«Ад наступает моментально»

Министерство здравоохранения объявило победителей Всероссийского конкурса «Лучший врач года». Одним из лауреатов в номинации «Лучший военврач» стал сотрудник Центра по проведению спасательных операций особого риска «Лидер» МЧС РФ, полковник медицинской службы, хирург Хамзат Оздоев.

Прекрасное чувство хирурга

— В моей семье нет ни врачей, ни военных. Я — первый военврач.

«Всегда хотел стать доктором» — это обо мне: я рос в станице Слепцовская, в Ингушетии, неподалеку была больница, и я с детства смотрел на аккуратных людей в белых халатах с большим уважением. И в какой-то момент решил, что тоже хочу быть одним из них — хирургом. Потом я попал в армию, и там мне тоже все нравилось, так что рассказы врачей с военной кафедры мединститута слушал с удовольствием: не сидишь на месте, все время что-то происходит.

На третьем курсе я уже работал, и на первой же операции ассистировал хирургу при удалении аппендикса. Страха не было, а вот чувство, что я прямо сейчас помогаю человеку быть здоровым, — было. Это было прекрасное чувство, я его запомнил.

Когда мне предложили эту должность, я был начальником госпиталя в Новороссийске. К нам приехали сотрудники МЧС, и я слушал, какие операции они выполняют, что умеют, где им приходится работать. Мне это понравилось — сидя в кабинете, ты как будто что-то упускаешь. Адреналина не хватает? Возможно. И вот я здесь уже 15 лет и не жалел о своем переходе ни одну минуту.

Шесть прыжков в год

— Всякий хороший врач, которому небезразлична его работа, проходит курсы повышения квалификации, слушает лекции, но в МЧС ты не просто врач — ты еще и спасатель. Я вот — спасатель второго класса. Подготовка самая разная — десантная, водолазная, аварийно- спасательная. Шесть прыжков с парашютом в год, у нас даже медсестры прыгают. Но самое главное отличие от врача в обычной больнице — у нас меньше времени и экстремальные условия. Бывает, что человек лежит перед тобой на столе, его только что извлекли из-под завалов, и у него не одно повреждение — там перелом руки, тут плитой придавило плюс сочетанная травма. Ты должен все моментально оценить — и моментально решить, что делать в первую очередь.

Обычный день врача МЧС — как у любого другого. Прием больных, вакцинация, профилактика. Но у нас есть дежурная смена. Если нужна помощь — 50 человек, в том числе и врачи, садятся в самолет. У каждого доктора есть так называемая «укладка» — личная для его повседневной жизни и врачебная с запасом медикаментов. Мы прилетаем, разворачиваем госпиталь и можем работать 10 дней автономно. Независимо от погодных условий и помощи извне.

В кино часто показывают, как врачи в полевых условиях в палатке делают сложные операции, чуть ли не на мозге. Это неправда, конечно, есть вещи, которые мы там делать не можем. Но вот ампутация ноги в полевых условиях — сложная (человек подорвался на мине) — у меня в активе есть. Вообще, наша главная задача — поддержание здоровья спасателей. Но когда ты выезжаешь в зону бедствия, то приходится делать много другой работы. В Непале после землетрясения в 2015 году мы принимали местное население. Там и до катастрофы с медициной было не очень, у местных жителей нет возможностей ходить по врачам. Так что просто стояли очереди местных, да еще с детьми. Чего там только не увидел! Двухлетнего младенца в гнойной коросте, мальчика с червем в глазу. И ужасная антисанитария кругом. На наших глазах местные медики проводили вакцинацию от полиомиелита. Знаете как? Просто подходили и делали укол детям без предварительной санобработки.

Не до красот

— У нас не было проблем с местным населением никогда. С переводчиком мы общаемся или на одном языке говорим — люди относятся к тебе с большим уважением и надеждой. Человек в белом халате — это всегда друг. Даже если ты не понимаешь ни слова из того, что он тебе говорит.

За 15 лет было много всего: Басманный рынок, «Трансвааль-парк», вспышки сибирской язвы и наводнения. Но самое тяжелое, что я видел в жизни, — это авария на Саяно-Шушенской ГЭС. 75 погибших, много женщин. Я видел, как доставали тела, покрытые ядовитой масляной пленкой. Как наши ребята-водолазы работали. Это был подвиг, не меньше. Я все помню, хотя 9 лет прошло. Не знаю, надо ли об этом писать.

Бывает, спрашивают, ну вот ты в заграничных командировках бываешь, что ты там видел? Если честно, когда трагедия — не видишь ты никаких местных красот, там бывает просто завал, чаю выпить времени нет. Например, мы работали в джунглях, когда рухнул «Суперджет-100» в Индонезии. Да, там было красиво, но наши ребята поднимались в гору и собирали все, что осталось от экипажа и пассажиров, какие уж тут красоты? По окончании, конечно, стараешься что-то посмотреть, но чаще всего не до этого.

«С нами никто не сравнится»

— Я не люблю рассказывать, что приходилось видеть. Семье — особенно, это тяжело и не нужно. Потому что человек живет спокойно и не знает, как быстро может наступить ад. Даже не быстро, а моментально, от бедствия никто не застрахован. Даже японцы, которые, кажется, ко всему всегда готовы, — не ожидали Фукусимы. Мы там были тоже, правда, там помощь требовалась не медицинская, а спасательная, но тем не менее.

Я работал параллельно со спасателями из многих стран и скажу: российское МЧС — лучшее. Там есть крутые ребята и прекрасная организация труда, но по масштабам оказания помощи — с нами вообще никто не сравнится. У нас есть техника, есть все специалисты — от пиротехников до саперов. К нам приезжают по обмену опытом — вот шведы были, теперь кубинцев ждем.

Отдыхаю я дома, в Ингушетии. Там же курортные места, там природа, родственники. Но через две недели уже рвусь назад на работу. Поэтому совершенно не представляю себя на пенсии. Я люблю свою работу и не собираюсь ее бросать. В 90-е многие мои однокурсники оставляли медицину, потому что просто не было возможности прокормиться, уходили в бизнес. Я когда их встречаю — радуюсь, что не сделал этого. Это моя дорога, я ее выбрал и пойду по ней до конца.

…Конкурс? Не знаю, какие там критерии для победы, но на меня целую папку документов собрали. Всю мою жизнь расписали, все медали, опыт, достижения. Первые два места — у врачей из института Вишневского и из Якутии. У меня третье место. Это очень приятно, конечно. Но мало что меняет — я все прошел и все видел.