Понимать и прощать, но требовать. Правила жизни столетней учительницы из КБР

Дети, внуки и правнуки Татьяны Дмитриевны посвятили себя той же профессии, что и она. Она называет Кабардино-Балкарию своей родиной, хотя появилась на свет в селе в Саратовской области. А школу до сих пор считает родным домом. Поговорили с педагогом-долгожительницей о школе, детях и любви к ним.

— Всегда любила детей, поэтому решила пойти в учителя. И хотя говорили, что у меня есть способности к музыке, я выбрала детей. Меня восхищали и радовали их поступки, непосредственность, искренность, необыкновенная душа. Я получала удовольствие от общения с детьми и поняла, что это мое.

В нашем селе ко мне все обращались, когда были проблемы с детьми: кто-то баловался, кто-то плохо ел. У меня со всеми получалось находить общий язык. Когда переехала в Кабардино-Балкарию и начала работать, в нашу квартиру тоже все соседи с детьми приходили. Жили тогда очень дружно и сплоченно, несмотря на все трудности, помогали друг другу чем могли. Не знала ни кабардинского, ни балкарского языков, но мы все были равны. Никто никого не делил на национальности. Кабардино-Балкария — моя родина, я тут 82 года живу. Как не любить и не творить здесь… Поэтому я очень счастливый человек.

Жизнь была трудная, за квартиру приходилось много платить, нужно было как-то питаться, денег не хватало ни на что другое. Поэтому очень много работала. Занималась с маленькими детьми, которые еще многого не понимают в силу возраста. Это было нелегко, но я полюбила пятую школу и осталась тут, о чем не пожалела ни разу.

Многое пришлось перетерпеть в жизни. Я сильно болела, перенесла операцию на щитовидной железе, но переживала только о том, что оставляю детей. Не имела морального права их оставлять, ведь это были дети военных, среди которых были и заикающиеся, и плохо слышащие, и со слабым здоровьем, многие недоедали, времена были тяжелые. Год сидя спала после операции, но не бросила детей, работала. Когда меня пригласили перейти в Институт повышения квалификации, я сразу подумала о том же самом: как детей бросить?! Никогда, ни за что!

За четыре десятка лет в школе не было ученика, про которого я бы подумала: «Зачем он ко мне попал!». Если ребенок плохо учится или плохо себя ведет, значит, я недодала, не уследила.

Главное в воспитании детей — понимать их душу, дать почувствовать ребенку, что его любят, уметь слышать. Прощать нужно многое, но и требовать тоже. Я работала в военные годы, когда у всех было общее горе, радости у людей не было. Мы всем делились друг с другом. Если у меня что-то есть, я поделюсь с другим, и наоборот. Я не оставляла детей на второй год. Всех старалась вытянуть, помочь. Поэтому, наверное, они и приходят ко мне до сих пор. Им по 80 лет уже, но все еще помнят свою первую учительницу.

Мы, учителя, получали очень мало, но все равно не унывали, собирались вместе, садились и писали планы, делились знаниями, проверяли друг другу тетради. Тогда не было ни методических разработок, ничего. Никогда не было такого, чтобы кто-то не помог, не поделился.

Как-то в седьмом классе ребята начали шалить, классная руководительница пожаловалась мне на них, что не слушаются. Я пошла к своим ребятам и сказала: «Не делайте больно, ребятки, пожалуйста, я ведь с вами». Никакой морали не читала, просто по-человечески их просила. И они слушались.

Мы собирали металлолом, сажали цветы и деревья, украшали улицы, участвовали в творческой самодеятельности, пели в хоре, мы жили! Когда объединили классы девочек и мальчиков, старалась посадить их так, чтобы не было стеснения, кто плохо видит, того вперед, и так со всеми.

Любимчиков не заводила. Как-то получалось, что все понимали друг друга, уважали. Мальчишка был один в 3-м классе, он как-то прибежал домой и говорит родным: «Ура, Татьяна Дмитриевна положила мне руку на плечо!» (смеется) Для него это награда, потому что в классе было 40 детей. Был еще случай, когда пришел ученик на урок и заснул на парте. Я подошла и спросила, что случилось, а он говорит: «Отец пришел поздно…» Тогда я сказала классу: «Дети, ему надо отдохнуть». И все, весь класс сидел тихо.

Дети дарили мне радость, и здоровье от этого улучшалось, и силы появлялись. Работала с хорошими людьми, которые понимали мою душу. Держались друг за друга и за школу.

40 лет отдала детям и школе, это мой родной дом. Когда уже перестала работать и вышла на пенсию, обходила школу стороной, потому что было больно и тяжело смотреть на место, которое было моим домом на протяжении стольких лет.