Невероятная история, которой не должно было быть

В семнадцать лет у дагестанки Барият Мирзаалиевой из-за фурункула отказали ноги. Звучит дико — но такова была ошибка врача. Двенадцать лет девушка отказывалась сесть в коляску, и ее буквально носили на руках. Все изменил спорт.

Жизнь в ожидании

Дело было так: на спине у девушки образовался внутренний, подкожный фурункул. На коже было видно лишь красное пятно у позвоночника. Барият пожаловалась врачу на боли в спине и температуру под сорок. Хирург диагностировал остеохондроз и посоветовал приложить к месту, которое болит, горячую соль. Через несколько часов после первой процедуры у Барият отказали ноги.

— Следующие десять лет жизни я слышала от врачей одно: ужасно глупо. От прогревания гнойный фурункул увеличился, повлиял на спинной мозг, поэтому ноги и отказали. А потом пошел необратимый процесс.

Я была совсем юная, только школу окончила. Помню, в тот день я шла из комнаты в комнату после греющей процедуры и… мои коленки стали сгибаться и в буквальном смысле слова отказались меня держать. Навсегда.

Но тогда до меня еще не дошло, что произошло. Я долгое время просто лежала в постели, мне казалось, что я ничего не могу. Я никогда не видела инвалидов в обычной жизни: вокруг все были здоровые. Я бездельничала, играла в компьютерные игры, ну и братика воспитывала. Да и врач после операции сказал, что нужно время, а потом все пройдет. Я и ждала.

Депрессии не было, плакала я только в те моменты, когда нуждалась в помощи там, где раньше справлялась сама. Это меня сначала сильно напрягало. А так, дома меня всегда окружала забота, со мной были мои сестры, мама и маленький брат, которому, когда я заболела, было полгодика. Жили мы втроем: я, мама, брат.

Меня очень поддержали ребята: друзья, одноклассники, братья, однокурсники. Всегда по первому звонку приходили помочь, носили гулять и куда попрошу. А вот подружки, честно говоря, пропали, за исключением моих одноклассниц, с кем мы и по сей день видимся. Знаете, даже те, кто жил в одном доме, ходили мимо и ни разу не зашли. Сейчас-то у меня уже много подруг, но тогда это было странно и неприятно.

Я по жизни всегда была позитивная. Даже когда я пролежала в постели уже полтора года, мне казалось, что это временно, я вот-вот встану на ноги и пойду. Я просто лежала, даже не садилась. Мама меня жалела, кружила надо мной. А вот тетя, она старалась, чтобы я вышла из своего положения. Именно она сказала: «И что, ты теперь всегда будешь лежать?» Взяла и посадила. В первый раз у меня даже голова закружилась, стало плохо — и я легла.

«Я не встану»

Поощряемая тетей, Барият стала садиться и постепенно научилась передвигаться по квартире. И так накачала руки, что это потом сыграло важную роль в судьбе. Но тогда она только начала осознавать, что последствия врачебной ошибки не рассосутся сами собой.

— Такая я вот была блаженная: лежала и ждала, никакой трагедии, просто полтора года ожидания. И как-то осознала, что «полежу пройдет» не поможет. Помню, в больнице мне женщина одна сказала: «Чего ты лежишь? Пиши. Добивайся помощи». Тогда я спохватилась, написала письмо Путину. Мое обращение передали в наш Минздрав, и меня отправили в Москву лечиться.

Лет десять я лечилась стволовыми клетками, было улучшение, которого никто не ожидал. В Москве профессора из разных стран удивлялись моему прогрессу. Но за десять лет я поняла: как бы я ни старалась, я не встану.

Помню, как одна женщина сказала мне: «Учись жить на коляске, ты не встанешь». Но в коляску я не садилась принципиально 12 лет. Сейчас я думаю, что переняла мамины комплексы: она не хотела, чтобы я оказалась в коляске. Она вообще все, что со мной случилось, перенесла очень болезненно, много плакала. В Дагестане свой менталитет, особенно когда речь о таких вещах. Я только сейчас поняла, что мама стеснялась, что люди будут меня жалеть, что я какая-то не такая. Мама мне прямо говорила: «Не нужна нам коляска». Когда я ездила на лечение в Москву, мне приходилось пересаживаться в больничную коляску. Когда мама меня видела в ней, ее переклинивало, она говорила: «Нет, нет, нет, нельзя». Даже когда я общалась там с инвалидами, она была против, ей казалось, что я тогда буду как они.

Четырнадцать лет я была в отрицании, а приняла себя, именно когда все-таки села в коляску. Сделать это пришлось ради спорта.

На тренировку — на руках

На встречу Барият пришла с подругой Анжелой Султановой, тоже лучницей. Именно она когда-то привела Барият в спорт — и открыла новый мир. Как это было, Анжела рассказывает в красках.

— Мы познакомились в соцсетях. Я тогда жила в селе, но часто приезжала в Махачкалу. У себя в селе я вообще ни разу из дома не вышла на коляске. Не принято так у нас. Как-то слышала, как осуждали односельчанку-колясочницу, которая замуж вышла, тогда, может, и поняла, как могут говорить про меня. В общем, не выходят у нас такие люди на улицу. А здесь, в Махачкале, это можно, здесь у меня активный образ жизни, как у здоровой.

У меня было фото на коляске, и Барият мне сама написала. Помню, у нее на аватарке был такой потрясающий красный платок и она сама такая красивая! Она рассказала, что обычно с колясочниками не общается и в коляску не сядет. Я не поняла, как она так живет? Спрашиваю: «Ты что, совсем не гуляешь?» А она: «Гуляю, меня на руках принесут, на скамейку посадят, нормально все». Мне это было непонятно.

Кое-как уговорила ее прийти к нам в спортзал на тренировки по регби. Сказала ей: «Там все колясочники. Посмотришь». Я от двери глаз не могла оторвать, так сильно ее ждала. И вот, принес друг ее на руках, посадил на скамеечку и оставил. Зовем ее играть, говорит: «Я посмотрю лучше, не сяду в коляску». Мы ей: «Как не сядешь? Это регби на колясках». Уговорить не смогли, я тренеру и говорю: «Возьмите ее за руки и за ноги и посадите в коляску, не слушайте ее». Она: «Анжела, я тебя убью, не делай так». А мы взяли и сделали. Она поиграла и стала приходить на каждую тренировку. Четыре месяца ходила, четыре месяца ее приносили и уносили на руках.

А однажды я пришла к ней домой. Барият поставила стульчик возле печки и приготовила макароны со сливками, не вставая с места. Составила список продуктов, ей брат принес все из магазина. Я была в шоке! У меня сердце разрывалось, я на одном месте сидеть не могу. Но пока стрельбой из лука не занялась, она так и не села в коляску.

Место, где все зависит от тебя

Пока Анжела говорит, Барият время от времени смеется. Она на самом деле производит впечатление очень легкого человека. Но в тот самый первый раз в спортивном зале она очень разозлилась.

— Но… потом мне понравилось играть, да и общение тоже. Я очень воодушевилась. Столько людей на коляске в одном месте. И они такие жизнерадостные, смеются, будто нет у них никаких проблем в жизни. Я тоже была такая, но боялась приобщаться к их обществу, потому что представляла их угрюмыми, унылыми. А в такую компанию мне захотелось прийти еще раз.

Пришла домой, рассказала маме, что там столько людей, энергии. Мама сказала: «Оно тебе надо?» Но я все равно пошла еще раз — и втянулась.

Регби закончилось, когда один из спортсменов сказал мне: «Зачем тебе регби, если у тебя сильные руки, и ты можешь попробовать себя в спорте, где все будет зависеть от тебя, а не от команды».

На стадион, где стреляли из лука, меня отнес тот же друг, что и на регби в первый раз. Весь стадион меня пронес, сейчас я думаю об этом… как он смог? А он ничем мне не дал знать, что ему тяжело. И вот, в первый же день на стадионе я увидела лук, взяла его — и почувствовала, что попала в воду, будучи рыбой на суше.

Мне сказали, что, сидя на стуле, стрелять я не смогу, только из коляски. Я сразу сказала: «Сяду».

Коляску мне достали в первый же день. Но прежде, чем я в нее села, моя мама прорыдала пять часов. Я сказала: «Просидела я 12 лет без коляски, и ничего не изменилось. Я не встала на ноги».

Вначале мне было некомфортно: в коляске на тебя действительно смотрят люди. Но потом я себя так полюбила в коляске! Мне казалось, что я в ней такая красивая, и все на меня смотрят, а я королева.

Больше не домашняя девочка

С тех пор Барият побывала в Италии, Голандии, ОАЭ, Чехии… Недавно тренер посоветовал «подкачать физику», и Барият пошла заниматься еще и легкой атлетикой — и уже стала медалисткой всероссийского чемпионата.

— Начались тренировки: недельку поработала с резинкой, потом дали деревянный лук, затем — более профессиональный. Мои первые соревнования были через несколько месяцев в Чебоксарах. Я стала седьмой. Эйфория, что я одна, с тренером, с командой. Затем был очень трудный год в материальном плане: мама серьезно заболела. На тренировки, чтобы сэкономить, добиралась пешком — брат вез меня в коляске сорок минут в один конец. На следующий год я взяла третье место на чемпионате России.

Тогда же произошел перелом в отношении моей мамы ко спорту. Я начала побеждать, меня стали показывать по телевизору. Все были от меня в восторге. Говорили маме, какая я молодец. Она начала меняться. Домашней девочкой, которая ничего не могла в ее глазах, которую многие жалели, стали восхищаться. Победы продолжались: наша команда стала первой на кубке Европы в Италии, потом было четвертое место на чемпионате мира.

Ну и еще маме стало легко со мной, ведь я стала все делать сама и помогать ей. Ходила с братом за покупками, покупала ему одежду, везде мы справлялись сами.

Сейчас я чувствую себя еще более самостоятельной. Раньше ждала, пока ко мне не придет брат, друг, одноклассник. Теперь вообще все могу сама. Разве что спуститься с лестницы не получится.

Конечно, когда бываю за границей, я вижу насколько там лучше условия для проживания для людей с ограниченными возможностями здоровья. У нас комфортные места можно на пальцах пересчитать. А там даже на бордюрчике обязательно будет пандус. Там бы и лестница не была проблемой. Но мысли о переезде туда, где среда доступнее, не было. Я люблю Дагестан. И знаете: здесь достаточно взглянуть на человека, и он предложит помощь. У нас душевность людей полностью заменяет доступную среду.

Все сама

В «новой» жизни Барият не осталась и без профессии: пошла работать телефонным оператором в МЧС. Говорит, приятно помогать другим. Как и все, она посещает шумные компании, отдыхает, дружит, водит машину. Хотела бы девушка и создать семью. В ее жизни был человек, который хотел жениться. Пришел с этим вопросом к ее к маме, но она сказала: «Найди себе здоровую». И он нашел.

— Я была молодая, думала, что это все нескоро, не задумывалась о семейной жизни совсем. Только в 33−35 лет начала задумываться. Сейчас я уже не та девочка, которая продолжает слушаться маму. Она не принимает за меня решений.

Несколько месяцев назад я переехала, потому что мне не хватало полной самостоятельности. Хотелось ощущать себя абсолютной хозяйкой своей жизни. Я не чувствую себя ни одинокой, ни больной. Два дня я бываю дома и один у мамы, чтобы она не скучала и не волновалась.

Чтобы превратить свое четвертое место на чемпионате мира в первое, стала заниматься еще и атлетикой. А недавно даже впервые села на коня.