Кямары — лучшие друзья девушек

Кавказская свадьба — это масштабное и довольно затратное мероприятие. Иногда за один-два праздничных дня люди потом годами выплачивают кредиты. Тренд последних лет — свадьба в национальных традициях. Причем их стараются соблюдать не только в обрядах и церемониях, но и в нарядах жениха и невесты. Как следствие появился спрос на традиционные свадебные украшения.

Карачаевские невесты обращаются за ними к Мурату Салпагарову — единственному в республике ювелиру, который изготавливают этнические украшения «как в старину».

«Пояс всегда стоил как хорошая корова»

С Муратом мы встречаемся в его небольшом ювелирном ателье в центре крупного карачаевского села Учкекен. Мастерская занимает небольшое, но хорошо обустроенное помещение в двухэтажном здании. Внутри — несколько рабочих столов со станками и лампами. По центру — окошко, через которое Мурат общается с заказчиками. К мастеру часто приходят заказы на починку украшений. Правда, сам он, по его же словам, увлечен только «высокой ювелиркой». И особенно — с этническими мотивами. За ней-то к нему и обращаются невесты со всей республики.

— Мода на этнические украшения появилась на Кавказе около двух-трех лет назад, — говорит мастер. — Прежде всего, это свадебные украшения, которые раньше передавались по женской линии из поколения в поколение.

Традиционно в комплект свадебного наряда карачаевской невесты входили парные нагрудные застежки, пояса, которые карачаевцы называют «кямар», и иногда браслеты и серьги.

— В основном у наших заказчиков сохраняются нагрудники, которые достались им от бабушек, и они приходят к нам за поясами, — рассказывает Мурат. — Кямары во все времена стоили не очень дешево. Всегда пояс был равен цене хорошей коровы. Считалось, что если в семье дочери, не дай Всевышний, наступят тяжелые времена, у нее всегда есть пояс, который можно продать.

Родом из Дагестана

По словам ювелира, до сих пор в каждой семье есть хотя бы одна старинная вещь, которую передают по наследству. При этом, отмечает он, большинство сохранившихся старинных поясов сделаны умельцами из Дагестана: мастера начали селиться в местных аулах начиная с конца XIX века, и их услуги пользовались большим спросом.

— Большая часть дошедших до нас поясов — это их работа, — продолжает Салпагаров. — Правда, исполнение не всегда было на высоте. Когда я стал детально изучать узоры традиционных кямаров, то увидел много непроработанных деталей. Поэтому принял решение делать не копии, а стилизацию под старинные украшения. Еще я заметил такую тенденцию: если раньше люди кидались на старинные вещи, то сейчас чаще предпочитают новодел, но под старину. От заказчиков я слышу про энергетику чужих вещей, не хотят брать чье-то. Но чаще всего люди просто вкладывают деньги в ювелирное изделие, чтобы передать потом его своим детям, как это делали когда-то, в старину.

Сам Мурат во многом стремится подражать старым мастерам: в отличие от большинства своих коллег, он не заказывает готовые лекала в интернет-магазинах, а абсолютно все делает вручную. Начиная от эскиза до проработки каждой крошечной детали.

— Мастера на Кавминводах говорят, что любят меня за мои работы, и не ненавидят за то, что я упорно не перехожу на упрощенный вариант — китайскую штамповку. Мне говорят: «Зачем ты мучаешься, сам сидишь и все делаешь? Ведь сейчас можно заказать любой узор». Но я так не хочу. Есть старинная технология, так работали ювелиры сто, двести лет назад. Мне она ближе всего.

Медь, серебро и иранская бирюза

Как правило, на производство одного пояса у мастера уходит 2−3 месяца, создание более сложной, затейливой модели может занять и до четырех. Все зависит от материала и обилия камней. В старину традиционные украшения изготавливались из сплавов, например меди с железом и других. Серебро почти не использовалось.

— Сейчас я, наоборот, чаще работаю с серебром, — говорит ювелир. — А вот раньше серебряные пояса могли позволить себе только зажиточные семьи. В основном делали позолоту, изготавливали ее из ртутной амальгамы. До сих пор не придумано ничего долговечнее такого метода. Но сами мастера долго не жили: материал токсичный. Что касается камней, то в старинных украшениях использовали в основном китайское стекло. Сейчас я применяю исключительно натуральные отделочные камни: топазы, аквамарины, аметисты, рубины.

Стоимость одного пояса или кямара колеблется от 70 до 200 тысяч рублей. Все зависит от сложности работы и используемых материалов. Полный же набор свадебных украшений — пояса, нагрудники, браслет и серьги — обойдется невесте в среднем в 400 тысяч.

По традиции покупкой свадебного наряда и украшений к нему у карачаевцев занимается сторона невесты. Но бывает и так, что жених изъявляет желание сделать подарок будущей супруге и частично или полностью оплачивает расходы на ее наряд. Непосредственно выбором будущего изделия занимается невеста или ее близкие родственники — как правило, мама.

Кстати, сегодня свадьба для горянок — далеко не единственный повод надеть этноукрашения. Девушки используют элементы национальной одежды и в современных нарядах.

— Несколько раз у меня заказывали украшения для свадьбы, но с таким расчетом, что потом будут носить с подходящей одеждой на всякие мероприятия, — говорит Мурат.

Рога, крылья и стразы

Мурат родился и вырос в селе Учкекен. Интерес к камням, пусть и не драгоценным, он проявлял еще с детства.

— В 90-е годы в одежде использовали много блесток, страз. Я выковыривал эти блестки с одежды, чтобы коллекционировать. Меня, конечно, ругали. Потом я стал коллекционировать натуральные поделочные камни. Еще я хорошо рисовал, и мама отдала меня в художественную школу, — рассказывает Мурат.

По совету своей бывшей учительницы Мурат поступил в Ставропольское краевое училище дизайна по специальности «Художественная отделка металла» и закончил его в 2006 году. В этом же году он открыл свое ювелирное ателье, стал брать заказы. Сейчас у него строгое разделение: половину времени он занимается ремеслом (то есть работает на заказ), а половину времени посвящает творчеству (готовит персональную выставку). Первое приносит ему деньги, а без второго он просто жить не может.

— Еще с первого курса училища я рисовал свои будущие коллекции. Когда для всех каникулы и выходные были радостью, для меня это катастрофа. Меня отлучали от процесса, я не мог заниматься. С каникул я всегда приезжал с кучей набросков. Я не мог остановиться. С годами еще сильнее затягивает. Даже поездки куда-то, которые должны стать отдыхом, для меня — пытка. Они отвлекают меня от моего любимого занятия. Головой всегда здесь.

«Браслеты „от Cartier“ я не делаю»

Этноколлекцией Салпагаров занимается уже три года, планирует закончить ее к зиме и провести персональную выставку. Правда, этностиль — это только одно из направлений, которое интересно Мурату.

Первая авторская коллекция, которую Мурат делал пять лет, назвалась «Эльфийская» и была навеяна эпохальной трилогией Толкиена «Властелин колец». Поначалу кавказские коллеги отнеслись к ней скептически. Но в итоге она пользовалась огромным успехом — кольцо «Аурин» из этой серии Мурат повторил уже более 40 раз. И заказы продолжают идти.

С 2013 года на смену нежным Эльфам пришли колючие, даже агрессивные «Слезы дракона». В новой коллекции сплошная мистика: сказочные олени, лебеди, змеи и даже черепа. Конечно, «Слезы дракона» не нашли массового покупателя, как эльфийская коллекция. Кажется, Мурат совершенно не расстроен по этому поводу.

— Помню самый необычный заказ, — говорит Мурат. — Однажды ко мне приехали мама с дочкой и вместо того, чтобы выбрать что-то из традиционного к свадьбе, они остановились на ожерелье «Чупра-Капра» — с драконом, которого я придумал сам. Я предупреждал, что эта вещь не для всех, но девушка очень настойчиво требовала именно это украшение.

Гораздо чаще к Мурату приходят с просьбой повторить кольцо или браслет известного ювелирного дома. Но в этом он всегда отказывает своим клиентам.

— Что я никогда не буду делать, так это копировать, — качает головой мастер. — Иногда, к примеру, просят сделать известный браслет-гвоздь «от Cartier». Но я сразу отказываюсь — такие браслеты не по моей части. Я делаю только то, что сам придумал и нарисовал.