Статистика по безработице на Северном Кавказе выглядит пугающе, но в реальности оказывается, что здесь не хватает и простых рабочих, и узких специалистов, и руководителей. Не хватает так остро, что работодатели вынуждены приглашать профессионалов из других регионов и даже переносить производство за границу. Об особенностях северокавказского рынка труда рассказали руководители компаний и специалисты по рекрутингу в столицах СКФО.
«Потому что на 30 юристов…»
На сайте HeadHunter.ru сейчас выложено 4 тысячи предложений о работе на Северном Кавказе и 19 тысяч резюме соискателей. Конкуренция высокая, особенно среди бухгалтеров и юристов — за одну вакансию борются до 30 человек. Такая же ситуация в сферах добычи сырья, высшего менеджмента, занятости для студентов. Аналитики говорят, что нормальная конкуренция — это 5−6 претендентов на рабочее место.
Во всех регионах СКФО нужны инженеры и технологи, опытные управленцы, квалифицированные рабочие, повара, специалисты туристического и гостиничного бизнеса, маркетологи, врачи и медработники, учителя и научные сотрудники. Кроме того, по статистике hh.ru, востребованы профессионалы в сфере страхования и домашний персонал.
Владикавказ: требуются возвращенцы
Реальная средняя зарплата по Северной Осетии — 17−18 тысяч рублей, говорят в отделе кадров «Баварии». Это крупный холдинг, который включает пивоваренный завод, агробизнес, пищевые фабрики, рестораны во Владикавказе. Здесь работают около 800 человек, сотрудники среднего звена получают 25−30 тысяч рублей.
— Нам часто нужны технологи, химики, микробиологи, механики-наладчики, инженеры. Реже — юристы, экономисты, бухгалтеры. Не первый месяц ищем заведующего лабораторией, которая контролирует все этапы создания товаров. Есть дефицит на сельскохозяйственном направлении. Нужны агрономы, механизаторы, специалисты-селекционеры, лаборанты… Это не самые популярные профессии. Люди, преуспевшие на этом поприще, давно и хорошо трудоустроены. И обычно за пределами республики, — говорит руководитель холдинга Зелимхан Битаров.
«Бавария» готова принимать на работу экспатов. На сельхозпредприятия уже берут иногородних специалистов.
— Наш технический директор сделал успешную карьеру в Москве, но вернулся в республику и сейчас работает в нашей компании. Такая же ситуация с директором по качеству, — объясняет Зелимхан.
Грозный: зам по традиции
В Чечне уже стало традицией брать в заместители приезжего специалиста — так делают и в политических кругах, и в бизнес-среде, считает Владимир Колпаков, соучредитель ООО "Альфа-Тек". Он и сам переехал в Грозный из Пятигорска по приглашению напарника Алихана. Предприниматели открыли фирму по инженерной автоматизации бизнеса.
— Из-за военных действий у чеченцев был большой перерыв в образовании, поэтому специалистов не хватает почти во всех сферах. Мы готовы не только брать опытных электронщиков, но и учить людей из смежных профессий. Зарплаты в городе низкие, начинаются от 10 тысяч рублей в месяц. В среднем 15−20 тысяч. Мой напарник — отличный специалист по электронике и автоматизации бизнеса — раньше работал в фирме с окладом 20 тысяч рублей.
Гораздо больше — до 100 тысяч рублей — получают шеф-повара в ресторанах. Кстати, в общепите тоже много приезжих: повара из Азербайджана, обслуживающий персонал из Москвы, Украины, Северной Осетии.
Назрань: безработные на чемоданах
В Ингушетии самая высокая безработица в стране, хотя заработные платы — не самые низкие на Кавказе.
— Наша республика никогда не была сильна производством, всегда ингуши уезжали на заработки, причем не в ближние республики, а сразу в столицы или в Европу. Сейчас почти у каждого ингуша много родственников в Европе. Жители республики в любой момент готовы собрать чемоданы и уехать на шабашки — такой менталитет. Поэтому местные работодатели стараются платить хотя бы не хуже, чем в соседних регионах, — объясняет этот феномен Ахмед Шадиев, совладелец единственной в мире фабрики по производству одежды, обуви и модных аксессуаров из рыбьей кожи ООО "Шади", где работают 20 человек.
В прошлом году Ахмед Шадиев начал строить завод по выделке рыбьей кожи в Стамбуле и даже выпустил там первую партию изделий.
— Лучше ли в Турции со специалистами? В сто раз лучше! И это не преувеличение. Там развита промышленность, поэтому много сильных инженеров и квалифицированных рабочих. В Ингушетии, да и вообще в России, — слишком много юристов и менеджеров, мало ремесленников. Людей творческих профессий здесь много, но им не хватает знания рынка. Если мне нужен дизайнер или модельер, то я ищу человека, который сможет не только нарисовать макет, но и подобрать материал для будущего изделия. Тут, к сожалению, многие могут только нарисовать. Я готов платить опытному дизайнеру хоть 100 тысяч рублей! Готов платить больше, чем ему дают в Москве, если он того стоит. Только он должен быть действительно профи.
Махачкала: повара дороже управленцев
— Зарплаты у городских специалистов среднего звена: продавцов, менеджеров, администраторов — от 15 до 25 тысяч рублей. Оклады в 8−10 тысяч рублей в коммерческих фирмах не встречаются, но бывают у бюджетников — воспитателей, служащих низкого ранга. Хорошему главному бухгалтеру готовы платить 30 тысяч рублей в месяц, дипломированным выпускницам — 15 тысяч. Есть в Махачкале фирма, которая платит 40 тысяч, но там высокая текучка сотрудников — работа у главбуха очень тяжелая, — рассказывает Марина Идрисова, руководитель местного кадрового агентства «Максимум».
Дагестанцы отличаются любовью к гаджетам, социальным сетям и Интернету. Казалось бы, IT-рынок развит, но нет — хороших программистов и сисадминов тоже трудно найти.
Иногда профессионалов «хантят» — переманивают выгодными условиями или ярким проектом. Так, москвич Михаил Бланк возглавил бизнес-инкубатор «Пери Инновации» в Махачкале.
— Айтишников готовят три местных вуза: ДГУ, Политех и Университет народного хозяйства. И часто люди с дипломами не готовы к работе на современном рынке. Зарплата в этой сфере — от 20 до 50 тысяч рублей в месяц. Есть люди, удаленно работающие на Москву и зарабатывающие больше. Руководитель в IT-бизнесе может получать 100 тысяч и больше, — говорит Тимур Ботвин, глава компании «Color-IT» в Махачкале.
По словам наших собеседников, зарплаты в Махачкале застыли и не растут с начала кризиса. Самые востребованные — инженеры, квалифицированные рабочие, медицинские работники и повара. Ресторанов в Махачкале полно, и многие «с лицом и кухней» — тем держат клиентов. Есть шеф-повара, которые зарабатывают 150 тысяч рублей в месяц — больше, чем некоторые управленцы.
Нальчик: столица кавказского креатива
— В Кабардино-Балкарии развито производство: в Нальчике и его окрестностях много кондитерских цехов, есть тяжелая промышленность и даже Союз машиностроителей, — рассказывает Анзор Тхамоков, замдиректора машиностроительного завода ООО "Троттер", где работают 80 человек.
По его словам, производители жалуются на нехватку инженеров, технологов, электриков, сварщиков. В республике слишком много юристов и экономистов. Причем девушек с дипломами полно, а опытного главбуха нужно поискать. Требуются и руководители — им готовы платить 100−200 тысяч рублей.
— Мы часто приглашаем московских инженеров для обучения сотрудников, некоторых отправляли учиться в столицу, берем онлайн-консультации. Приезжему специалисту будем рады, готовы обсуждать оклад, — замечает Тхамоков.
— Не знаю почему, но креативный класс у нас развит, пожалуй, больше, чем в соседних регионах. Я видела массу необычных хипстерских стартапов, созданных местными ребятами. Так сложилось исторически. Здесь много телевизионщиков, рекламщиков, пиарщиков, дизайнеров, артистов, художников, — перечисляет Индира Гузеева, PR-эксперт, сама в прошлом работник телевидения.
К слову, Султан Хажироко, режиссер кавказского фильма «По небу босиком», недавно прошедшего по всей России, — тоже выходец из Нальчика. А еще уроженка КБР — Сати Казанова.
— Так что если местные промышленники жалуются на нехватку кадров, то в культурной сфере наоборот: предложение выше спроса, — добавляет Индира.
HeadHunter здесь не популярен, работников ищут на авито.ру, а чаще — через местные неформальные сообщества.
— Когда мне нужен дизайнер или видеооператор, я не смотрю объявления — звоню знакомым. Если вы переехали и ищете работу — познакомьтесь и подружитесь со своей тусовкой, — предлагает моя собеседница.
Пятигорск: кризис привел на заводы
Константин Сухарев, руководитель Пятигорского молочного комбината, рассказывает, что до кризиса у него на производстве был дефицит кадров, но с начала 2015 года на свободные рабочие места пришли пятигорчане, раньше занятые в сфере малого бизнеса. Среди них есть и разорившиеся предприниматели.
В Пятигорске предпочитают иметь свой бизнес, пусть и мелкий: торговые лавки, турфирмы, небольшие кафе и семейные фирмы открываются и закрываются сотнями. Хотя и платят в курортном городе больше, чем в среднем по Кавказу.
— Я часто слышу про заработную плату в 8−9 тысяч рублей, но сам нигде такой не встречал. До кризиса у меня на заводе работали люди за 30−50 тысяч рублей. И местные горожане не рвались к нам. Большинство рабочих — жители Кавминвод, приезжие из Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии.
Константин Сухарев солидарен с работодателями в других столицах СКФО: в его деле не хватает технарей. Большинство электриков и других технических специалистов — предпенсионного возраста. Если говорить о Пятигорске в целом, то в цене врачи и медперсонал для санаториев, повара, бармены, официанты — для многочисленных кафе и ресторанов.
Ставрополь: уехавшие аутсорсеры
— Активные, образованные и работоспособные люди утекают из Ставрополя в Москву и Краснодар. В этих городах мы потом находим сотрудников на «удаленке» — дизайнеров, айтишников, — говорит Денис Канарев, руководитель группы компаний «Кухня Фэмили».
По его словам, в городе много дипломированных специалистов во всех сферах, но мало — с опытом.
— Хорошим профи я готов платить зарплаты, как в мегаполисах. Маркетологу — от 100 тысяч рублей в месяц, шеф-повару — от 150 тысяч рублей. Только кандидаты обычно не тянут требования. Я иногда читаю лекции в ставропольских вузах и рассказываю студентам, чего хочет рынок, какие знания им придется получать самостоятельно, чтобы выйти с дипломом на хорошую работу.
Иначе — в линейный персонал. Девушки на стойках ресепшн, операторы колл-центров, продавцы получают 10−15 тысяч рублей в месяц.
Черкесск: из юристов в портные
— Нам в Черкесске нечего предложить приезжим специалистам — ни в плане опыта, ни в плане зарплаты. Бывает, я приглашаю московских инженеров на запуск какого-либо производственного процесса. Они интересуются возможностью переезда, но я не могу платить им и половину столичных денег, — вздыхает Геннадий Несмашный, руководитель местной трикотажной фабрики.
В его компании постоянно работают 50 человек, столько же он привлекает в сезон — с июня по ноябрь, когда загрузка производства приближается к 100%. Зарплаты в Черкесске начинаются от 15 тысяч рублей.
— Если у нас хорошему программисту платят 30−35 тысяч рублей, то в столице начинающему — от 60 тысяч. Дефицит кадров есть: мне нужны портные, художники-модельеры. Трудно найти хорошего маркетолога. А выпускниц юридических факультетов мы переучиваем на швей.
Помогают родственники и подработки
По данным недавнего опроса Headhunter, большинству работающих жителей СКФО зарплаты не хватает на жизнь: 44% признаются, что их оклады с трудом покрывают основные нужды, 35% опрошенных ее не хватает даже на основные потребности. Только 21% жителей Северного Кавказа сообщили, что зарплаты их устраивают.
Выход из этой ситуации каждый находит свой: трети опрошенных помогает общий семейный бюджет. Чуть меньше респондентов подрабатывают. Четверть полагаются на помощь родителей или других родственников. Опрос проводился в феврале 2016 года среди 1753 сотрудников компаний в СКФО.
