Фото: Ахмат Байсиев
Мемориальная «народная тропа», которая теперь уже точно не зарастет, проложена к дому Кайсына Кулиева в селе Верхний Чегем. Вчера, в день 98-летия поэта, ее торжественно открыли. Каменная стена длиной в 350 метров, и на ней 100 гранитных плит с его стихами — о Родине, о матери, о добре и зле, о дружбе, о жизни горцев. Там же высказывания и стихи 25 известных людей, посвященные балкарскому поэту.
— Кто-то дал 100 тысяч рублей, кто-то — 150 тысяч, кто-то камнем, кто-то деревом, кто-то щебенкой помог, а кто-то просто пришел и помог делом. Были люди, которые приносили 500 рублей — кто сколько мог, — руководивший строительством стены Хадис Тетуев рассказывает, как возводилась стена.
Три года назад почитатели творчества поэта уже отреставрировали и привели в порядок его отцовский дом в Верхнем Чегеме — куда, собственно, и ведет 350-метровая тропа. Тогда же и стартовал проект «Сто шагов к Кайсыну». По инициативе фонда помощи сохранению памятников истории и культуры и при участии деятелей культуры и литературы разработали архитектурный проект, его автором стал архитектор Малик Гузиев. Параллельно отобрали стихи и высказывания.
Хадис Тетуев уверен, что ставшая поистине народной стена и «народная тропа» будут особо почитаемыми в Балкарии. Второй этап — облагораживание территории музея в родном селе Кайсына Кулиева: он планируется как филиал уже работающего музея Кайсына Кулиева в городе Чегеме. Через два года — столетие поэта, и к этому времени надо успеть все доделать, говорит балкарский активист.
«Самая молодая сакля — наша, ей уже 600 лет»
— Это наш двор, на фото даже видны бойницы, с улицы так не различишь, но это была башня… сначала вот этот дом, потом башня… самая молодая сакля — наша, ей уже 600 лет… — говорит Фатима, родная племянница поэта. Каменные стены полутораметровой толщины не дают усомниться в ее словах: такой дом простоит еще долго.
Она рассказывает историю своей семьи, показывает экспонаты, наспех собранные к торжественному дню в старой сакле, в которой родился и вырос будущий поэт.
— Этот весь квартал — наш. И за рекой, и здесь. Мечта наша привести его в первозданный вид, — это Фатима уже вышла во двор и оглядывает крошечный район аула Верхний Чегем, затерянного в верховьях сурового и красивого Чегемского ущелья.
А вот что сам Кайсын говорил об отчем доме. «Предки наши жили здесь издавна… Мне здесь дорог каждый камень, дерево, тропинка, родник. Здесь жили дорогие мне люди — мой отец, моя мать, братья. Мне кажется, что следы от их ног остались навек на этих тропах, словно их не могли смыть дожди многих лет. Здесь я впервые увидел снег на горе и дождь над отцовской саклей, облака над дорогой, звезды над аулом, лунный свет на скалах, рассвет в окне, закат на белых хребтах, похожий на цвет зрелого кизила, будто сказочный великан залил снега красным вином. Здесь на коленях матери, прижавшись к ее теплой груди, я засыпал счастливым детским сном. Все у меня отсюда — жизнь и песня. Чегем — мое начало, мой исток. Здесь я сложил первый свой стих, сложу и последний».
Мемориал может стать частью туристического комплекса
Туристический комплекс тут уже есть — Чегемское ущелье многие годы остается для туристов одним из самых излюбленных мест. Сюда круглый год приезжают люди со всей страны, чтобы полюбоваться на знаменитые Чегемские водопады.
«Народная тропа» находится чуть выше водопадов, туда ведет автомобильная дорога, и есть надежда, что гигантский мемориал тоже станет одним из излюбленных туристических мест.
Более того, многочисленные туристические группы из Кабардино-Балкарии и из-за ее пределов и сейчас активно приезжают в село Верхний Чегем. Бывают на развалинах старой церкви, поднимаются по «греческой» лестнице (она названа так из-за найденной в библиотеке Библии на греческом языке), рассматривают могильники
«Породистость струны или натянутой тетивы»
Творчество Кайсына Кулиева еще при жизни поэта было оценено крупнейшими мастерами русской словесности. «В Вас есть… породистость струны или натянутой тетивы, и это счастье», — писал ему в 1948 году Борис Пастернак.
Кайсын Кулиев родился 1 ноября 1917 года. Он рано потерял отца, и у него было трудное детство. В 1926 году поступил в только что открывшуюся школу в Нижнем Чегеме, где впервые увидел книги и стал учить русский язык. Первые стихи он написал в 10 лет, а уже в 17 лет стал печататься в газетах.
В 1935-м поступил в Театральный институт (ГИТИС) в Москве и одновременно слушал лекции в Литературном институте. Накануне войны, в 1940-м, вышла его первая книга стихов «Здравствуй, утро!». В том же году он был призван в ряды Красной Армии, служил в парашютно-десантной бригаде, а с началом войны воевал в Латвии, под Орлом, где был ранен и попал в госпиталь. Уже тогда он много писал, печатаясь в «Правде» и «Красной звезде». После выписки из госпиталя поехал на Сталинградский фронт в качестве военного корреспондента газеты «Сын Отечества».
Сразу после войны направился в Киргизию, куда был депортирован балкарский народ, и долго не издавался. Лишь в мае 1956 года в Москве вышла книга стихов «Горы», затем — «Хлеб и роза». В середине 1950-х годов поэт вернулся на родину, в Нальчик, и там, наконец, смог стать профессиональным литератором. Напечатаны его поэтические сборники «Раненый камень», «Книга земли» и другие.
Творчество Кайсына Кулиева отличает то, что его стихи одинаково сильны и на родном языке, и в переводах. Поэт скончался в 1985 году, на 68-м году жизни.
В годы Великой Отечественной войны его стихи звучали по радио на 14 европейских языках в сводках Совинформбюро. Государственная премия РСФСР имени Горького присуждена Кайсыну Кулиеву за книгу об изгнании «Раненый камень» (1966). Кулиев — лауреат Государственной премии СССР за «Книгу земли» (1974), Ленинской премии (1990, посмертно) за книгу «Человек. Птица. Дерево» (1985).
— Мне нравилось в Кайсыне, что он часто задумывался о том, нужен ли его труд людям, — говорил вчера народный поэт Южной Осетии Нафи Джусойты на открытии мемориала. — В том, что мы каждый год собираемся, Кайсын не нуждается, в этом нуждаемся мы, его друзья и почитатели таланта. Мне очень радостно от того, что с каждым годом людей становится все больше. А этот комплекс — яркое свидетельство тому, что даже через 30 лет после его смерти труд Кайсына востребован как никогда.
