Свадебный переполох: как коронавирус обнулил рынок торжеств на Кавказе

— Чтобы понять масштаб проблемы, достаточно хотя бы один раз побывать на дагестанской свадьбе и увидеть, сколько людей задействованы в том, чтобы праздник состоялся, — говорит хозяин банкетного зала в Махачкале Руслан Джабраилов. — Мне каждый день звонят операторы, официанты, артисты, и у всех только один вопрос: «Когда ты откроешься?» А я что? Ждем официального разрешения.

Недавно владельцы залов торжеств в Дагестане решили не только ждать, но и действовать: 15 июня они написали обращение к главе республики Владимиру Васильеву с просьбой разрешить им работать с 1 июля. За день письмо подписало около 50 человек. Наверное, к ним могли бы присоединиться еще сотни, если не тысячи: 30 марта с закрытием залом в республике встала вся огромная свадебная индустрия.

Рассказываем, с какими проблемами столкнулись те, кто встречает, одевает, кормит и развлекает молодоженов и гостей, и как пандемия начала менять приоритеты женихов и невест.

Масштаб проблемы

Свадьба в Дагестане — это всегда не просто большое событие, а демонстрация счастья и финансовых возможностей. Даже если их нет. Провести свадьбу, взяв деньги в займы у родственников или у банка, — на Кавказе обычная история. Отдавать долг будут гости, которые вместе с поздравлениями приносят молодым конверты с деньгами. Потому хозяева торжества не скупятся на траты, а свадебная отрасль процветает.

В прошлом году в это же время лезгинка в банкетном зале Руслана на 800 мест звучала почти каждый день. Сезон начинается в марте, а лето — самое активное время. На банкет записываются за год вперед, несмотря на то что средний ценник по Махачкале за аренду подобного зала — 120−150 тысяч рублей.

— В Дагестане как сын рождается, так уже начинают готовиться к свадьбе, — смеется бизнесмен. — У нас в каждой семье это особое событие, так что проводят его с большим размахом. Столами на тысячу человек, приглашением всей дагестанской эстрады на праздник, целой съемочной бригадой никого уже не удивишь.

В Дагестане, по оценке Руслана, работают около 140 банкетных залов. Каждый из них — это десятки рабочих мест. Плюс каждый год на лето в Махачкалу из районов приезжают женщины специально, чтобы поработать на свадьбах официантками и посудомойщицами и получить свои 1000−1200 рублей за смену.

— Мне очень жалко тех, кто сейчас остался без банкетов. Меня моя основная работа спасла, там мне хоть зарплату платили, пока все закрыто, а те, кто только на свадьбах работает, совсем без денег остались, — сетует повар Патимат Рамазанова.

Женщина трудится на строительном предприятии, где готовит на двадцать человек, но основной ее источник дохода — это свадьбы. Последнюю большую она обслужила 28 марта, сейчас ее иногда зовут только на скромные домашние торжества. Обычно же на средней свадьбе, а это 500 гостей, под начальством Патимат работает не меньше 30 человек: 5 поваров, 3−4 чудушницы — так называют женщин, готовящих тонкие национальные пироги с начинкой чуду, — и 20−25 официантов. За сезон кулинар зарабатывает не меньше 150−200 тысяч рублей.

«Людям не до цветов, когда нет денег на еду»

Летом у Патимат бывает по 3−4 свадьбы в неделю. Есть и повара, кто готов обслужить две или три свадьбы одновременно: спрос позволяет. О том, насколько востребованы свадебные услуги, говорит и топовый дагестанский стилист-визажист Элла Барцуева: бывало, что за день она принимала по 7−8 невест. Сейчас у Эллы своя команда профессионалов из трех визажистов и трех стилистов по волосам и обучающие курсы для мастеров. Несмотря на то, что их количество в индустрии красоты постоянно растет, работы хватает всем.

— Почему? У нас многодетные семьи и особый подход к свадьбам. Девочки за полгода-год записываются на макияж и прическу, — объясняет Элла. — Цена на свадебный макияж в Махачкале — от 3 до 5 тысяч рублей, в зависимости от уровня мастера, такая же — на прическу.

Из-за пандемии салон Барцуевой временно закрылся, часть невест отменила запись, а кто-то перенес ее на более поздний срок.

— Есть девочки, которые по 5 раз передвигали дату свадьбы в надежде, что банкетные залы откроются, — говорит Элла. — В обучающей школе я потеряла много учеников — пришлось отменить три курса. Но пытаюсь смотреть на эту ситуацию философски, искать положительные стороны. Нашла: наконец, отдохнула за все эти годы, когда принимала невест нон-стоп с 4 утра, и поближе узнала своих детей, которых у меня трое.

Мыслить позитивно в непростой ситуации старается и Тамам Курбанова, дизайнер Дома моды Humariff и руководитель свадебного салона Princess в Махачкале. На рынке свадебной моды она уже 10 лет. Сначала открыла салон в Махачкале, потом были дома моды Humariff в Дубае, Баку и Москве и выход на рынок стран СНГ. Все ее салоны до 11 июня были закрыты, зарплаты персоналу удалось частично сохранить.

— Сложно сказать, сколько мы потеряли в деньгах, у нас есть платья и за 10−15 тысяч рублей, и более дорогие, — говорит Тамам. — Мы доставляем клиентам и платья от кутюр из любой точки мира. Самое дорогое было за 2 миллиона рублей. Но на таких заказах мы не зарабатываем — это больше для имиджа. К этому сезону мы завезли новые коллекции, представили свои эксклюзивные работы. Но бизнес обнулился за эти месяцы. Надо начинать все сначала, но мы справимся.

Менее оптимистично настроена администратор цветочного бутика Azaliya в Махачкале Земфира Меджидова. Продажи обычных букетов резко упали, а со свадебной флористикой все еще сложнее. Обычно предзаказы букетов невесты делают за неделю или за месяц — в зависимости от выбранных цветов. Цена букета начинается с 2 тысяч рублей.

—  Минимум 10 букетов сорвались в апреле, а потом уже люди растерялись и перестали заказывать, решили выждать, — рассказывает Земфира. — Есть большие сомнения, пойдет ли бизнес. Самоизоляция по карману людей сильно ударила, людям не до цветов, когда у многих денег на еду нет.

Из банкетного зала — в квартиру

На май в этом году пришелся мусульманский месяц поста рамадан, когда свадьбы не играют, поэтому из графика свадебных специалистов пока выпало два месяца работы, а не три. Но потери все равно получились значительными.

— Ситуация вроде как стабилизировалась, толпы людей гуляют в парках, на пляже, а мы не можем начать работать, но должны платить налоги и за коммунальные услуги, — говорит владелец банкетного зала Руслан Джабраилов. — Уже начались финансовые проблемы, сейчас пик сезона, если мы его пропустим — то все.

Фарид Муслимов считает, что обидно пропускать сезон, но здоровье важнее. Он снимает свадьбы по всему Дагестану, летом — от 12 до 17 в месяц. Это ненапряженный график, говорит видеооператор, есть и те, кто на торжествах каждый день.

— Чтобы хорошо снять свадьбу, нужно минимум два оператора. Бывает, что и до десяти видеографов зовут. Средняя цена за одну камеру — от 18 тысяч рублей. Но это Дагестан, здесь можно по-братски договориться, — смеется молодой человек.

Кроме свадебных образов, цветов и съемки еще одна статья расходов для семей жениха и невесты — музыкальные исполнители. В день один певец может выступить на нескольких свадьбах, потому что их приглашают обычно не на все торжество, а по часам. Цена за час выступления начинается с 10 тысяч рублей, есть исполнители, которые берут 50 тысяч рублей и выше.

— Моя последняя свадьба была в Казахстане, это была турецкая семья, — вспоминает певица Лаурита. — После этого закрыли границы, закрыли залы, и мы остались дома. Я пока разучиваю новые песни, теперь в моем репертуаре появилась очень красивая композиция на чеченском языке.

Лаурита — востребованная артистка и желанный гость на свадьбах не только в Дагестане. Сначала она взялась за покорение российской эстрады и радиостанций, стала выступать на сцене в Махачкале, а потом уже окунулась и в свадебный бизнес. Час выступления стоит от 25 тысяч рублей. Только в апреле у певицы отменилось около 20 выступлений — но в основном люди переносят даты, а не отказываются от свадеб вовсе.

Махачкалинке Аминат на артистах удалось сэкономить, но такой экономии она совсем не рада.

 — Я бы хотела, чтобы наша свадьба прошла так, как мы запланировали, — говорит женщина. — Но кто ж знал, что так все обернется?

Семья Аминат с начала года готовилась к свадьбе единственного сына. Столичный зал «Аль-Азиза» 19 апреля должен был встречать 500 гостей. Когда стало понятно, что залы не откроют, торжество перенесли на 2 июня в банкетный зал «Дворец Султана». Ситуация не изменилась, свадьбу решили больше не переносить и отметить дома, в трехкомнатной квартире.

—  Вызвали повара, накрыли в зале столы. Долго думали, на сколько человек готовить, потому что никого не приглашали, зная, какая непростая ситуация в республике. В итоге приготовили на 70. Еда осталась, — улыбается мать жениха. —  Гости приходили партиями по 5−10 человек, долго никто не сидел. Многие поздравили по телефону, потом обещают приехать и отметить это событие. Мой родной брат не смог из села выехать из-за того, что въезд и выезд закрыли. Ну что поделать? Главное, чтобы молодые жили долго и счастливо.

Свадьбы будущего: социальная дистанция и простота

В конце марта все соцсети Дагестана обошло видео из банкетного зала: гостей там встречали люди с пульверизаторами в руках — из них нарядных мужчин и женщин опрыскивали, судя по всему, дезинфицирующим раствором. Массовые свадьбы в республике действительно продолжали гулять вплоть до прямого запрета. Это неудивительно: такое торжество — огромные вложения. По скромным подсчетам героев материала, обычная дагестанская свадьба на 500 человек — без излишеств, но «чтобы все, как у людей» — обходится семьям в 1 миллион рублей. Но, возможно, из-за пандемии индустрия торжеств в республике изменилась надолго, и свадьбы теперь будут совсем другими.

— Я понял, что эта пандемия отбросила нас назад минимум лет на 20, когда свадьбы играли в кругу самых близких. Помпезность сейчас уйдет на второй план, на первый — выйдут семейные ценности, дом, уют, — предполагает фотограф Аветис Мкртумян. — Жалко, конечно, невест, которые так давно мечтали об этом дне и остались без праздника. Недавно позвонили одни молодожены и попросили приехать, немного поснимать их на память. Выехали в Каспийске в парк к морю, чтобы красивые виды подобрать. Еле-еле упросили полицейских пропустить нас ненадолго — спасибо, что вошли в положение.

Владелец банкетного зала Руслан Джабраилов очень надеется, что уже в июле все будет по-прежнему. Как и многие другие хозяева залов, он готов уменьшить количество посадочных мест в 2−3 раза, чтобы обеспечить социальную дистанцию, и выполнить иные требования Роспотребнадзора.

Как и Руслан, шоумен и ведущий свадеб Арсен Лугуев потерял большую часть заработка, но бывший кавээнщик подошел к этому с юмором: «Нет чужих свадеб, организую свою». Арсен готовится во второй раз связать себя узами брака. Свою свадьбу он проведет в кругу самых близких людей во дворе дома.

— Мне уже 30, невесте 25. Мы подошли к этому событию как взрослые люди — хотели небольшое уютное торжество, но родственники настояли на банкетном зале на 500 человек. Эта ситуация с закрытием залов нам только на руку: экономим средства, меньше нервов, суеты, слез и обид, типа «не пригласили», «не дали слово», «не туда посадили», «я тебе полторы, а ты мне тысячу рублей». Я все это постоянно наблюдаю, работая на чужих свадьбах, — смеется шоумен. — Чем проще свадьба, тем крепче брак.