Десять удивительных фактов из жизни Александра Бестужева-Марлинского

Недалеко от древних ворот Орта-капы в Дербенте сохранился небольшой двухэтажный домик. Здесь в позапрошлом веке были созданы повести и романы о Кавказе, под влиянием которых в Отдельный Кавказский корпус за романтикой и чинами отправлялись молодые офицеры.

Вспоминая о своей юности, Иван Тургенев писал: «Правду говоря, не на Пушкине сосредотачивалось внимание тогдашней публики… Марлинский все еще слыл любимейшим писателем». Вот об этом человеке, авторе повестей «Аммалат-Бек» и «Мулла-Нур», властителе дум в первой половине XIX века, мы и расскажем сегодня.

Декабрист на Кавказе

После декабрьского восстания на Сенатской площади Александр Александрович Бестужев (публиковавшийся под псевдонимом Марлинский) был отправлен в ссылку в Сибирь. Но спустя четыре года, в 1829 году, по его собственной просьбе был переведен рядовым на Кавказ, где шла очередная русско-турецкая война. Здесь он получил чин унтер-офицера, был награжден георгиевским крестом, а позже произведён в прапорщики.

Татарский после французского

Попав на Кавказ, Бестужев-Марлинский решил выучить «татарский», то есть азербайджанский, язык. «С ним, — писал Бестужев, — как с французским в Европе, можно пройти из конца в конец всю Азию». Несомненно, выбор этот был не случаен, на него повлияла встреча, которая состоялась на квартире другого декабриста — Николая Раевского в Эрзуруме, где, как писал Александр Пушкин, «собирались беки мусульманских полков». В 1829 году писатель повстречал здесь известного азербайджанского просветителя Аббаса-Кули-ага Бакиханова.

«Красивый мужчина и нравился женщинам»

Сначала Бестужев жил в самом сердце Кавказа — городе Тифлисе. Здесь он вел светскую жизнь, как когда-то в Петербурге. Один из современников писал по этому поводу: «С Александром Бестужевым (Марлинским) я имел случай часто встречаться у брата его, Павла… Как человек он отличался благородством души, был слегка тщеславен, в обыкновенном светском разговоре ослеплял беглым огнем острот и каламбуров, при обсуждении же серьезных вопросов путался в софизмах, обладая более блестящим, чем основательным умом. Он был красивый мужчина и нравился женщинам не только как писатель, о чем в мое время кое-что поговаривали в Тифлисе».

Из Тифлиса в Дербент

Однако беспечная жизнь в Тифлисе очень скоро закончилась — в начале 1830 года 33-летнего писателя переводят в Дербент рядовым 1-й роты Грузинского 10-линейного батальона, несшего службу в крепости Нарын-Кала. «Меня ни за что ни про что из храброго 41-го полка перевели в линейный батальон… Я был вдруг схвачен с постели больной и в один час выпровожен верхом, зимой, без денег и теплой одежды, ибо все мои пожитки остались в штабе полка».

«Кавказская Сибирь»

После шумного Тифлиса Бестужев очутился в захолустье, в скучной обстановке гарнизонной службы. «Кавказская Сибирь», как тогда называли Дербент, была местом ссылки штрафных солдат и провинившихся офицеров. Совершенно искренне всем сердцем не любил этот город и Бестужев: «Теперь я живу, то есть дышу в Дербенте, городе с историческим именем и с грязными улицами… Ни один минарет, ни одна высокая мечеть или какое величавое здание не красит города: он погребен между двух дряхлых стен».

«Это замыслили полубоги»

Несмотря на неприязнь к городу, именно Бестужев-Марлинский составил описание Кавказской стены — первое после описания, сделанного Дмитрием Кантемиром во время персидского похода императора Петра Великого. Вместе с комендантом дербентской крепости майором Федором Шнитниковым Бестужев совершил небольшую экскурсию для осмотра начинающейся от Дербента стены. «Как бы то ни было, этот образчик огромной силы древних властей существовал и теперь давит нас и мыслию и исполнением. Подумаешь, это замыслили полубоги, а построили великаны».

Осада Дербента

Летом 1831 года Дербент был осажден отрядами первого имама Дагестана грозного Кази-Муллы. «Мне впервые удалось быть в осажденном городе, — писал Бестужев, — и потому я с большим любопытством обегал стены. Картина ночи была великолепна. Огни вражеских биваков, разложенные за холмами, обрисовывали зубчатые гребни их то черными, то багровыми чертами. Вдали и вблизи ярко пылали солдатские избушки, сараи, запасные дрова. Видно было, как зажигатели перебегали, махая головнями. Стрельба не уставала, ибо лезгины подползали к самым стенам, то желая отрезать воду, то зажечь ворота, подбрасывая под них хворост. Самый город чернелся, глубоко потопленный в тени, за древними стенами; но зато крепость, озаренная пожаром, высоко и грозно вздымала белое чело свое. Казалось, по временам она вспыхивала румянцем гнева; медные уста гремели, и эхо гор с ропотом вторило глаголу смерти, между тем как зловещий свист ядра порывался сквозь мрачный воздух. Дикий хор бодрствующих дербентцев: „Хабардар, оий хабардар!“ („Остерегайся!“) и, будто в ответ ему, вечная песня последователей Кази-Муллы: „Ля нилля, гилль алла!“ раздавались часто».

Турист-экстремал

Нарядившись в горский костюм, Бестужев изъездил весь южный Дагестан: побывал в Курахе и Чираге, Казикумухе и знаменитом ауле мастеров Кубачи. «Что за прелесть тот край!.. Я был там, но в этот раз врежусь далее, под видом татарина. Я говорю довольно хорошо, чтоб обмануть лезгин. За смелостью же дело не станет», — писал он одному из своих корреспондентов.

Любовь и ревность

А еще Бестужев из ревности убил свою возлюбленную. Или не убил, но правду об этой истории мы никогда не узнаем. Живя в Дербенте, писатель безумно влюбился в Ольгу Нестерцову — дочь унтер-офицера, служившего и умершего в городе. Она помогала Бестужеву по хозяйству и скрашивала его серые будни. Трагедия произошла в том самом маленьком домике в Дербенте, в котором жил писатель. По версии самого Бестужева, Ольга Нестерцова «резвилась на кровати, то вскакивая, то прилегая на подушки, и вдруг кинулась на них правым плечом, обратясь лицом к стене. В этот миг пистолет, лежавший между двух подушек и, вероятно, скатившийся дулом вдоль кровати… выстрелил и ранил ее в плечо, так, что пуля прошла внутрь груди… Несчастная, почти в обмороке, кричала: „Помогите! Прощайте!“». Спустя два дня Ольга Нестерцова умерла.

Смерть и легенда

Бестужев погиб 7 июня 1837 года в бою у мыса Адлер на Черном море. Современник писал, что он «был так изрублен на части, что по окончании сражения не нашли никаких следов изрубленного трупа». Но среди солдат Отдельного Кавказского корпуса еще долго ходила легенда о том, что Бестужеву удалось бежать к горцам, он принял ислам и возглавил их под именем имама Шамиля.