсем не дешево. Тогдашний министр социальной защиты республики Лариса Туганова инициативу поддержала. На сегодняшний день подобный Центр — единственный на всем Северном Кавказе.
— Инвалидов в СССР, как вы помните, не было, поэтому никто не знал, что с ними делать. Людей после травмы выписывали из больницы в никуда. Я находилась в таком же положении — пролежала в больнице год, а что дальше? Так созрела идея открыть у нас Центр реабилитации инвалидов.
В действительности реабилитация — самый важный этап после травмы. Представляете, что происходит, когда совершенно здоровый человек внезапно становится колясочником, — мир полностью ломается. И психологический аспект играет главную роль. Если человека не вернуть к жизни, не заставить перешагнуть через свою беду, он будет потерян. Мой жизненный пример для многих — тоже реабилитация: да, я сижу в коляске, но у меня семья, ребенок, работа, занята общественной деятельностью. Любые цели достижимы, если к ним стремиться.
Жанна Цаллагова — руководитель строгий, но справедливый. А еще беспокойный — даже после рабочего дня, уже из дома, обязательно обзвонит тех, кто нуждается в особом внимании. Для людей, жизнь которых состоит практически из одних проблем, это очень важно.
— Плохое настроение всегда оставляю за порогом, такое же требование предъявляю к сотрудникам. Иначе нам не сработаться. В Центре у нас уютная обстановка, здесь нет палат — комнаты с домашней, а не офисной мебелью, красивыми занавесками, ничего больничного или санаторного. У нас очень большой спектр реабилитационной помощи — современная физиотерапевтическая аппаратура, гидромассажные ванны, иглорефлексотерапия, УЗИ-кабинет. Залы тренажерный и ЛФК, оба с инструктором, бассейн с электроподъемником, полностью адаптированный под потребности колясочников, квалифицированные массажисты и, конечно, грамотные психологи. В Центре можно не только поправить здоровье — у нас вяжут, играют, поют, учатся работать на компьютере.
Сейчас в мэрии нам подобрали участок земли, куда подведут коммуникации, поставят две беседки, мангал, и у нас будет участок для выезда за город. Летняя база, где мы сможем отдыхать и готовить шашлыки — и это тоже реабилитация. Мы стараемся дать все, что в наших силах. Да, поставить меня на ноги никто не сможет, но сделать меня счастливее — вот что важно. Добро творит чудеса. Правда. Чтобы у человека с травмой появился вкус к жизни, желание творить, и не было мыслей про то, какой он бедный, несчастный, — это наша цель.
Коляска — большой груз, невидимый со стороны. Жанна недавно подсчитала и сама удивилась — в среднем она поднимает 1400 кг в день.
— Объясню, как считала. Утром просыпаюсь, поднимаю себя с кровати на коляску, далее из коляски в ванну, потом обратно, затем в машину, из машины… В течение дня набегает около полутора тонн. Вот такой «тягач». Часто говорят: «Какие у тебя руки сильные». А как иначе?
Помню, в 90-х был случай, когда эта сила спасла нашу машину от угона. Ирочку еще маленькую привезли в парк, супруг повел ее на качели, оставив ключи в зажигании. Сижу в машине, кроссворды решаю, вдруг подсаживается какой-то парень, заводит «Жигули» и пытается выехать. Я оторопела, говорю: «Ты что делаешь?» А он меня локтем в скулу ударил, аж очки отлетели. Тогда до меня дошло: это угон. Левой рукой схватилась за руль, да так, что заблокировала его. Он меня бил, даже кусал, пытался вырулить — ничего не помогло, хватка была мертвая, люди обратили на нас внимание, подоспели на помощь. Угонщик хотел сбежать, но его поймали. Написала заявление в милицию, начали ко мне его родственники ходить, предлагали деньги, но я твердо решила: он будет сидеть.
В какой-то мере Жанна Цаллагова очень неудобный человек, потому что имеет привычку всегда говорить все, что думает. Часто на заседаниях республиканского правительства безапелляционно называла имена людей, из-за которых буксовало решение проблем инвалидов. Многие до сих пор вспоминают, как в Сочи после заданного ею вопроса Владимир Путин признался: «Вы не представляете, как мне перед вами стыдно».
— Я всегда знаю, что и кому говорю, а главное, никогда не стесняюсь говорить правильные, на мой взгляд, вещи. Да, многим не нравится, но что теперь делать? И Путина на той встрече спросила: «О какой доступной среде может идти речь, если я не могу попасть в Совет Федерации?». И Владимир Владимирович прекрасно отреагировал, так по-человечески. После официальной получасовой встречи мы еще почти час беседовали. Как сказали потом его помощники, это первый такой случай.
На той встрече и возникла договоренность о строительстве санатория для людей с ограниченными физическими возможностями на территории Северной Осетии. Обсудили, на какое количество человек он будет рассчитан, как устроен. Ему эта идея очень понравилась. Сейчас проект на стадии разработки, надеюсь, уже в ближайшем будущем идея претворится в жизнь.
Когда человек сидит в коляске, он зависим — от подъездной лестницы, по которой не может самостоятельно спуститься, от бордюра, от лифтера, который может приехать по вызову через час или два, а может и через несколько дней… Инвалидов-колясочников практически не увидеть на улице. И не потому, что их нет, а потому, что улицы для них не доступны. Некоторые люди не покидают своих квартир годами, видя мир только в окно.
— По большому счету инвалидами нас делает государство. Потому что загнало в такие условия, что не можем ни учиться, ни работать. Мизерные зарплаты, которые получают инвалиды, найдя хоть какую-нибудь работу, позволяют разве что не умереть с голоду. Но мы не хотим жить на шее у государства, мы хотим быть полноценными членами общества, и главное — можем. Но люди становятся пленниками своих квартир. И если программа «Доступная среда» сдвинулась с мертвой точки, вопрос строительства пандусов худо-бедно стал решаться, то какой в этом смысл, если инвалиды не могут выйти из своих домов?
Не так давно в Центре проходила реабилитацию девушка из Кабардино-Балкарии. Шел дождь, и, застав ее на улице, я попросила ее зайти в помещение. И она сказала фразу, от которой ком к горлу подступил: «Я несколько лет не ощущала, как капли дождя падают на кожу».
Сейчас я хочу добиться, чтобы любой человек с ограниченными физическими возможностями, живущий на высоком этаже не адаптированного под нужды инвалидов дома, имел возможность поменять свою квартиру на равнозначную на первом этаже. Все решаемо. К примеру, разрешение на возведение нового дома давать инвесторам только при условии, что две-три квартиры на первом этаже они предоставят для обмена инвалидам.
Сильный характер — это та черта, которую в Жанне сразу отмечают и старые друзья, и новые знакомые. Яркая, независимая, целеустремленная, она не сворачивает с намеченного пути и никогда не поддается «на провокации». Только Персей может вить из нее веревки и гнуть свою линию.
Противостоять его обаянию она не в силах. Собака породы чихуахуа с рыжим сердечком на спине появилась в семье Жанны три года назад.
— Персей — полноправный член нашей семьи. У него реально получается мной манипулировать, дочь даже шутит, что Персея мы любим больше. У него удивительная способность чувствовать мое плохое настроение. Иной раз приходишь домой после тяжелого рабочего дня, а он бежит, прыгает на колени… Живой антидепрессант. Смотришь на него, гладишь и понимаешь: все обязательно будет хорошо, завтра наступит новый день, и на все найдутся силы.