Школа гор

В России есть высококлассные горные и лыжные гиды, факт. Проблема в том, что на бумаге их как будто нет: в официальном реестре профессий таких специальностей не существует. Проводники и инструкторы, которые сегодня водят туристов на вершины и в горные походы, учат кататься на лыжах и сноуборде, с точки зрения государства, «самозванцы», сами присвоившие себе квалификацию. У тех, кто не имел средств и возможности получить сертификат профильной зарубежной школы, в арсенале есть только наработанный личный опыт и – в лучшем случае – сертификат о прохождении частных курсов.

Федерация альпинизма России решила исправить ситуацию: в 2011 году создана первая в России Школа горных гидов. На практике это означает, что, во-первых, в нерегулируемой прежде сфере появились системность образования и стандарты. Во-вторых, создание обучающей структуры позволит зарегистрировать новые профессии. В-третьих, куратор Школы – Канадская ассоциация горных гидов (ACMG), следовательно, квалификация российских выпускников будет соответствовать международным стандартам и расширит географию их работы.

Канадцев в наставники выбрали неслучайно: в Канаде разделяют гидов-альпинистов и лыжных гидов - то есть тех, кто сопровождает людей не до вершины, а до нужной точки, откуда можно скатиться на лыжах или сноуборде. Для России такое разделение актуально, поскольку «многостаночников» у нас пока мало. Четыре года Школа проводила модули – обучающие курсы, в которых было много теории и еще больше практики. В мае 2015 года в Приэльбрусье (Кабардино-Балкария) прошел первый в истории России экзамен на звание лыжного гида (испытания для альпинистов запланированы на осень). К экзамену допустили всего пятнадцать человек из всех, кто несколько лет обучался в Школе. 

Наталия Алехина – одна из этих пятнадцати. Она рассказала, почему в горах нет разделения на женщин и мужчин, зачем люди идут учиться, если можно обойтись без диплома, и какие ощущения возникают, когда оценивают то, чем ты зарабатываешь себе на жизнь.

В горах я всю жизнь, с самого детства. Есть, конечно, «основная» профессия, за плечами годы офисной работы. Но все свое свободное время я проводила в горах, каталась на сноуборде сама и учила это делать других. Когда «горы» начали вытеснять «равнину», я не сопротивлялась – так два года назад горы окончательно стали моей профессией. Сейчас мое основное место работы – курорт Гудаури в Грузии, там я провожу около четырех месяцев в году, работаю инструктором по фрирайду и вожу людей в ски-туры. Туры, как правило, однодневные, состоят из перехода до точки назначения и спуска со склона. В остальное время я человек мира – работаю и живу там, где сезон для катания. Осенью это Сибирь, весной может быть Кавказ. Летом меняю сноуборд на вейкборд.

Стрессовая ли у меня работа? Конечно! Я несу ответственность за жизни людей. Но нужно понимать, что альпинизм и ски-тур – вещи разные. Того эмоционального напряжения, что возникает на пути к вершине, у нас все-таки нет. Лыжные туры – это развлечение: человек куда-то поднимается, чтобы потом классно скатиться. Истерик у людей, которых я веду, не бывает – возможно, поэтому психологически мне работать не тяжело. Но естественные опасности – лавины, трещины, просто травмы – в горах никто не отменял. И надо знать на десять шагов вперед, как действовать в любой ситуации.

Поэтому я и пошла в Школу: здесь есть возможность в сжатые сроки получить бесценный опыт. Без преувеличения – буквально каждый день с наставниками-канадцами поднимает тебя на ступеньку вверх. Так что я, да и другие ребята, тратим свое время и свои деньги на обучение не ради звания или сертификата. Опыт и знания – ключевые слова.

Естественно, я была очень рада, когда меня допустили к экзаменам: ведь их сдавали известные практикующие гиды. Мы все заканчивали учебные модули – альп-модуль, лавинный курс, ски-тур первого и второго уровня. Нужно было иметь бэкграунд в виде нахоженных маршрутов, которые бы соответствовали требованиям канадцев. Мне очень повезло – я попала в Школу только в прошлом году, но так получилось, что все имеющиеся модули я с первого раза прошла успешно.

Экзамен я проходила на сплитборде – из пятнадцати человек, сдававших экзамен, нас таких было трое. Сплитборд – штука очень удобная для сноубордистов во время ски-туров: тот же сноуборд, но состоящий из двух половинок. Если раньше сноубордисты проходили маршрут со снегоступами на ногах или просто в ботинках, а доску несли за спиной, что физически достаточно тяжело, то теперь просто делишь сноуборд на половинки и получаешь лыжи. В них идти намного проще и быстрее. А когда достигаешь нужной точки, соединяешь их вместе и скатываешься.

Экзамен занял девять дней. Восемь из них мы ходили в ски-туры, один был посвящен технике спасения из трещины и поиска пострадавших в лавине. Конечно, мы искали и спасали не реальных людей. Вместо них были датчики: например, во время поиска «пострадавших» они были зарыты на глубине полтора метра на определенном расстоянии друг от друга. Собственно, нужно было все четыре датчика найти.

Каждый день во время выхода в «поле» кто-то один лидирует, выступает в роли гида, все остальные – клиенты. Преподаватели-канадцы – их на экзамене было двое – только наблюдают за тобой. Ты сам принимаешь все решения, сам прокладываешь маршрут, сам ориентируешься на местности. Однако даже на экзамене были элементы обучения: в конце дня мы обсуждали все насущные вопросы и нюансы с преподавателями, они популярно объясняли, где и что ты сделал не так. Кстати, и обучение, и экзамен проходили на английском.

График был напряженный. Вечером накануне ски-тура проходил брифинг, на нем нам говорили, куда мы идем утром. Показывали на карте точку, куда мы должны дойти, назначали лидера – одного на подъем, другого – на второй участок, третьего – на спуске. Естественно, было сложно: например, я лидировала в ущелье Адыр-су, но до экзамена сама никогда там не была. Для меня это абсолютно новый регион.

Сдавали экзамен мы группами в два потока. На моем потоке в одной группе было три человека, в другой четыре. Условия – максимально приближены к реальным, география ски-туров – ущелья Адыр-су, Адыл-су и сколы Чегета и Эльбруса. Лидировали мы каждый несколько дней. Не могу сказать, что я осталась полностью собой довольна. 

Во-первых, экзамен – это всегда стресс. И не только из-за сложного графика. Ты уже водишь людей в ски-туры, и тут как бы постфактум ты стараешься доказать, что делаешь это правильно. Еще один, лично мой недостаток – малый опыт хождения по ледникам. Регион, в котором я обычно работаю, не предполагает большой практики прохождения ледников. Но для того, чтобы соответствовать международному уровню, нужно уметь делать всё.

Оценивали нас по восьми показателям. Это забота о клиентах, управление рисками, технические навыки, профессионализм (в том числе, кстати, пунктуальность), техника передвижений, работа с рельефом, применение навыков (чтобы техника была оправдана, нужно применять ее вовремя и в нужном месте). Восьмой – общее впечатление, которое ты произвел на наставников. Шкала была десятибалльной, проходной балл – семь. Даже если у тебя по семи показателям десятки, но по одному – шесть, экзамен ты не сдал. Нужно уметь делать все в равной степени хорошо.

Тем, кто превысил проходной балл, сразу присваивали квалификацию лыжного гида. Им больше ничего сдавать не придется, это финальная точка. Те, кто сдал ровно в проходной балл, стали аспирантами, то есть помощниками лыжных гидов. Кто не добрал по баллам, будет сдавать в следующем году экзамен еще раз.

Экзамен действительно очень сложный. Здесь и задачи, поставленные перед нами, и стресс, и переутомление. В итоге из пятнадцати человек звание лыжного гида получили только четверо. Они превысили стандарт. Еще шестеро уложились в стандарт, и им присвоена квалификация гида-аспиранта. Пятеро не сдали экзамен.

Еще до начала экзамена канадцы попросили нас не расстраиваться, если вдруг с первого раза не получится. У них он проводится не первый год, и по статистике успешно сдают его с первого раза не более 70% курсантов. Из четырех девочек, которые участвовали в экзамене, у нас не сдали три. Никаких поблажек для девушек в профессии нет и быть не может. Женщин нет, мужчин нет, есть гиды и профессионалы. Когда лидировал мужчина, темп у нас не менялся: нужно соответствовать, и точка.

Я не добрала баллов по работе с рельефом. Это когда ты прокладываешь трек, максимально используя возможности рельефа. Показатель этот очень важный, он дает понять, насколько эффективно ты можешь составить маршрут. Похоже, я немножко переосторожничала. Но мне абсолютно не обидно, что я не сдала экзамен. Значит, есть еще одна возможность приехать, проявить себя. Зато теперь я знаю, над чем за год нужно поработать. Тем более что канадцы каждому прислали очень подробные рекомендации, где что нужно поправить. Я думаю: на следующий год все будет отлично.