Сапожник с тонкой душой

— Для мужчины очень важно быть независимым от женщины, работы и денег. Я такой! — смеется сапожник Магомед Исупаев.

Кизляр. Суббота. Район городского рынка и автостанции. Жизнь здесь кипит, особенно в выходные. Для маленькой дагестанской провинции этот район подобен мегаполису, где переплетаются десятки маршрутов уезжающих и встречающих, покупающих и продающих, таксующих и просто прогуливающихся между салонов красоты и многочисленных будок с пирожками. Маленькая комнатушка в пять квадратных метров, украшенная старыми часами, припудренная пылью и пропитанная запахом клея, на этом фоне выглядит как привет из прошлого. Эта мастерская с неброской вывеской «Ремонт обуви» почти 30 лет назад была чуть ли не единственной в городе. Сейчас конкурентов хватает, но клиентов меньше не становится: обувь уже не та, объясняет Магомед. И добавляет: ему нравится, когда люди уходят довольными, а еще нравится поговорить.

Сапожная романтика

— Меня здесь все знают, спрашивают как дела, рассказывают про свои. И я всех знаю — где работают, сколько детей, чем занимаются, где отдыхают. Сами все рассказывают, пока ждут свою обувь. Я тоже поговорить люблю. И знаю, как найти общий язык с клиентами. Ко мне в основном женщины приходят. Они и свои туфли приносят, и мужа, и детей. Здесь главное понравиться клиентке, говорить красиво и улыбаться. Тогда женщины уйдут довольные и опять придут, и другим расскажут про меня, а если чуть грубо ответить или заставить ждать, то это опасно. Они начинают придираться к работе: «Здесь клей виден», «Тут нитка торчит», «А почему обувь мою не так положили?» Лучше мягко говорить, шутить, комплименты делать, а в конце еще скидку. Мой старый проверенный прием. Работает на 100%!

А один раз клиентка спрашивает: «А что это за билетик у вас на стене висит? Это в каком году такие были?» Ну, я и здесь не растерялся и говорю: «Это напоминание об одной девушке. История произошла очень давно. Мне понравилась девушка, и я пригласил ее в кино. Долго ждал у кинотеатра, но она так и не пришла. Вот и храню на память о ней». Правда ли это? Нет, конечно! Просто женщины же любят такие истории.

Прогноз работы

— У меня хорошая работа, нескучная и стабильная. Каждый день общаюсь с людьми, заряжаюсь энергией и домой ухожу всегда с деньгами. Если не лениться, можно 1500−2000 рублей в день заработать. Но иногда это от меня не зависит. В плохую погоду люди из дома не хотят выходить, тогда я немного скучаю. Но вот на следующей неделе мороз обещали, сейчас работы будет невпроворот. У нас же любят в последний момент начинать готовиться к зиме, когда на лице уже минус и снег пошел. Дождь тоже сапожники любят. У нас женщины резиновые сапоги не хотят надевать, хотят быть красивыми. Раз-два в слякоть выйдут в хорошей обуви, а потом мне несут клеить и прошивать. Так что свои прогнозы в работе я могу уверенно строить по прогнозам синоптиков.

Я радуюсь, когда много работы. Раз уж пришел в мастерскую, бездельничать не люблю. Иногда до 9 вечера остаюсь, если много заказов и если люди очень просят побыстрее. Я же их понимаю, без обуви никуда не выйдешь, вдруг больше нечего надеть.

Обувь как спасение

— А вообще, моя доброта — это и хорошо, и плохо. Вон посмотрите, сколько моей работы лежит и пылится. Здесь не меньше 80 пар, это точно. Приходят, приносят обувь, говорят, что потом оплатят, и уходят. И вот результат. Кто-то забывает про нее, кто-то говорит: «Денег нет, как появятся, приду, заберу». Один раз вообще смешной случай вышел. Приходит парень с какими-то кроссовками на ремонт и вдруг начинает улыбаться. Я не могу понять, в чем дело. А он показывает мне на одни туфли в этой груде и говорит: «Это же мои. Я их отдал на ремонт, а прийти за ними не успел, меня в армию забрали». Два года прошло, представляете?

Много таких бывает. Я год, иногда чуть больше жду, а потом отдаю обувь тем, кто нуждается. Вот сейчас собираюсь хорошие теплые сапоги подарить одной женщине. Я ее не знаю, но знаю дочь. Она пришла забирать свою обувь, начала доставать с полки, и тут один сапог упал. Она его положила обратно, а он опять вывалился. Смотрю, хороший, замшевый, на меху. И лежит у меня, пылится уже второй год. Я подумал, что это знак. Спрашиваю: «У тебя мама есть?» — «Да» — «Сколько ей лет?» — «63» — «Размер подойдет?» Прикинул, что и модель для взрослой женщины, и размер — самое то! Говорю ей: «Забирай! Пусть мама носит зимой и не мерзнет». Вот теперь задача: найти бы до холодов второй в этой куче «отказников».

Время поразмышлять о жизни

— Я в молодости никогда и не думал, что буду обувь ремонтировать. Мы жили в селе Кули в горах. Отец чабановал, я ему помогал. Это была самая размеренная и стабильная работа. Потом пришло время идти в армию, там служил в артиллерийских войсках. Когда вернулся, работал сварщиком, потом людей возил на маршрутке. Но это нервная работа, я захотел что-нибудь поспокойнее. Это было почти 30 лет назад, в начале 90-х, когда колхозы стали разваливаться, заводы закрываться. А я хотел стабильно зарабатывать и ни от кого не зависеть. Думал, чем заняться, и решил стать сапожником. У меня в роду никто этим не занимался, хотя считается, что у лакцев обувное дело в крови. Но у меня хорошая зрительная память, я быстро улавливаю. Поэтому решил стать сапожником и стал. Мне нравится размеренность в этом деле, есть время параллельно подумать о чем-нибудь, поразмышлять о жизни. И еще благодарность людей за мой труд — добрые слова.

Остановите, я сойду!

— Однажды по молодости со мной произошел такой случай, который все в моей жизни расставил по местам. Я куда-то ехал на автобусе. Водитель, видно, модный был, включил громко музыку и гнал на приличной скорости. На наших дорогах этот автобус так трясло, что мне не на шутку страшно стало. Пассажиры возмущались, а ему было все равно. Тогда я ему крикнул, чтобы он становил. Тот удивился, а я вышел из автобуса прямо на трассе и сказал: «У меня дома молодая жена и дети. Я жить хочу, а ты езжай как знаешь». Вышел и стою посреди дороги, думаю, как дальше добираться. А он, смотрю, назад сдает, вернулся за мной. Говорит: «Садись, буду аккуратно ехать!» И на самом деле довез всех в целости и сохранности. Тогда я точно решил, что скорость — это не для меня, причем не только в езде, но и в жизни. Я никогда не тороплюсь, у меня все размеренно и четко. Так и работа качественнее бывает, и здоровье лучше, и все в жизни успеваешь. У меня рабочий день с 8 утра до 5 вечера. Соседи по мне могут свои часы сверять. Я вовремя открываю свою мастерскую и вовремя закрываю, перетруждаться тоже вредно для здоровья и настроения.

Кизляр как подиум

— Я своих клиентов всех знаю в лицо. Имя могу не вспомнить, но какую обувь им чинил, легко скажу. Вот угадайте, это чья обувь? 33-й размер. Думаете, чья-то мама принесла? Нет, этой девочке лет 60, это моя постоянная клиентка. У нее очень маленькая нога, и ей приходится покупать себе обувь в детском магазине. Мучается она, бедная. Сложно подобрать красивую и удобную обувь, чтобы смотрелась по ее возрасту. Раньше проблема была большую обувь найти, а сейчас наоборот. Вот поэтому я и стараюсь сохранить ей обувь в рабочем состоянии как можно дольше. А так, конечно, иногда не только размеру удивляешься, но и модели. Бывает принесут такие странные туфли или сапоги, что в них только на сцене выступать или по подиуму ходить, а они по Кизляру разгуливают. Ну, на вкус и цвет товарищей нет!

Без вредных привычек

— Через стенку у меня другой сапожник. Мы с Сайпулом дружно живем, помогаем друг другу. Если у меня какой-то материал закончился, могу у него взять. Он тоже приходит, спрашивает, что нужно. Иногда бывает, что его клиентка зайдет ко мне и начинает капризничать, что он не так сделал что-то, ей не нравится. Я тогда сразу, чтобы угодить женщине, беру и доделываю обувь, успокаиваю, отвлекаю разными разговорами и отправляю довольную. Денег за это не беру, это же я так, по-соседски. Нам ссориться и делить клиентов времени нет, работы много — хватает обоим. Времени даже чай вместе выпить не бывает, не то чтобы на улице стоять и болтать часами. Если бы мы еще курили, а тут ни он, ни я вредных привычек не имеем.

Хвалить как сапожник

— Вот почему люди говорят: «Ругается как сапожник?» Мне даже обидно. Я столько лет работаю, а совсем не ругаюсь. Многие думают, что вот сидим мы здесь в пыльной комнатке, с грязными руками, возимся с чужими ботинками и туфлями и материмся весь день — на людей, кто обувь шил, кто ее испортил, на жизнь свою ругаемся… А у меня очень даже тонкая душа. Я людей жалею. Когда Чеченская война была, к нам много беженцев оттуда приехало. Так я стольких обул, что даже и не посчитать. Обувь, которую клиенты не забирали, всю им поотдавал. Я поговорить люблю на разные темы, люблю что-то сажать в огороде и наблюдать, как оно потом растет и дает плоды. А ругаться это не мое. Мне это даже не подходит, я потом себя плохо чувствую, стыдно бывает. Может, я неправильный сапожник? Но я лучше буду комплименты всем делать.