«Свадьбы не будет!», или
История про Саадат, которая так и не стала Ханумой

14 февраля на человечество обрушивается водопад розовых сердечек и тонны шоколада; английские девушки получают законное право делать предложение юношам, а прогрессивное человечество возрастом не старше 16 лет меряется количеством полученных «валентинок».

И поэтому говорить мы будем о любви.

Сама по себе любовь — для Дагестана вещь не слишком актуальная.

Нет, вы любите, конечно, но сначала — женитесь! Потому что, как говорил один древний поэт, цели нет честнее, чем цель такая у любви, и имел он в виду не что иное, как брак.

А поскольку о любви могут говорить только поэты, а я к ним не отношусь, то лучше расскажу вам историю о несчастливой свахе, которой так и не удалось устроить ни одного счастливого союза.

В чистом виде сваху в нашей солнечной и благословенной республике найти вряд ли возможно по очень простой причине: любая наша женщина прекрасно умеет присватывать и засватывать людей — это врожденное качество горянки.

Просто некоторые делают это легко и непринужденно, от чего им бывают почет и уважение.

А вот у медсестры процедурного кабинета по имени Саадат с этим все складывалось плохо.

Все ее проекты разваливались на стадии планирования. Сбегал в Тулу жених, невеста оказывалась капризной вруньей, матери молодых ненавидели друг друга до дрожи в коленках, и даже находились живые свидетели тому, как когда-то трехлетний прадедушка невесты стукнул пятилетнюю прабабку жениха по голове!

Дети Саадат называли маму «Ханума-лузер» и шутили, что только один раз ей удалось довести брачное дело до победного конца с никяхом и загсом — и это был ее собственный брак! Ее жених довольно долго увиливал от принятия судьбоносного решения, но однажды на каком-то всеаульском мероприятии Саадат при всех опустилась на колени и завязала ему шнурок! Джамаат от этого пришел в большое изумление, а потенциальная свекровь так и осталась стоять с открытым ртом, а ведь она работала бухгалтером в колхозе — и удивить ее было практически невозможно!

Но Саадат это удалось: бедная свекровь прожила еще 30 лет в постоянном удивлении — как это ее сына вообще смогла захомутать женщина с таким скверным характером, ядовитым языком и тяжелой рукой?

И вот как раз на похоронах удивленной свекрови Саадат впервые услышала, что поженившей три пары свахе гарантируют место в раю.

Занять его прочими способами у Саадат шансов не было никаких.

К тому времени она перессорилась не только с родственниками мужа, но и со своими собственными: присвоила родительский дом, обманом продала квартиру бездетного дяди.

Муж за годы семейной жизни уходил от нее раз двести, так что с этой стороны получить место в раю ей тоже не светило. Но очень хотелось, поэтому она решительно приступила к подготовительным мероприятиям.

И для начала решила зашвырнуть замуж собственную дочь.

Девушке было под тридцать, у нее была хорошая работа, своя квартира и ни малейшего желания с кем-то ее делить. Поэтому, когда мать сообщила, что нашла ей жениха, неблагодарная девица начала хихикать. А после того, как ей описали все его ТТХ (40 лет, два развода, пивной живот и должность в управлении ЖКХ), — хохотать.

Саадат, по свидетельству мужа и младших детей, была великолепна.

Она встала в центре комнаты, прижала одну руку к груди, другой коснулась лба и прокричала: «Если ты не выйдешь за него замуж — я повешусь!»

Вот что делает хорошая послушная дочка в таком случае? А эта встала, взяла сумку, сказала: «Да? Хорошо!» — и ушла.

Саадат на это отреагировала прекрасно отрепетированным обмороком в центр дивана, но свидетели немедленно и черство утекли из комнаты по неотложным делам.

И в эту самую минуту к ней в окно постучала соседка из дома напротив.

С соседями, надо сказать, Саадат тоже не очень умела дружить: самовольно переставила забор слева, кидала камни в соседскую собаку справа, посадила пышный куст, закрывавший обзор соседу из дома, что стоял позади. Но эту конкретную соседку она очень привечала: та была невролог, то есть женщина полезная и нужная.

И вот как раз у нее и обнаружился непристроенный племянник по имени Гаджи.

Вообще-то, его называли Гаджи-бревно, потому что смолоду он работал на какой-то лесопилке. И вообще, он был не только непристроенный, но и очень загадочного происхождения: когда-то сестра невролога переехала в Махачкалу из Астрахани с маленьким сыном и всем сказала, что она — вдова. Кто был отец «бревна» — науке в лице соседей и прочих любопытствующих установить не удалось, а родственники молчали как пленные партизаны на допросе.

Так или иначе — вырос Гаджи-бревно в мелкого носатого юношу, которого надо было женить. Об этом регулярно говорили на свадьбах у родственников и даже подыскивали подходящую девушку, но как-то вяло. Юноше исполнилось тридцать, потом — сорок, и дело неумолимо шло к критическим, чтобы считаться «солидным, но молодым женихом», сорока пяти.

К тому же он остался один в двушке, в которой всю жизнь прожил с мамой, и после похорон обнаружилось, что жить самостоятельно юноша не умеет вообще. Ни приготовить, ни рубашку постирать, ни мусор вовремя вынести — каждый день он приходил ужинать к тете. В несвежей рубашке и унынии.

И тетя-невролог взялась за дело всерьез.

Заварила чайник чаю, села с родственницами разной степени близости за стол, и началось всестороннее обсуждение девушек от 30 до, так и быть, 35 («ей же еще рожать», а «они сейчас больные все с рождения, невестки эти!»).

Производственное совещание закончилось глубоко за полночь.

Пшиком.

Выяснилось, что невест, желающих связать свою судьбу с низкорослым носатым холостяком 45 лет, не так уж и много.

А если вычесть из этого количества его зарплату — то и совсем нет.

Эти мысли беспокоили тетю-невролога всю неделю. А потом она вспомнила о Саадат и ее дочери-перестарке.

Саадат, только пришедшая в себя после «предательства родного человека» (так она называла дочкино несогласие вступить в брак), решила, что искушать судьбу не будет, и сообщила, что у дочки уже есть «претендент». Но вот у нее на работе есть завхоз, а у завхоза — племянница, а у мужа племянницы тоже племянница, которую хвалят все.

Красивая («такие у нее волосы блестящие»), хозяйственная («такой пирог испекла!») — и всего 37 лет. Последнюю опасную информацию она выдала почти шепотом. Невролог покривилась, но, вспомнив унылое лицо племянника, решила, что и в 37 можно родить, медицина сейчас позволяет.

Через пару дней предварительно отмытый, подстриженный и одетый по последней кизилюртовской моде Гаджи был представлен девушке Зарине, в которой все было почти так, как описывала Саадат.

И бонус — плюс еще 60 килограммов к заявленным.

Гаджи пробовал было возражать, но тетка сказала, что ей надоело заменять ему маму, и если он сейчас вот прямо не устроит личную жизнь, то видеться они будут только по большим праздникам, а в остальные дни пусть шлет смс!

Гаджи согласился и начал ухаживать. То есть приходил в дом к будущей родне и там ужинал каждый день. Свадьбу тетка-невролог затягивать не хотела, но у невесты имелась свежепреставившаяся бабушка, а потом случилась ураза, а у жениха были проблемы на лесопилке, так что свадьбу решили отложить до сентября.

Впоследствии Саадат указывала, что это и была трагическая ошибка и что самым разумным было бы поженить их прямо до Нового года.

Но случились две вещи. Во-первых, Гаджи, резко набравшего за время ухаживания десять кило, свалил инфаркт. Во-вторых, у него обнаружился отец.

И если с инфарктом все было просто и, к счастью, без видимых осложнений, то с новоявленным папой Карло, как его ехидно называла Саадат, — совсем наоборот: он жил в Москве на улице Тверская.

Такого поворота не ожидал никто, кроме тетки-невролога, которая знала о романе сестры уже сорок лет. Законных детей у папы Карло не было, и он написал завещание, по которому вновь обретенному Буратино отходила трешка на Тверской и две квартиры в арбатских переулках.

То есть девушка Зарина семимильными шагами входила в статус «жена миллионера»!

Но так и не вошла.

Потому что оклемавшийся от инфаркта (и появления в его жизни папы) Гаджи наотрез отказался жениться!

Сказал, что у него теперь есть ответственность за папу и три квартиры в центре столицы.

А с этой вашей привычкой есть ему недалеко до второго инфаркта, и он должен себя беречь! Решительно продал свою двушку и улетел в Москву, великодушно оставив брошенной невесте кольцо и чемодан с подарками.

Ругали, конечно, тяжелую руку и ядовитый язык Саадат.

Потому что не ругать же тетку-невролога?

Другая женщина бы сдалась. Но не Саадат! Ровно через неделю она уже неслась в сторону Хасавюрта с важной миссией по спасению двоюродного брата Назимчика. Когда Назимчику было 20 лет, он связался с нехорошей женщиной и женился на ней. Нехорошей женщине было 17, и она целых три года заставляла мальчика работать на нее и детей, но потом вмешалась Назимчика мама и спасла своего мальчика! Эта история повторялась трижды (по словам мамы — потому что у мальчика доброе сердце!), и вот спустя три жены и шестерых детей Назимчик вместе с мамой и Саадат неумолимо двигались в сторону дома известного в их ауле зубного техника.

По мнению аульчан, он был богат. Старшая дочка получила в приданое не только мебель и всякий инвентарь, но и машину «Лада Приора»! Как раз такая машина и была нужна Назимчику, а у техника оставались еще две дочки с истекающим сроком годности.

В Хасавюрте гостям немного удивились: все-таки мобильные телефоны избавляют от необходимости сваливаться на голову хозяев без предупреждения, но вида не подали. Накрыли стол в саду и вели неспешную беседу, пока две одинаковые с виду дочери наливали чай в лучшие чашки. И разомлевшая от хорошего приема Саадат, кивнув в сторону девушек, с улыбкой спросила хозяина: «А какой-нибудь из этих вы машину даете?»

Как говорил в этих случаях другой поэт древности, читатель избавит меня от необходимости описывать развязку.

Всю дорогу домой Назимчик и его мама ругали Саадатку за неделикатность и неуместные вопросы. А дома еще выяснилось, что на двести первый раз мужу Саадат удалось от нее уйти, причем к той самой соседке справа, в чью собаку она кидала камни.

И вот как тут приличной женщине войти в райские врата — совершенно непонятно…