«Могу любого из них в бричку запрячь и поехать в село»

Машина, подпрыгивая, тряслась по грунтовке. Ветер колыхал полусухую траву и задавал волны на Маяковском пруду, в которых бликовало знойное солнце Ставрополья.

— Вон он, лежит один! — вдруг крикнул сидевший сзади селекционер Александр Евдокимов, показывая рукой в направлении какого-то темного пятна метрах в пятидесяти.

Мы подъехали и остановились поодаль. Взрослый верблюд загорал на 30-градусной жаре и при появлении незнакомцев был вынужден открыть глаза. Весь его вид выражал недовольство. Неохотно встав во весь рост, он нервно замахал небольшим хвостом с кисточкой, отвернулся и посмотрел на воду. Затем закинул голову и почесал ею горб. Было заметно, что животное недавно подстригли, и лишь на кончиках горбов остались небольшие клочки шерсти.

Попытки сфотографировать горбатого не удались, но вызвали с той стороны интерес. После нескольких кадров животное сердито задергало губами и двинулось в нашу сторону, его передние ноги были спутаны веревкой. Мы не стали испытывать судьбу и поехали дальше — к табуну.

— Сейчас направо, — указал направление поисков Евдокимов.

Первым показалось стадо коров. Машине пришлось резко затормозить, чтобы дорогу перебежал теленок. Недалеко от коровьего стада расположился табун двугорбых, по-научному, бактерианов (так называют домашних верблюдов). Но поскольку 27 колхозных особей этих парнокопытных гуляют на воле круглый год, их скорее можно причислить к хаптагаям, то есть диким. Тем более что селяне табун диким и считают. Рассказывают, что даже волки им не опасны: верблюды могут легко затоптать хищника.

Щекотливая тема

Верблюды появились в колхозе-племзаводе «Россия» одиннадцать лет назад. Дело случая. В то время председатель хозяйства Николай Мацко поехал к другу, живущему в Астраханской области на границе с Казахстаном. На обратном пути ему встретилось стадо двугорбых. И тут председателя зацепило: вид этих, как он их называет, очень красивых животных напомнил ему детство. У его деда Петра Захаровича был большой табун на кошаре, и старший чабан часто ездил на парнокопытном верхом. Так и решил Николай вернуть верблюдов в село, раз они жили здесь в 60−70-е годы прошлого века. И уже спустя неделю в кооперативе появились 10 трехмесячных верблюжат: 2 «мальчика» и 8 «девочек».

— Через два года все самки-первокотки ожеребились почти одновременно, за три дня, — рассказывает председатель. — И, как предупреждал нас старый астраханский чабан, отказались кормить потомство. Потому что… боялись щекотки. Мы не знали, что делать — голодные верблюжата кричат, аж душу выворачивает. Старший гуртоправ Абдулла бегает между ними с бутылкой молока, да толку мало. Звоню я астраханцу, описываю ситуацию. А он мне выдает рецепт: надевайте самкам мешки на головы, путайте им веревкой ноги и лишь тогда подводите малышей. Последовали совету — и через 15 минут детеныши насосались молока, затихли и уснули. Это было трудное первое кормление, а потом мамаши уже не отбрыкивались.

Следить за пополнением верблюжьего поголовья доверили Абдулле Абдуллаеву. Старший гуртоправ с 14 лет участвовал в скачках на двугорбых в Калмыкии. Изучил их непростой нрав и повадки, о чем свидетельствует шрам от укуса на руке. Теперь ему за 40 — и табун принимает его за равного. Даже вожак Яшка вынужден терпеть другого лидера.

— Знаю, как с ними общаться, как ловить, если вдруг вздумают сбежать, — с удовольствием рассказывает Абдулла Магомедович. — Верблюды спокойные сейчас, это в феврале у них свадебный период и самцы становятся очень опасными. Даже могут навредить человеку, затоптать или задавить собственным весом. Ну, а в целом животина покладистая, могу любого из них в бричку запрячь и поехать в село.

Циркачам здесь не место

Основное дело колхоза-племзавода «Россия» села Манычского — разведение овец и коз, зерноводство. Знаменитая тонкорунная мясошерстная порода манычский меринос завоевывает призы-дипломы на отечественных и зарубежных сельскохозяйственных выставках. А верблюды здесь — особое подразделение.

— Через два года после появления у нас этих животных мы начали получать верблюжат, — объясняет главный зоотехник хозяйства Анатолий Москаленко. — Наша территориальная зона для них подходящая, травостоя хватает. Они попали в лучшие условия и, уверен, вполне довольны пастбищем и содержанием, могут дожить до 50 лет. Как положено, проходят все плановые ветеринарные процедуры и обработки.

Сейчас в табуне почти все родственники, у всех особей один общий папа — вожак Яшка. А поскольку близкородственное скрещивание нежелательно, несколько лет назад колхоз выменял на лошадь одного белого самца верблюда. Взяли «новенького» из цирка — чтобы новую кровь привить. Но эксперимент закончился неудачей.

— Через три года пришлось его продать в Карачаево-Черкесию. Яшка его постоянно отгонял от табуна, тот в пруду отсиживался. Наверное, вожак завидовал способности «блондина» танцевать, когда тот опускался перед зрителями на колени передних ног и качал головой в стороны. Циркач же! Так что планируем купить еще одного самца для улучшения породы.

Затраты на содержание стада, как говорит главный зоотехник, почти нулевые. Лишь в сильные холода выделяется немного сена. В этом году родились четыре верблюжонка (беременность у двугорбых длится 13 месяцев). А еще в табуне пять самцов и 18 самок.

Помимо шерсти практическая польза от верблюда — мясо. С одного животного выходит до 450 килограммов. Как говорят местные гурманы, по вкусу напоминает мраморную говядину. Однако хорошие гастрономические качества не стали поводом для увеличения производства — за последние четыре года пустили под нож около 40 особей.

Кроме того, есть спрос и на живых верблюжат. Кто-то берет в личное хозяйство, а кто-то хочет сделать необычный подарок.

Один с именем

О вожаке Николай Мацко отзывается с уважением: «Да-а-а, Яша — это Яша!» Правда, в начале года в кооперативе уже поговаривали о том, чтобы отправить вожака «на пенсию» и заменить молодым. А то уж слишком Яша осмелел, даже начал на работников бросаться без причины. Как-то был не в настроении и на вежливое к нему обращение схватил за сапог человека, поднял его вверх тормашками. Однако председатель на предложение не согласился. Он считает, что рано самца еще списывать со счетов. Тем более что он один такой — с именем, а все остальные просто верблюды. Кстати, кто дал ему эту кличку и почему — уже никто не помнит.

Обычно в хозяйство приезжает немало любопытных посмотреть на диковинных для Ставрополья животных. Только в колхозе настойчиво напоминают: подъезжать к животным ближе чем на 30 метров строго запрещено — а то Яков может и укусить.

— Мы привыкли к своим верблюдам, любим этих животных и не представляем без них колхоза, — признается председатель. — Поэтому избавляться от табуна не собираемся, а, наоборот, поголовье будем умножать.