Память крови и никаких спецэффектов

«Существование-со-Cуществование» — персональный проект художника, черкеса по происхождению и американца по рождению, Зака Кахадо. Работа с самоидентичностью и стала основой практически всех произведений, вошедших в экспозицию. Часть из них уже выставлялась в разных городах России, часть — создана специально для представления в Московском музее современного искусства (ММоМА). Что же это за настойчивая память крови и почему счастье не обязано быть радужным и красивым, ответил сам художник.

ДНК выставки

— Идея и концепция выставки строятся вокруг поиска собственной идентичности. Я делю ее на три составляющие. Во-первых, моя кровь и родословная. Я сын черкеса с Северного Кавказа. Во-вторых, то, что по рождению я — американец. И, наконец, моя вера. Я родился мусульманином и сохраняю сильную связь с исламской духовностью. Это все и есть основа моего «существования-со-существования»: позволять этим базовым элементам сосуществовать внутри меня и нести их обществу.

Работаю я, в первую очередь, с землей из моего родового села Анзорей в Кабардино-Балкарии. Это неизменный и основной материал, который придает мне сил. Огонь использую наподобие кисти — нравится эффект разрушения, запах и цвет, который получается в итоге. Помню, как, будучи ребенком, ездил с братом, отцом по улицам в Патерсоне, мы видели сгоревшие машины без колес и дома, напоминающие обугленные скелеты. Эти сцены были настолько драматичны и сюрреалистичны, что начинали казаться классными. Оттуда я и позаимствовал манеру работы с огнем. А растрескавшаяся земля на полотнах пришла из испорченных стен и материалов, встречавшихся мне в жизни. Я рос не в растерзанной войной стране, хотя городские пейзажи вокруг говорили об обратном. И это неизбежно привлекало меня.

Еще я использую найденные предметы из прошлого. Например, столетний кинжал, черкеска, которой больше полувека, или железнодорожные клинья из 40-х годов. Некоторые предметы, например черкесская шашка или шичепшин, изготовлены специально для моих работ друзьями — кузнецами, оружейниками, музыкальными мастерами.

Перевернутая реальность

— Выставка очень просто устроена, как и все предыдущие экспозиции. Никаких спецэффектов, ничего отвлекающего, цифрового или даже синтетического. Кроме разве что резиновых покрышек. Я пытаюсь сохранить максимальную естественность восприятия, не хочу, чтобы что-то отвлекало зрителя от непосредственного взаимодействия с работами. На выставке представлено свыше 30 работ. Все несут что-то очень универсальное и понятное, и хочется, чтобы зритель увидел в них историю собственной жизни.

В самой большой работе я перевернул реальность — поменял местами небо и землю — и изобразил четырех воинов, которые символизируют меня и трех моих братьев. Мое настоящее имя — Бурзаг, оно убыхское. Убыхи — одно из 12 адыгских племен с трагической судьбой. Убыхи потеряли большинство соплеменников, а родной язык официально признан мертвым. Мой отец дал мне это имя, чтобы память о народе всегда была со мной. Перевернутая реальность отражает ощущения от потери 90% собственного народа и языка. Человечество позволило этому случиться. Мы также позволили исчезнуть многим другим культурам и языкам. Через историю убыхов я хочу начать разговор об этой проблеме.

Каждая работа — часть моей души. Стараюсь вложить в них свою силу и кровь. На выставке есть значимая для меня «Ода матери», посвященная моей маме. Семья для меня имеет большое значение. Полотно «Послание Бога» — про отца. «Душа Бога» — про сына, жену и меня самого. Очень личная история. На выставке есть несколько масштабных работ — три на четыре метра, в них можно встретить краску, землю, дерево, наконечники стрел. Какие-то из них на подрамниках, какие-то — просто холсты.

Честность в искусстве

— Вместе с братом Джабахом Кахадо сделали мемориал героям. Один вариант сейчас в Грозном на групповой выставке, второй — в Москве. Работа «Хабзэ», в переводе — «кодекс чести», создана из кусков старых деревянных шпал, найденных недалеко от Нальчика, на которые масляными красками нанесены тамги.

Представлена и инсталляция в виде пирамиды. Одна вариация осталась на Северном Кавказе. Новую же серию пирамид сделал из сваренного железа, он мощнее и агрессивнее. Одна из них напоминает скелет, у нее три треугольные грани — по числу стрел адыгского флага. Я создал ее, можно сказать, по идее, полученной от сына. Я смотрел, как он играл в небольшую сборную пирамиду, где разные элементы складываются в одно целое. И в этот момент сын был так счастлив, так старался и кайфовал. Ему было всего два года. Потом я вышел на улицу: темно, идет снег, всюду грязь, на углу один человек кричит на другого — совершенно другой мир. Поэтому я подумал, что мне, пожалуй, стоит сделать подобную пирамиду для взрослых людей из элементов той агрессивной среды, которую я видел. Эта работа про жизнь, современное общество. Мне вообще часто именно город дает стимул для работы.

Меня часто спрашивают: почему в работах столько боли, трагедии? Я просто пытаюсь осмыслить холодную реальность настоящего. Не могу делать что-то легкомысленное или веселое с моим опытом, с моей родословной. Хочу быть честным в своем искусстве. Да, некоторые работы выглядят травматичными и трагичными. И что? Другие полны счастья и побед, даже если они производят противоположное впечатление. Кто сказал, что счастье должно выглядеть радужным или красивым? Люди разные, и видение у них тоже разное. Мое — вот такое.

Выставка «Существование-со-Cуществование» проходит с 17 ноября 2022 года по 5 февраля 2023 года в Московском музее современного искусства (ул. Петровка, 25).