Первый санаторий Ессентуков и его создатель

До пандемии нового коронавируса в санаториях Кавминвод отдыхало в среднем около миллиона туристов ежегодно. В этом году цифры, вероятно, будут ниже. Но первых пациентов лечебницы обещают принять уже в июне.

С санаторным лечением знакомы многие жители нашей страны, особенно те, кто работал в эпоху СССР. Такой метод оздоровления официально появился в начале прошлого века: ровно 110 лет назад в Ессентуках открыли первую здравницу. И если до этого отдых на курортах, даже российских, могли позволить себе представители власти и интеллигенции, то ессентукский санаторий был построен для людей с более скромным достатком.

Инициатором строительства был известный московский врач физиотерапевт и бальнеолог Михаил Зернов. Он привез на Кавказ последние новшества медицины и очень многое делал для Кавминвод, пока революция не прогнала его в Париж.

Реформа воды

Михаил Зернов родился в Москве в 1857 году, окончил медицинский факультет Московского университета. Вскоре после окончания, в 1886 году, молодого физиотерапевта пригласили консультантом на Кавминводы.

В автобиографии он так вспоминает знакомство с водными курортами: «Ознакомившись с богатством и разнообразием их целебных свойств, я был поражен полным их неблагоустройством и тогда же решил ежегодно ездить туда на практику и постараться оказать всяческое содействие их необходимому благоустройству».

С первых своих визитов врач занялся «реновацией». Особенно активно доктор взялся за Ессентуки, которые тогда были всего лишь казачьей станицей, хотя и богатой. Городской статус они получили уже позже и тоже благодаря Зернову.

— Сначала Зернов организовывал на Кавминводах консультации врачей разных специальностей, приглашая коллег из Санкт-Петербурга и Москвы, — рассказывает историк и краевед Ольга Чихун. — Затем приступил к устройству в Ессентуках двух библиотек: одной для приезжих, другой народной, для местных казаков. Ежегодно пополнял библиотеки новинками, привозя из Москвы корзины с книгами. После отъезда семьи Зерновых в эмиграцию несколько тысяч томов перешли в знаменитую ессентукскую курортную библиотеку.

Доктор Зернов создал в Ессентуках и подобие курортного детского сада, где приезжающие туристы могли оставлять детей и спокойно отправляться на процедуры. Для этого врач арендовал небольшой сад, нанял воспитателя и студента-«аниматора».

— Первые теплые клозеты и канализация — Зернов, первый кинотеатр, спортивная площадка — он, первая медицинская лаборатория — тоже. Куда ни посмотри, в Ессентуках всюду его идеи, — резюмирует историк.

«Лучше, чем Виши»

Помимо работы над благоустройством Зернов вел также успешную медицинскую практику. Когда в июле 1900 года великий русский режиссер Константин Станиславский впервые приехал на Северный Кавказ и остановился в ессентукской гостинице «Метрополь», он сразу же выбрал лечащего врача — уже известного к тому времени Михаила Зернова.

Станиславский писал своей жене: «Здесь, конечно, лучше, чем в Виши, и мне нравится, как доктор Зернов ведет меня». После этого режиссер стал приезжать на курорт регулярно.

— Зернов построил себе в центре Ессентуков дом с небольшой клиникой и в ней принимал пациентов, — говорит Чихун. — Теперь на месте некогда шикарного особняка стоит наш универмаг. А здание клиники сохранилось до сих пор.

Именно в нее доктор Зернов убегал от нелюбимых им светских бесед и затяжных дружеских ужинов и до поздней ночи принимал своих пациентов. Тридцать с лишним лет его практики были устроены так: зимой он работал в Москве, где тоже принимал участие в общественной жизни, в частности, Зернов двадцать лет возглавлял Арбатское попечительство о бедных; летом доктор ехал на Кавказ, здесь он встретит и свою супругу — Софью Александровну.

Земельный вопрос

С 1892 года доктор безуспешно пытался купить землю у частных владельцев для воплощения своей мечты — строительства санатория.

— Дело разрешилось почти случайно, — рассказывает Ольга Чихун. — Однажды он услышал, что в парке с объездом находится князь Григорий Сергеевич Голицын, директор Кавминвод, и решительно направился с ним встретиться. Речь доктора была горячей и привела к тому, что летом 1898 года на рассмотрение Государственного Совета был поставлен вопрос об отчуждении станичной земли. И хотя вопрос был решен отрицательно большинством голосов, Голицын убедил государя одобрить мнение меньшинства.

В итоге у казаков были отчуждены 128 десятин земли (примерно 140 гектаров), часть которой доктор и выкупил под санаторий. Еще часть занял Английский парк, ныне популярный у горожан парк Победы.

Санаторий изначально задумывался как предприятие благотворительное: строить его собирались для бедных на деньги богатых. Средства на строительство Зернов собирал лично и стал первым спонсором.

— 8 июля 1901 года состоялась торжественная закладка первого здания, в фундамент была замурована медная доска с датой закладки и именами учредителей. Отмечали это событие праздничным обедом в зале ессентукского вокзала. Строительные работы шли очень активно и завершились ровно через год.

В 1902 году на улице Баталинской был открыт первый корпус зерновского санатория. Он сохранился и до наших дней. Сейчас в нем располагается клиника Института курортологии. А вот более поздние строения были разрушены до основания во время Великой Отечественной войны. Теперь на их месте стоит советский санаторий «Шахтер».

Первый санаторий: не для бедных и богатых, а для больных

Строительство всех корпусов заняло почти 10 лет. Официальное открытие санаторного комплекса состоялось 1 июня 1910 года.

Вот что писал врач и меценат в своих воспоминаниях: «К 1910 году мы уже имели 350 комнат для 500 больных, не считая помещений для общего пользования и столовой на 1000 человек, и все это было создано на частные пожертвования. Все комнаты были с паркетными полами, с проведенной водой и с электрическим освещением. При санатории имелись библиотека, читальня и музыкальная комната с двумя роялями».

— Многие тогда упрекали доктора в расточительности: вроде бы санаторий задуман для бедных, а обставлен, как для богатых, — говорит краевед. — Он всегда отвечал: «Санаторий создан для больных». Для обслуживания больных в санаторий каждой весной нанимался большой штат служащих, начиная с директора и кончая поварами. Все комнаты убирались каждое утро прислугой, в обязанности которой входила чистка обуви и платья всех пансионеров. Сезон длился с 10 мая по 10 сентября.

Отдыхала в санатории главным образом малоимущая интеллигенция: учителя городских и сельских школ, земские врачи, литераторы, кроме того, двери здравницы были открыты и для военных, и для духовенства, и для студентов.

Места для отдыхающих оплачивали сначала состоятельные люди. Так, в число благотворителей вошли актеры Мария Савина и Владимир Давыдов. Их поддержал писатель Владимир Короленко. А потом присоединились организации: страховые общества, казначейства, общества железных дорог. Один только Московский Художественный театр сразу выкупил двенадцать комнат.

— Комната на одного стоила 1700 рублей; на двоих — 2300 рублей; на троих — 3500 рублей. Постоянные спонсоры получали право заселять свою комнату собственными малоимущими кандидатами.

«Какой божий рай открыл нам Зернов», — писали отдыхающие. Со временем по инициативе Зернова в санаторном комплексе появились грязелечебницы, электросветовой и тепловой институты с самой современной техникой: рентгеновскими аппаратами, электрокардиографами. Он же приучил курортников к душу Шарко и электромассажу. Постепенно казачья станица превратилась в процветающий курорт, куда потянулось все больше отдыхающих.

— Зернов хорошо знал работу европейских курортов, он на них бывал, он их тщательно изучал, — рассказывает историк. — Считал очень непатриотичным нашим людям ездить туда. Все финансовые потоки, уходящие в Европу, необходимо всеми средствами повернуть обратно в Россию, полагал Михаил Степанович. Как это перекликается с идеей наших дней, не правда ли?

Тифлис — Белград — Париж

В годы гражданской войны семья Зерновых три года безвыездно проживала на Кавказе. Это были их последние годы жизни в России. Потом они бежали в Тифлис, оттуда — в Белград, пока, наконец, не осели в Париже.

Доктора до сих пор с теплом вспоминают в Сербии, где он успел заняться реорганизацией бальнеологического курорта Вранска-Баня. В Париже активно включился в работу московского землячества, а затем стал его главой.

— А вот в Ессентуках про доктора практически забыли, — сетует Ольга Чихун. — Его фамилия не упоминалась ни в одном советском путеводителе. Объяснялось это довольно просто: Михаил Степанович не принял советскую власть и коммунистическую идеологию. Поэтому все делали вид, что такого решительного реформатора Ессентукского курорта просто не существовало.

Тем не менее начинание Зернова развивалось и в СССР. Спустя десять лет после прихода советской власти на каждом из курортов Кавминвод было уже по нескольку санаториев. Сейчас в регионе более ста здравниц.