Главное - будь мужчиной

Редакция проекта "Это Кавказ": Развивать туризм на Кавказе сразу после войн в Чечне и Южной Осетии – затея довольно смелая. Как вы ввязались в эту авантюру?

Дмитрий Лемешев: Лет семь назад мы с другом решили издать путеводитель по какому-нибудь региону. На дворе был очередной кризис, так что весь наш стартовый капитал составлял 6000 рублей. На Аляску с таким бюджетом не сгоняешь, а вот съездить автостопом на юг вполне реально. Так в наших планах появился Кавказ. Отправились в Южную Осетию и Нагорный Карабах, набрали информации и вернулись зимовать в Москву. Надо писать, а нам буквально есть нечего. Вот и решили, пока путеводитель не издан, создать турфирму – для этого капитал не нужен - и, пользуясь новыми знаниями, возить людей на Кавказ. Массовый туризм нам был неинтересен. Хотелось создать что-то свое, особенное. Мы изначально решили, что станем лучшими в мире гидами по Кавказу. Правда, первую прибыль мы получили лишь года через четыре.

С Южной Осетии мы быстро переключились на Северную, где у нас было много друзей. Потом блог-тур по Ингушетии, впечатления невероятные. Стало ясно, что туда тоже обязательно надо везти людей. Следующим стал Дагестан. Из книг я понял, что это самый колоритный регион Кавказа, с хорошо сохранившейся традиционной культурой. Но поначалу было страшно, первая ночь в Махачкале подтвердила худшие опасения. К счастью, дальше все было совсем иначе. Хозяева домов и главы селений передавали нас друг другу по цепочке – не поездка, а сплошная череда чудес.

Владимир Севриновский: Мое первое знакомство с Дагестаном было мирным – подруга из селения Дюбек пригласила погостить в августе, когда на Кавказе «сезон свадеб». По итогам поездки я написал статью, которая так не соответствовала общему потоку страшилок об этой республике, что один из читателей даже предположил, будто власти создали одну потемкинскую деревню специально для журналистов.

Зато в Чечне мне «повезло». Мы с подругой путешествовали по республике автостопом. Первый же остановившийся чеченец гостеприимно распахнул багажник и скомандовал: «Полезайте!». Мы напряглись, а он расплылся в улыбке: «Да шучу я, шучу». Наш новый знакомец, несмотря на своеобразный юмор, оказался отличным собеседником и вдобавок довез нас до места назначения, хотя ему надо было ехать совсем в другую сторону. На Кавказе так часто бывает.

– Не боитесь, что ваши туристы угодят в подобные ситуации?

Дмитрий Лемешев: Нисколько. Теперь мы знаем регион, выбираем самые надежные маршруты и в принципе не посещаем места, где опаснее, чем на улицах Москвы или Берлина.

– Что мешает развитию туризма на Северном Кавказе?

Дмитрий Лемешев: По большому счету, ничего. Лично я не согласен с курсом на создание горнолыжных кластеров. Мне интересно традиционное общество – не законсервированное в заповеднике, а встроенное в современный мир. Все эти курорты убивают культуру гостеприимства. Следы подобной политики отлично видны на черноморском побережье, где туриста воспринимают как ходячий мешок денег. Я бы предпочел этно- и экотуризм. Чтобы люди останавливались в домах у крестьян и ремесленников, которые с удовольствием принимают гостей, но это для них не основное занятие. Сельские гостевые дома могут стать инструментом культурного обмена между севером и югом. Нам есть чему друг у друга поучиться!

Владимир Севриновский: Очень хочется упрощения визового режима. Через границу, в Грузии, бродят толпы иностранцев, которые бы охотно заехали в Ингушетию или Дагестан и оставили там свои доллары – если бы их пустили. И даже если виза есть, грузинскую границу можно пересечь за несколько минут, а на российской ожидание может затянуться на много часов.

Но прежде всего, мне кажется, развитию туризма мешает своеобразная работа СМИ. Все мои туристы поражаются контрасту между реальными кавказцами и тем, как их изображают в прессе. Наверное, больше нигде в России не встретишь столь вопиющего несоответствия. Конечно, во многом виноваты сами южане, которые в Москве ведут себя совсем иначе, нежели в родной республике, где за малейшее проявление неуважения им даст по голове суровый дед. Но непонимание правил поведения работает в обе стороны. В одном ауле горцы двое суток возмущались поведением московской журналистки, закурившей при мужчинах. На Кавказе это считается верхом неприличия. Мне пришлось выслушать все мнения о «диких москвичах», понаехавших в прекрасные кавказские горы со своими дурацкими обычаями. Наши культуры очень разные, нужно учиться взаимопониманию. 

– И чему вы сами научились на Кавказе?

Владимир Севриновский: После первых же визитов на юг я понял, что такое истинное гостеприимство, и встречаю гостей совсем иначе. Готовлю много новой и вкусной еды и учу этому своих знакомых. Правда, как мы ни пытались воспроизвести в Москве аварские чуду с тыквой и луком, все равно получается не так вкусно, как у моих махачкалинских друзей.

Дмитрий Лемешев: А я теперь не могу выпить без тоста. Изменились отношения в моей семье. Я не слепо копирую местную культуру, а стараюсь взять от нее самое важное и лучшее. В чем ценность Кавказа для России? Он в значительной степени сохранил традиционный уклад, схожий с тем, что когда-то был у славян. Изучая кавказскую культуру, познаешь свою собственную, ценности своего народа.

– Какие именно?

Дмитрий Лемешев: Я отвечу цитатой из осетинского фильма «Хохаг». Там племянник говорит дяде: «Я хочу стать абреком, как ты». А тот ему отвечает: «Не важно, будешь ли ты князем, абреком или крестьянином. Главное - будь мужчиной». Это для меня основное. Всегда быть самим собой, блюсти честь и порядочность. В этом – основа традиционного общества. В старину и на Кавказе, и на Волге купцы просто ударяли по рукам – и этого было достаточно для миллионной сделки. Им не нужна была бумажка.

– Не обжигались на этом?

Дмитрий Лемешев: Случалось, и нередко. Традиционное общество тоже разрушается. Древние обычаи умирают, и образовавшуюся пустоту надо заполнять. К примеру, много молодых осетин изучают свою культуру, возрождают ее, привносят в повседневную жизнь. А другие считают свое старым и отсталым, отбрасывают его и остаются с глобальным ширпотребом.

Владимир Севриновский: Сейчас на Кавказе часто встречается смесь ислама, древних доисламских обычаев, советской культуры и современных городских веяний. Все это друг другу противоречит, а что возобладает, прогнозировать не берусь. К тому же при депортации 1944 года погибли старики, носители подлинных традиций. В Чечне во время недавних войн была практически уничтожена грозненская интеллигенция. Из-за этого сейчас прошлое сильно мифологизировано. Мировоззрение во многом базируется не на прерванных старых традициях, а на представлениях о них, далеко не всегда корректных.

– Поэтому особенно важны ученые, сохраняющие подлинные знания...

Владимир Севриновский: Сейчас на Кавказе работает много высококвалифицированных специалистов. В Дагестане уже несколько лет живет американский антрополог Дейв Хейтон. Недавно я путешествовал по горным селениям вместе с Кристиной Ковальской, социологом из Парижа. Она думала приехать дней на двадцать, но этого оказалось мало. В итоге Кристина начала планировать следующую командировку еще до возвращения во Францию. Не отпускает ее Кавказ. А Ирина Стародубровская из Института экономической политики – просто кладезь знаний обо всем интересном в регионе. Столь же важны мастера, сохраняющие традиции. Ювелиры из селения Кубачи с их домашними музеями, старая горшечница Хадижат Алибецева из Балхара, которая еще помнит секреты старинной керамики, удивительный кузнец Мовлади Юсупов из чеченского города Шали – много лет с ним знаком, и не устаю восхищаться. Редко доводится встречать столь светлых и увлеченных людей.

Дмитрий Лемешев: В Кабардино-Балкарии есть несколько интереснейших ученых. Феликс Наков – доктор исторических наук, директор национального музея, который виртуозно владеет шашкой и отлично про нее рассказывает. Руслан Мазлоев – прекрасный мастер адыгской циновки, который не только знает традиционные стили, но и творит настоящее современное искусство. Вообще, культура черкесов имеет на удивление много общего с японской. Циновки, единоборства... Кодекс самурая и неписаный кодекс черкесского аристократа во многом схожи. Равно как и катана с шашкой.

– Чем отличаются иностранные клиенты от отечественных?

Дмитрий Лемешев: С иностранцами и проще, и сложнее. Они почти ничего не знают о кавказских войнах, не слышали про Лермонтова, не ассоциируют с Кавказом Толстого. Их жизнь так упорядочена, что иногда они видят живой порыв гостеприимного горца, а им кажется, что это – часть экскурсии. При этом, единожды задав вопрос о безопасности и получив утвердительный ответ, они спокойно приезжают, а наши поначалу побаиваются.

Владимир Севриновский: Как и мы с тобой в первый раз.

Дмитрий Лемешев: И так же, как мы, многие из них возвращаются на Кавказ вновь и вновь.

Редакция проекта «Это Кавказ»