Дигорское ущелье в лучах заката

Дигория — маленькая страна чудес в Северной Осетии. Там есть всё: девственная природа, величественные ледники, суровые горцы и заброшенные села, где уже сотни лет никто не живет. Здесь, в Дигорском ущелье, берет начало река Урух, на этих заповедных землях расположен национальный парк «Алания». Дважды в год в эти сказочные места водит туристов Антон Агарков, который рассказал, зачем стоит ехать в таинственную Дигорию.

Старт и радиальные выходы по горным селам

Точка старта — Владикавказ. Туристов усаживают в машину и везут в Уаллагком, примерно 2,5 часа пути. Там в поселке Камата всех устраивают на турбазе, а следующие три дня посвящаются радиальным выходам в старые горные села.

— Радиальные выходы — это когда ты рано утром выходишь, не сворачиваешь лагерь, не выезжаешь с турбазы, а пешком доходишь до какого-то места, где можно встретить рассвет или проводить закат, и возвращаешься в лагерь. Поскольку у нас фототур, все точки так или иначе заточены под фотографов. Мы строим маршрут так, чтобы фотограф оказался в нужном месте в нужное время и мог поймать правильные свет и ракурс, — поясняет Антон.

В одном из живописных сел туристы вместе с фотоинструктором проводят целый день, от рассвета до заката. Весь выход расписан по минутам, чтобы не пропустить хороший свет в пейзажных точках, который так важен для фотографов. Проводив закат, зачехлив фототехнику, группа возвращается на турбазу.

В Уаллагкоме помимо знакомства с этнографией, архитектурой и местным бытом туристам предлагают покорить «личный Эверест».

— Я предлагаю людям понять, что такое горы. Когда мы их привозим, они видят только самое красивое: горы, закаты, добродушных горцев, которые едят вкусные пироги и угощают ими туристов. А на самом деле горы — это жесть. Они не прощают ошибок, не любят слабых. Научить действительно уважать горы можно только через ноги, — рассказывает Антон. — Поэтому мы берем всех наших туристов, сажаем их в машину, доезжаем до точки, а дальше идем пешком. С нами горный гид. Пешком мы взбираемся на холм, снимаем рассвет, а после этого идем примерно 12 километров до горного озера Донисар, с него начинается река Сонгутидон. Доходим туда к полудню, снимаем озеро. К этому моменту люди уже говорят: «Черт подери, я совершил подвиг!» Всего за несколько часов они прошли через альпийские луга, зону курумника и через снежники — места, где даже в июле лежит снег.

К вечеру люди приходят в лагерь усталые, вымотанные, но довольные. По словам Антона, горы пробуждают в них какие-то внутренние силы, и после тура они возвращаются не просто чему-то научившимися фотографами, а более сильными людьми.

Конечно, это не Эльбрус, не Эверест, но для многих туристов подъем и спуск в течение дня с разницей высот примерно в полторы тысячи метров — серьезная нагрузка, хотя и выполнимая. Как раз на грани возможностей городского жителя.

— В общем, потом нам приходится уговаривать их сесть на коней, чтобы пройти путь в 30 километров: они рвутся идти пешком с рюкзаками, — смеется Антон.

Горские замки и тетя Рая-Жигули

Следующий пункт нашего маршрута — горские замки. Чтобы их увидеть, надо доехать до Мацуты, а затем свернуть с дороги и проехать каскады села Камунта и Галиат. Эти приземистые и крепкие строения, похожие на глыбы, сохранились в очень хорошем состоянии.

— Горские дома, они как горцы — жесткие, крепкие, молчаливые, мрачные. Сейчас, конечно, в таких домах живут единицы. Их тяжело протопить зимой, да и вообще в горах жить непросто, — рассказывает Антон.

По его словам, на всю Осетию наберется не больше полусотни семей, которые остаются в горах на зиму:

— Летом там хоть какие-то дела есть, а зимой снегом по крышу завалит, сидишь и только в очаг дрова подбрасываешь. Тоска.

Если подниматься от шахтерского поселка Мизур, можно приехать к самому высокогорному поселку в Северной Осетии — Ход. Там сейчас постоянно живет одна-единственная женщина — тетя Рая-Жигули.

— "Жигули" — потому что у нее нет машины. Когда ей надо за продуктами, она берет авоськи и спускается на 12 километров вниз, а там дорога будь здоров, — рассказывает Антон. — А потом, груженная сумками, пешком идет в гору, в свое село. У нее никого нет, некому помогать. Ей около 70 лет. Горские бабушки такие, что поленом не перешибешь, — очень крепкие.

Успеть в места, где кровь стынет в жилах

Еще одна достопримечательность, обязательная к посещению, — некрополь неподалеку от селения Донифарс, одно из самых мистических мест Дигории.

— Тут невольно вспоминаешь фразу Гимли из «Властелина колец», когда они с Леголасом и Арагорном пошли мертвых поднимать: «Это место мертвых, и только мертвые ходят здесь». Туман, маленькие домики, и кривыми пальцами торчат надгробия из земли. Ты ходишь, и вдруг на тебя из тумана кто-то выходит. Зомби? Нет, это просто член твоей фотогруппы гуляет. В России не так много мест, где кровь в жилах стынет, — рассказывает фотограф.

Чуть повыше село Лезгор. В нем можно встретить только сезонных рабочих, которые разводят скотину. Они обустроили себе дом на окраине для ночлега. Само село — это дома, стоящие по склону ступенями, так, что крыша нижнего дома служит двором верхнего. Антон уверен, что люди покинули это селение более 150 лет назад по какой-то жуткой причине. Такое впечатление остается от этих руин, узких улочек села-призрака.

В некоторых домах села остались даже ставни. Они устрашающе скрипят.

— Дома сохранились относительно неплохо. Да, крыш уже давно нет, мебель и утварь растащили. Но есть стены, оконные переплеты, ниши, служившие полками, зола печная. Видно, где в каждом доме был очаг. Место, конечно, мрачное, с особым настроением.

Никто не знает горы лучше браконьера

Дальше по маршруту — ущелье реки Караугом, где находится одноименный ледник. Местные говорят, что он самый красивый в регионе и даст фору хорошо известному леднику Сказка. Перед ледником есть небольшое озеро, в нем можно поймать очень красивое отражение пейзажа, что важно для фотографов.

Это место для кого-то тоже может стать личным «Эверестом». Туристы ходят на ледник со специальным альпинистским оборудованием, а местные чабаны — просто так.

— Им надо перегнать скотину через ледник, они перегоняют. Упадет бычок в трещину, значит, будут вытаскивать бычка. Руками, без помощи спасателей. Ледник — одно из мест силы, которое завораживает, — рассказывает Антон.

В этих местах группу ведет не простой гид, а бывший браконьер. Говорят, друзей надо держать близко, а врагов еще ближе. Наверное, поэтому он работает в национальном парке «Алания».

— Браконьером он был в 90-е годы, когда можно было все — ловить туров, продавать шкуры. А потом все это прошло. Его бы посадили, если бы сейчас он продолжил заниматься своим ремеслом. Но ему предложили работу в заповеднике. Он получает стабильное официальное жалование, водит туристов — отличная альтернатива браконьерству, — поясняет Антон. — Он от и до знает горы и отлично чувствует животных. Говорят, туры — сложная добыча, а он умеет читать следы, различает запахи и шумы, понимает их повадки и может предсказать, где и когда появится зверь. Тут начинается фотоохота.

Реликтовое болото и полыхающая река

После Караугома группу туристов ведут на реликтовое болото Чефандзар. Там им предстоит ночевать в домике пограничника, встречать рассветы у истока Уруха и любоваться Королевским водопадом.

— Туда почти никто не водит, потому что это конный формат. Считается, что фотографы — не конные люди. Мы сначала прошли маршрут сами и убедились, что он не слишком тяжелый, нигде не надо галопить, да и лошади нам достались нормальные, — отмечает Антон. —  Что такое Чефандзар? Это место, где начинается река Урух. Там она стекает с ледника и выходит на огромную равнину. Летом вся равнина цветет. Там видов двадцать разных цветов. На все это разнотравье мы смотрим сверху. Мы видим пеструю равнину, зелень, реку, которую закат подсвечивает так, что кажется — она полыхает. Потом мы спускаемся, проходим через болото, через нарзанные источники, поднимается на холм и с одной стороны видим огромный водопад Королевский, с другой — исток Уруха. Там особенно красивые снимки можно летом сделать. Когда находит туман, исток реки снизу приоткрылся, а сверху ты видишь ледник, а потом прослойка тумана, а сквозь туман лента реки горит в рассветном пламени.

Основной конкурент — Алтай. Но там очень сложная заброска. Чтобы попасть в такое же красивое место, нужно потратить день в пути, а здесь к закату того же дня ты уже на видовой точке. Легендарное плато Укок на Алтае — зона покоя, Чефандзар — это его мини-версия. На том же Алтае где-то вдалеке одна заснеженная Белуха маячит, а здесь же биг-воллы в духе Патагонии.

После этого можно спускаться на равнину и ехать смотреть традиционные достопримечательности. И мы за пару дней проезжаем по самым знаковым местам. Но только для наших туристов это теперь не просто достопримечательности, они знают, что такое горы, и ценят их. Ну, например, в Кармадонском ущелье до сих пор видны последствия того, как сошел ледник Колка в 2002 году. Вы видели, как ледник, как огромным напильником, стесывает камни? В таких местах окончательно понимаешь, что такое горы. Это что-то над человеком. Там можно ходить, ими можно восхищаться, им можно поклоняться, но и бояться их нужно.

Фото: Антон Агарков