— За две недели проката фильм «Коробка» посмотрели 42 тысячи зрителей. Общие сборы составили около 10 миллионов рублей. Для такого фильма это крайне мало. Зато рейтинг фильма на «Кинопоиске», составленный по оценкам зрителей, — 8,158. Это очень высокая оценка, тем более для российского фильма. Тут «Коробка» безусловный лидер проката!
Продюсер кинокомпании «Телесто» Елена Гликман считает, что «Коробка» — нестандартный фильм и для кинопроката, и для телевидения. Как, впрочем, и большинство российских фильмов, с которыми, полагает она, отечественный кинорынок в целом не умеет работать.
Про жителей Чертаново, кастинг и перелом ноги
— Сценарий был задуман после событий на Манежной площади. Почему же фильм вышел только теперь?
— От момента зарождения идеи и до выхода фильма в прокат всегда проходит долгое время. Автор сценария, он же режиссер Эдуард Бордуков действительно задумал этот фильм еще в 2010 году, он очень остро переживал «Манежку». Но сценарий был написан, вернее сказать, «выращен» в сценарной лаборатории «Кинотавра» только через два года. Он мне понравился, я отобрала его для постановки. В 2013 году мы подали в Министерство культуры заявку на финансирование и выиграли. Сами съемки длились с августа по октябрь 2014 года, в 2015-м году сдали фильм в минкульт и вот сейчас выводим в прокат. Такая хронология, и это обычное дело.
— Какой бюджет у «Коробки», если не секрет?
— Не секрет. Производственный бюджет фильма — около 50 миллионов рублей: 24,5 из них дал минкульт, 10 — Фонд кино, плюс частные инвестиции.
— Где проходили съемки?
— В Чертаново. Забавный был момент — поначалу, когда мы договаривались с управой, нам сказали: вот вам пустырь, но вы после себя должны все убрать, все вывезти и засеять газон травой, чтобы она цвела и пахла. Коробки там не было, мы сами ее построили вместе с трибунами, покрасили, пригласили группу графитчиков «Зачем?», чтобы ее разукрасили. Жители Чертаново долго к нам привыкали, смотрели настороженно, мы же шумим, машин у нас много. А потом стали подходить и просить, чтобы мы коробку оставили, потому что она получилась очень красивой. Правда, нам пришлось ее по сюжету разрушить, а потом восстановить в голубом цвете. Так что мы строили ее дважды, но так и не оставили — разобрали, вывезли и засеяли пустырь травкой, согласно договору с управой.
— Что было самое сложное в работе над «Коробкой»?
— Самое сложное было передать через экран настоящую энергию футбола, передать эмоцию, тот драйв, который есть в этой игре и ощущался на съемочной площадке. «Коробку» обязательно нужно смотреть в кинотеатре. Так все кинематографисты говорят про свое кино, но к этому фильму это особенно относится. Мы много внимания уделяли звуку: вот мяч катится по песку, и песок шуршит так, как будто мы там, на поле… Ради этого драйва режиссер, оператор и тренер каждую футбольную мизансцену перед съемками рисовали, разыгрывали на игрушечном настольном футболе. Нужно было, чтобы люди заинтересовались футболом в кино и через футбол восприняли все остальное.
— По-моему, у вас получилось.
— С самого начала, когда мы только проводили кастинг — а он был очень большой и долгий, — мы сразу отбирали актеров, умеющих играть в футбол. Потом взяли им тренера по футболу и, кроме того, фристайлера Славу Горохова, который занимался постановкой финтов. Он показывал ребятам, как играть не профессиональный, а именно дворовый футбол, потому что, как оказалось, это две большие разницы, там разные движения. Так что месяца два до начала съемок ребята практически в режиме нон-стоп тренировались. Почти все трюки они выполняли сами, но иногда мы брали дублеров. Как в случае с одним из актеров — Кириллом Дегтярь, он сломал ногу. Кстати, этот эпизод вошел в кино, помните, когда Дамир в фильме упал, держась за ногу, — он не играл. Нам пришлось даже немного поменять сценарий из-за этого. Никто сперва не закладывал в него перелом ноги у героя. Три дня Кирилла носили на носилках, снимали поясные планы, а он изображал в кадре, что идет. Потом он уже ходил сам в гипсе. И, выходя из кадра, хромал, а в кадре — нет. Вот что значит войти в образ.
— У Кирилла эта роль была дебютная?
— Практически у всех ребят это первые большие роли. Кроме Сергея Романовича, который играл Костю — главного героя. Он снимается давно, с 13 лет, и в сериалах, и в фильмах. Вот «Экипаж» скоро выходит, он там тоже играет. Александр Мельников, игравший Сержа, тоже хорошо знаком зрителям. Остальные ребята — первый раз в большом кино.
— Как приняли фильм на Кавказе?
— Реакция на премьерах фильма была чудесная, она превзошла наши ожидания. Мы очень опасались показывать кино кавказцам, так как не очень понимали реакцию. Насколько она будет соответствовать тем мыслям, тем идеям, которые мы заложили. Несмотря на то, что у нас, конечно, образы и кавказцев, и русских приподняты над реальностью. Потому что в жизни конфликты между ними бывают гораздо более жесткие. Наша задача была предложить некую модель, и нам было очень важно, чтобы все адекватно восприняли тот материал, что мы показываем, хотя он не всегда приятный, не все герои ведут себя, скажем так, политкорректно. Но при этом, заметим, есть ведь гораздо более жесткие фильмы подобной тематики. Допустим, та же самая «Американская история Х» — очень жесткое кино, на мой взгляд, или английские «Хулиганы Зеленой улицы».
— Предложенная вами модель мне показалась немного утопичной.
— Но это же кино! В жизни всякое бывает, но и в жизни мы часто надеемся на какое-то чудо. В моем первом фильме «Питер FM» был вариант финала, когда телефон утонул и герои так и не встретились. Это в авторском кино режиссер может оставить открытый финал, может взять зрителя в соавторы и заставить додумывать самого. Мы очень хотели, чтобы зритель «Коробки» максимально получил ответы на вопросы, которые мы ставим своим фильмом. Чтобы все, что мы хотели донести, в конце фильма было понятно, несомненно и однозначно. Мы хотели достучаться.
Про Голливуд, воспоминания и дефицит героев
— Вы как-то говорили, что вам интересны лирические комедии, но вот мы видим кино с социальной проблематикой, а сейчас вы работаете над фильмом «Спитак». Это вообще далеко от комедии. Налицо эволюция во вкусах…
— Да, «Спитак» — большой проект, и, как говорит режиссер Саша Котт, скорее, даже не фильм-катастрофа, а фильм-реквием, память о том, как произошло это землетрясение в 1988 году и как огромная страна, которая была уже на грани развала, собралась, чтобы помочь Армении. И не только страна — весь мир на фоне перестройки, на фоне любви к Горбачеву, видимо, откликнулся и помог, как никогда раньше… А эволюция во вкусах — это нормально. Было бы странно, если бы я снимала одно и то же кино. Да, легкий зрительский жанр мне очень импонирует. Сейчас в честь Года кино в некоторых городах висят большие растяжки с фотографией нашей героини из «Питер-FM» в исполнении Кати Федуловой, и написано: «Все будет хорошо. Я узнавала». Вот эта чудесная фраза — квинтэссенция моего продюсерского творчества.
— Давно хотела спросить у представителя российской киноиндустрии: почему наше кино в своей массе такое унылое? Причем кажется, что чем больше денег, тем хуже результат.
— Большой вопрос, я не могу на него так сразу ответить. Во-первых, многие фильмы мне нравятся. Но, к сожалению, не все хорошие фильмы доходят до зрителя, потому что наши прокатчики, вообще весь наш кинорынок не умеет работать с нашим кино. Я сейчас не имею в виду наши фильмы-события, их единицы. В основном же кинотеатры кормят зрителя теми фильмами, которые считаются массовыми. Заранее подразумевается, что зритель воспринимает только жвачку, поп-корн — и не более того. Наша киноаудитория ходит в основном на голливудское кино, так как Голливуд за долгие годы сумел правильно выстроить свой бизнес, свое промо и задавил все другие национальные кинематографии. И так произошло во всем мире, кроме Китая и Индии. Вот там свое кино, они его смотрят, радуются, и их рынки для чужого кино закрыты. Но во всех других кинематографиях это такая же большая проблема, как у нас, по большому счету. Кто-то не имеет таких средств, как Голливуд, кто-то не имеет таких мозгов, и так далее. Голливуд системно, правильно, с большим количеством вложений развивает и продвигает свое кино. Но при этом у них тоже случаются большие провалы.
— Сейчас объявлен Год российского кино, что это значит для кинематографистов?
— Возможно, нам будет уделено какое-то внимание со стороны других отраслей народного хозяйства. С точки зрения финансирования Фонд кино в этом году, например, объявил, что деньги будут невозвратные. Поживем увидим.
— Что значит «невозвратные»?
— У нас в стране кинематограф на государственном уровне финансируют две структуры. Министерство культуры выделяет обычно не более 35 миллионов рублей на авторское кино и на дебютное — не более 25 миллионов. И эти деньги невозвратные, они призваны поддержать развитие кинематографа, новых режиссеров, авторское кино, киноязык — все то новое, что связано с кино. А Фонд кино, как правило, финансирует проекты, которые, как предполагается, окупятся в прокате. Если кинокомпания уже получила деньги из Министерства культуры, то Фонд на этот же фильм невозвратные деньги дать не может — только возвратные.
— Порекомендуйте нашим читателям хорошее российское кино.
— «Про любовь» Анны Меликян. По поводу него разные споры, встречала людей, говоривших, что фильм пошлый, но это «мой» режиссер: мне нравится ее «Русалка», ее «Звезда» и «Про любовь». Очень понравился фильм «14+» Андрея Зайцева. Чудеснейшая комедия «Страна Оз». «Призрак» с Бондарчуком — мы ходили с приятельницей и нашими 14-летними дочерьми, всем очень понравился, фильм для мам и детей. Это фильмы развлекательного характера. Из более серьезных — «Инсайт» Александра Котта, а перед этим был его же фильм «Испытание». Он снял его без единого слова, замечательный режиссерский эксперимент и удивительная история, посмотрите обязательно. Он даже во Франции выходил в прокат, что с нашими фильмами бывает крайне редко. Фильм про любовь, очень чувственный, при этом снят мужчиной. Мне казалось, что по силе чувственности «Испытание» скорее подвластно женщине, чем мужчине.
— Что нужно, чтобы получилось хорошее кино?
— Для начала — хороший сценарий. Нужны адекватные деньги, правильный кастинг и правильный пиар во время продвижения. Но это не гарантия, что фильм получится гениальным. И во многом все зависит от случая. На мой взгляд, все фильмы, которые делала наша кинокомпания, — они интересные, зрительские, но не все имели такой же успех, как «Питер FM». Еще время важно, нужно чтобы звезды сошлись. Потому что кино в какой-то момент начинает жить своей жизнью.
— Правда ли, что хороший сценарий очень трудно найти?
— Да, и проблема с драматургией не только у нас в стране. Поэтому так много стали делать ремейков. И даже если это не ремейки, то героев ищут в прошлом. Наши фильмы, которые выстрелили в последнее время: «Легенда № 17», «Батальон» или «Битва за Севастополь», — все про героев прошлого. В современности такого уровня героев у нас нет. Что у нас, что у американцев. Нулевые не дали героя. 90-е, например, дали в нашем кинематографе целую плеяду «прекрасных» бандитов. Мы жили среди них, и кино про них смотрели. Причем в жизни они нам не нравились, а в кино их вполне любили. И «Бригада», и «Брат», и «Брат-2», и «Бумер» — яркие, интересные фильмы, такая романтика бандитизма. У американцев нулевые тоже не дали героев, они тоже обращаются к прошлому. «Джанго освобожденный», «Арго» про захват посольства в Иране в 1972 году, «Убийство Линкольна». Кто новый герой? Это большой вопрос. Огромное количество фильмов и телесериалов обращаются к воспоминаниям.
— Но вот, кстати, в «Коробке» есть заявка на героя.
— Да, причем это касается не только главного героя. Режиссеру удалось показать целый ряд персонажей с разными характерами, с противоположными взглядами на жизнь в ситуации выбора, обостренной конфликтом. Самое главное, чтобы этих героев принял, узнал и понял зритель. А вот дойдет ли кино до зрителя в том масштабе, который мы планировали, не знаю.
Это нестандартный фильм и для нашего проката, и для нашего телевидения. Очень мало площадок, умеющих работать с таким кино. Про отлаженную систему вообще говорить не приходится. Государство ежегодно финансирует производство кино. Но многие из этих фильмов до зрителя не доходят. В лучшем случае их показывают на фестивалях разного уровня и выпускают в ограниченный прокат. Исключения составляют лишь блокбастеры с большим рекламным бюджетом или фильмы, где продюсерами выступают телеканалы. В результате дай бог если 1/10 окупается. Я показала «Коробку» практически всем федеральным каналам. Ответ один: «Классное кино, но у нас для него линейки нет». Конечно нет, потому что такого кино раньше не было.
— Может быть, в Год кино продюсеров услышат?
— Моя заветная мечта, чтобы в Год кино и кинотеатры, и телеканалы с большим воодушевлением покупали и показывали российское кино, чтобы на каналах ему давали хорошие скидки для промо. Хотелось бы, чтобы государство системно использовало кино, которое само же профинансировало. Если фильм не доходит до массового зрителя, получается, государство напрасно выбрасывает деньги…
Фото: Александр Вайнштейн
