Истории, которые нас переживут

Художественный фильм о войне в Южной Осетии «Выжить нельзя погибнуть» завоевал два Гран-при на крупных российских фестивалях. Его режиссер Ангелина Цаликова-Битарова из Северной Осетии уверена, что в людях гор особенная глубина, о которой можно говорить и снимать бесконечно.

С чего начинается родина

— Война в Южной Осетии — это особая история, близкая каждому, кто живет и в Южной, и в Северной Осетии. Для тебя это так?

— У меня родственники есть в Цхинвале, и дедушка мой родом из Южной Осетии. Много знакомых, друзей, соседей, кто рассказывал о тех событиях. Я помню, как впервые столкнулась с этой темой, я тогда училась в универе. У моей однокурсницы погиб друг детства: спокойно спал ночью, и в его дом попал снаряд. У другой знакомой дом в Цхинвале разбомбили, и они переехали во Владикавказ, стали жить, снимая квартиру. Она тоже много историй рассказывала. А я тогда только родила сына и, как все мамочки, была очень мнительной, все эти ужасы буквально представляла перед глазами.

Мне ничего не нужно было придумывать. Война августа 2008 года — это много историй о героизме людей. Можно снять много фильмов буквально о каждом.

Автор сценария, продюсер и идейный вдохновитель фильма «Выжить нельзя погибнуть» - это все один человек, Константин Битаров. Сценарий был написан в 2013 году и ждал, когда соберется команда, которая снимет этот фильм. Многие спрашивают меня о названии. Почему там нет запятой. Это тоже была идея Константина. «Выжить нельзя погибнуть» - где ставить запятую, каждый решает сам.

— Фильм победил на фестивале патриотического кино «Защитники Отечества 2020». «Выжить нельзя погибнуть» для тебя — именно патриотическое кино?

— Это, конечно же, патриотический фильм. Не только потому, что там люди за родину сражаются. Патриотизм, мне кажется, это отнюдь не война. Патриотизм — это любовь ко всему, что создавалось на земле, где ты родился. Кровь начинает кипеть, если падает хоть один камень с башни твоих предков или черепица с дома, который построил твой дед. Вот о таком патриотизме мой фильм.

Для меня в этом фильме главное — единство. Самый мой любимый кадр, от которого прямо на съемках у меня мурашки бежали, — момент застолья, когда людям сказали, что войны не будет, и они расслабились, развеселились. Стали праздновать. Но начинаются выстрелы «града», один из героев говорит: «Это уже не одиночные». Мужчины в секунду становятся трезвыми, экипируются, берут оружие и с криками на осетинском выбегают. Это так страшно. Это история. С детства нам показывали фильмы о Великой Отечественной войне, и до сих пор многие снимают на эту тему. А тут на экране люди видят другую войну, меньшую по масштабу и продолжительности, но для всех нас не менее страшную и такую близкую.

А патриотизм, он может проявляться во многом. Я считаю себя патриоткой в первую очередь потому, что мне важно, что происходит в моей республике. И я хочу, чтобы как можно больше людей узнали об Осетии. Не только о войне, но и о мире. У меня много других сценариев о нашем народе.

— Расскажи эти истории — о чем бы ты хотела снять «осетинское кино»?

— Очень хочу, чтобы моя дипломная работа во ВГИКе «Игреневая душа» была экранизирована. Это история о хромом мальчике из высокогорного села, который однажды попадает на городское цирковое представление и делает все, чтобы стать цирковым артистом — джигитом-наездником.

История о маленькой мечте маленького человека, солнечная, сочная, рыжая история о дружбе, любви и цирковом искусстве. О жестокости окружения и любви к животным. Я много могу говорить о своем любимом и самом дорогом сценарии. Моя заветная мечта — увидеть его на экране. В этом году мы даже подавали его в Минкульт России, но не прошли. Но я не отчаиваюсь, что-то мне подсказывает, что я сама должна его снять. Буду стараться.

Истории, которые нас переживут

— Трудно ли на Кавказе снимать кино?

— Это не только Кавказа касается, но да, в Осетии тяжело найти людей для съемки массовки. Непрофессиональные актеры редко соглашаются сниматься, а профессиональные зачастую хотят главные роли (улыбается). Мы более закрытые. Сложности возникают регулярно, например, вот на съемках одного из эпизодов «Выжить нельзя погибнуть» нужна была женская массовка. Из десяти отобранных человек на съемку пришли двое. И мне пришлось по улицам поселка ходить и уговаривать людей сняться в фильме. Многие смеялись, думали, что я шучу. Другие стеснялись, третьи опасались. Но в итоге людей нашла. Бывает и так, что даже выпускники актерских факультетов отказываются играть, мол, уже недостаточно молоды или опыта в кино нет.

Но все равно люди у нас кино уважают и любят. Вот, к примеру, мы снимали один из эпизодов фильма в Сунже (село в Северной Осетии. — Ред.). Так там вся улица собралась и тихо, не мешая, наблюдала за процессом. А этот съемочный день был с восьми утра одного дня до пяти — другого.

— Еще не так давно считалось, что кавказцам в российском кино уготована одна роль — бандита. А как сейчас?

— Роли у ребят совершенно разные. Нет уже никакого стереотипа, раз с Кавказа, то обязательно с бородой и обязательно фильм про войну. Наши актеры теперь и в комедиях снимаются, и полицейских играют, и банкиров, и фотографов. Конечно, много сейчас фильмов снимается и про бандитов, и про 90-е, и про перестрелки. Эта тема до сих пор востребована. Но тут все от типажа актера зависит, а нет от его национальности. Есть такие лица, что только бандитов и играть (улыбается).

— О кино на Кавказе говорят разное: и про взлет, который случился благодаря мастерской Сокурова в Нальчике, и про вечный кризис. Каким ты видишь положение в Северной Осетии?

— Говорить о кризисе кинематографа в Осетии я не могу: нет достаточного опыта. Но проблемы все-таки есть. Мало молодых операторов и видеомонтажеров. Не все готовы пойти учиться, многие заняты съемками свадеб, концертов, Instagram-контента. Но кино — это иной мир. Это профессиональные фишки, профильное образование, желание стать человеком искусства. Никого не осуждаю, все хотят зарабатывать, просто жаль, что людей с горящими глазами единицы. Но они, конечно, есть.

Так? мне однажды позвонил актер Русского театра Владимир Карпов и говорит: «Есть идея, жду вас в гости!» Я и оператор Руслан Макиев приехали к нему, он рассказал о своей задумке. Я тогда обучалась в онлайн-киношколе «Дебют». Написала сценарий и буквально за один день мы сняли короткометражный фильм «Райдуга». Итог — первое место на онлайн-кинофестивале «Дебют» и диплом победителя в специальной номинации имени Тарковского на кинофестивале Skey-cinema в Москве. Нет, ну это же круто?

Если бы у меня была команда, которая готова хоть иногда поработать бесплатно… Чтобы для фестивалей поснимать, опыта поднабраться, имя заработать — я бы снимала еще больше. У меня сценарии, которые отмечены дипломами или одобрены серьезными кинематографистами, но они лежат без дела. К сожалению, у меня нет таких финансовых возможностей, чтобы оплатить команду профессионалов, а просить денег у спонсоров — для меня сложно.

Честно скажу, есть в людях гор какая-то особенная глубина, своя философия, о которой можно говорить и снимать бесконечно. Мы еще обязательно снимем фильмы об истории края, о патриотизме, о любви и силе духа, которые нас переживут.

Цель — только кино

— Какое кино тебе ближе всего?

— Все мои истории разные, люблю жанр драмы, триллер, мистику. Я трагик, люблю повторять: хочу создавать такое кино, которое оставляет послевкусие. Посмотрел фильм и задумался. Сама смотрю только такое.

— Ты сейчас работаешь над полным метром. Что это будет?

— Я закончила писать сценарий полнометражного фильма на заказ. Я часто что-то пишу не для себя и не могу об этом рассказывать, так как дальше работают продюсеры и режиссеры. Поэтому скажу в двух словах — это драма с элементами мистики. А в феврале начну писать сценарий полнометражного фильма на историческую тему.

Сейчас у меня новая цель — заниматься только кино. Я работаю звукорежиссером на радио, режиссером-постановщиком в Республиканском доме творчества, снимаю социальные видеоролики, пишу сценарии на заказ, занимаюсь общественной деятельностью — все это занимает много времени. Кроме того, я мама, одна воспитываю сына, мне приходится зарабатывать деньги. А в идеале это должно быть только кино. У меня много идей, я должна — самой себе должна, я так решила — их расписать. Иначе зачем я училась столько лет и шла к этому?

Вот как раз Вселенная меня услышала — и весной этого года я буду работать на съемочной площадке одного московского проекта, который будет сниматься у нас в Осетии. Сейчас мы подбираем местных актеров. Но больше я рассказать пока не могу.

— Ты уже упомянула свой долгий путь к мечте. Режиссеров и сценаристов в Северной Осетии не так уж много, тем более женщин. Было сложно?

— Просто не было, но и сказать, что очень сложно — не могу. Я всегда знала, чего конкретно хочу и куда именно мне нужно двигаться. Меня можно уверенно назвать трудоголиком, даже в высших учебных заведениях проучилась не пять лет, как другие, а одиннадцать. Работой я спасаюсь, не умею откладывать на потом. Живу во имя творчества, мне есть что сказать.

— А еще ты успеваешь быть мамой.

— Мой сын Тимур, ему летом будет тринадцать, полностью в теме, он дает советы, причем дельные, он много в этом понимает. Когда он был маленький, мы вместе ходили по кинофестивалям, сейчас он иногда снимается в эпизодах, а однажды даже был «хлопушкой» на съемках «Райдуги». Так что мамой быть все-таки успеваю. Не совсем обычной, конечно, но все отлично, я на своем месте.

Живу я с сыном и с мамой, и они моя самая большая поддержка и опора. Долгое время мне приходилось доказывать, что кино — это не просто увлечение для меня, что это мое предназначение. Сейчас меня никто не трогает, когда я работаю, только кормят (смеётся).

Когда я снимала «Выжить нельзя погибнуть», мне даже не звонил папа. Обычно он мне всякие задания придумывает, сейчас так: «Па, я на монтаже». — "Все, все, понял, не отвлекаю".