Фото: Татьяна Свириденко/ТАСС
Потомственный ювелир из Нальчика Разият Газаева сочетает классические традиции работы с металлом с авангардными дизайнерскими решениями. Фишка мастера — контраст брутальности и женственности: элементы кольчуги, крупные формы в совсем не мужских украшениях.
«С металлом споришь, глину уговариваешь»
— Мечты стать ювелиром у меня не было — просто с детства видела, как работает папа. Да и дедушка занимался металлом, делал сундуки для приданого. Сама плотно засела в мастерской лет в 25: захотела сделать комплект из браслета, серег и кольца. Папа — приверженец классической школы, любит сложные узоры, филигрань, и его удивляют мои не «кучерявые», а объемные и даже брутальные украшения. Откуда это во мне, сама не знаю. Возможно, так проявилась моя любовь к древним эпосам и сагам про друидов.
Мне нравятся крупные, немного архаичные формы, не обремененные лишними деталями. К моему удивлению, есть девушки, которые просят сделать им что-то «как себе». А себе я с удовольствием делаю украшения с элементами из кольчуги — плетения из пластинки или проволоки. Сначала плавим металл, мехами поддерживая температуру. Затем заливаем его в изложницу, прокатываем через вальцы до нужной толщины и протягиваем через фильеры. Так получаем проволоку и наматываем на ригель, чтобы вышли колечки. После собираем детали украшения, паяем открытым огнем, обрабатываем наждачкой и полируем.
Травмы? Они случаются постоянно: порезы, ожоги, уколы. Вчера катала пластину — ударилась о вальцы. С металлом споришь, соперничаешь, а глину, которой я также занимаюсь, уговариваешь, чтобы она поддалась. Эти материалы дополняют друг друга, и моя idée fixe — объединить их. Две такие авангардные вазы, где отдельные металлические детали сочетаются с керамикой, стоят в выставочном зале арт-отеля в Нальчике. Теперь мне интересно соединить материалы на стадии обжига. На днях попробовала, но металл выдержал температуру, а мне надо, чтобы он подплавился и «въелся» в глину.
«Быть опорой себе и окружающим»
— С папой периодически выполняли ансамбли из поясов и нагрудников в национальном стиле для невест дизайнера Мадины Саральп. После пандемии такие заказы практически сошли на нет. Теперь просят штучные вещи: кольца, серьги. Какое-то время были востребованы мои брошки-танцоры — украшения в виде исполнителей национальных танцев. Раньше специально создавала все это для одного шоу-рума в Нальчике, а теперь в сбыте помогают соцсети. Но все равно, если бы не было тыла, поддержки семьи, в том числе в финансовом плане, приходилось бы где-то подрабатывать.
Может, после участия во Всероссийском акселераторе «Путь ремесленника» что-то изменится. Написала заявку, ни на что особо не рассчитывая: из тысячи претендентов отбирают 100 человек для работы с бизнес- и дизайн-наставниками.
К счастью, я вошла в число участников онлайн-интенсива и считаю это настоящим подарком. Мы занимались не только дизайном, но и инструментами продвижения, сторителлингом: ведь клиент покупает не просто изделие, а историю и настроение, стоящие за ним.
Шесть недель обсуждали идеи, выполняли задания, отчитывались: я по-настоящему уставала от поиска референсов, размышлений. Итоговый проект я защитила в апреле, коллекцию назвала «Хребет». Хребет — живая, несущая конструкция, на которой держится весь организм, для меня он символизирует мощь, способную к движению и трансформации. Идея здесь в идентификации себя как сильного духом человека, способного быть опорой себе и окружающим. Это отвечает характеру современных девушек и визуально работает на контрасте: архаичные формы украшений и женственность тех, кто будет их носить.
Фото: личный архив Разият Газаевой
Работы теперь непочатый край. В феврале представлю в Нальчике перфоманс: с гостями выставки будем собирать арт-объект из восьми-девяти разрозненных частей, каждая из которых дает начало небольшой серии украшений. Коллекция, таким образом, будет состоять из носибельных и чисто выставочных ансамблей. Пока успела сделать колье, браслет и кольцо — они уже уехали на выставку «Путь ремесленника. В поисках идентичности», организованную в Москве в музее-заповеднике «Царицыно». Увидеть их там можно до 30 мая.
Конечно, раньше была мысль, что ювелирка — неженское дело, но меня это не пугало, наоборот, притягивало. Теперь замечаю, что девушек-ювелиров становится больше. Конкуренция не пугает: мы разные, и места хватит всем.
Сегодня ювелирное дело для меня единственно верный способ существования, мой якорь и парус. И хотя серебряные украшения носят не все, идея внутренней силы нужна каждому. Я доношу ее через творчество.
