— Давайте быстрее! Как китайцы не можете, что ли? — мотивирует подопечных Константин Аванесов, тренер по настольному теннису и глава дагестанской федерации по этому виду спорта.
— Как аварцы можем, — не прекращая играть, шутит, пожалуй, самый успешный воспитанник — теннисист-колясочник Расул Назиров.
В Токио стартовала Паралимпиада-2020, которую так же, как и Олимпийские игры, перенесли на год из-за пандемии COVID-19. Расул Назиров надеется побороться за призовое место, хотя спорт для него — больше, чем соревнования.
«Думал — восстановлюсь»
— Как-то в санатории в Пятигорске я занимался на брусьях. Ко мне подъехал пожилой человек в инвалидной коляске: «Сколько травме?» «Два года, — ответил я. — А вы сколько в коляске?» — «Двадцать три года» — «Как можно столько времени прожить на коляске!?»
Я ведь думал каждый день, что сегодня-завтра восстановлюсь. Не понимал до конца, какую травму получил… Мой собеседник посмотрел на меня снизу вверх и сказал: «Сынок, и на коляске надо жить…» Я его слова вспоминаю постоянно.
Не только ходячим, но и тем, кто в коляске, надо уметь — жить, зарабатывать, заниматься спортом.
Из четырех стен
Фото: Евгений Костин
— Несколько лет после травмы я жил по графику восстановления. Повторял дома то, что делал во время курсов реабилитации в санаториях. Папа покупал мне тренажеры или делал их сам. Родители, братья — все постоянно мной занимались. Были успехи, но такой режим все равно очень тяжелый: ты целыми днями дома.
Я начал интересоваться, какие паралимпийские виды спорта есть. До тенниса успел попробовать себя в регби на колясках. Был уверен, что у меня не получится, что я слаб для регби, но в первый же год, в 2012-м, стал чемпионом России в составе дагестанской команды и лучшим игроком страны. Мной даже заинтересовались тренеры из-за границы.
Уже потом начал параллельно заниматься настольным теннисом и сравнивать, где мои перспективы выше. Регби — командная игра. За троих «бегать» тяжело мне было (улыбается). А в теннисе я сам за себя могу отвечать.
Я слышал, что есть такой тренер по настольному теннису — Константин Георгиевич. Большой профессионал. Я не знал, как к нему подойти, как познакомиться. Думал: не возьмется он за меня. Но потом он сам обо мне узнал, мы встретились, и он мне сказал: «В этом же году мы поедем с тобой на чемпионат России». Так и случилось.
Там я занял второе место. Четыре года подряд мы потом становились вторыми. А после этого четыре раза я выигрывал чемпионат страны.
«Не сидите дома»
— Честно говоря, первое время я думал, что у меня ничего не получится. Еще до травмы в школе я играл в настольный теннис. Так что у меня была база. Но это все было колхозно: сами научились. Плюс сидячая игра в настольный теннис — это совсем другая игра, другие хитрости, «мертвые» зоны: удары под сетку и «в локоть».
Среди колясочников есть пять классов. Первый класс — это положение хуже, чем у меня: спина не держит, обе руки слабые. Второй класс — мой. Третий класс — обе руки неплохо работают, но спина слабая. Четвертый — спина целая. Пятый — могут чуть-чуть даже на костылях передвигаться. С шестого по 11 классы — ходячие. У кого-то руки нет, у кого-то — ноги. 11 класс — человек физически здоров, но на психиатрическом учете.
Для нас, колясочников, настольный теннис — это очень хорошая реабилитация. У нас парень тренируется — инвалид детства с ограниченной подвижностью рук. Говорит, что после занятий руки стали подвижнее. И среди «наших» очень мало людей, которые нуждаются в очках. Для зрения это очень полезно.
А еще дома не сидишь, видишь людей с теми же проблемами, что у тебя. Даже если профессионально заниматься не получается. Поэтому людям с ограниченными возможностями хочу сказать: приходите, наши двери всегда открыты, позанимайтесь. Не обязательно настольным теннисом. В Дагестане есть три-четыре спортивных вида для инвалидов: теннис, стрельба из лука, регби, легкая атлетика, что-то наверняка подойдет. Главное — не сидите дома. Там и болячки появляются. А когда колясочники встречаются, один другому всегда полезный совет сможет дать — и по лечению, и по жизни.
Фото: Евгений Костин
Бесполезный допинг
— Мне 36 лет, и я, наверное, самый молодой из тех, кто выступает на крупных соревнованиях по настольному теннису. Что говорить, люди под семьдесят продолжают играть на приличном уровне.
Допинг? А зачем он нам? Нас проверяют, но я не вижу, что он может нам дать. И не помню, чтобы кого-то у нас в настольном теннисе поймали на допинге. Но сверяться со списком запрещенных препаратов приходится. Забиваем в специальную программу название лекарства, которое собираемся применить, проверяем, не запрещено ли оно. Даже в какой-нибудь безобидной «брызгалке» для горла может содержаться запрещенный компонент.
Без времени на мысли
— Я тренируюсь по несколько часов в день. Никаких проблем, я люблю теннис. Кто-то удивляется: «Как, Расул, две тренировки в день?! У нас за всю неделю только три бывает». А чем я буду заниматься в освободившиеся часы? Появится время для нехороших мыслей. А так потренировался, пришел в семью, пообщался, отдохнул — и снова тренировка. Мне это нужно. Тем более что сейчас и уровень какой — международный. Очень сильные соперники, которые лет по 20 занимаются. Вот и я стараюсь. Пока всевышний дает здоровья, почему нет?
Если устану — отдыхаю. Перенагружаться нельзя. Раз в полгода мы проходим обязательное углубленное медицинское обследование в Москве. Если оно покажет, что я перегрузил сердце, у меня будет недопуск к соревнованиям. Поэтому и здоровье, и спорт я должен контролировать.
Два часа тренировок для здорового человека — это много, а для теннисиста-колясочника — хорошо. Мы же не бегаем, работают спина и руки. Пять часов в день — это идеально. И сон хороший, и аппетит.
Шанс есть всегда
— Настольный теннис чувствителен к малейшим слабостям. Не выспался, в плохом настроении, что-то беспокоит — это обязательно скажется. У традиционно первых-вторых номеров на Паралимпиаде ответственность выше, больше мандража. Я — новичок, мне в этом смысле легче. Есть ли у меня шансы выиграть Паралимпиаду? Все может быть…
Аванесов хорошо умеет мотивировать. Говорит: «Расул, я знаю твои возможности, я вижу, как ты тренируешься, у тебя все получится».
В 2015 году в Сочи на Всемирных играх, которые по статусу считаются вторыми после Паралимпиады, я вышел в финал, где меня ждал китаец. Очень сильный. Ребята из российской команды подходили: «Ох, Расул, у тебя соперник — китаец, да? Шансов нет». Георгич это все видел: люди вместо того, чтобы подбодрить, наоборот, говорят, что ловить нечего. И возмутился: «Ну и что, что китаец? А Расул зато аварец!» (смеется)
Аванесов никогда не говорит, что я должен выиграть турнир. «Расул, ты должен пройти в призеры, должен взять рейтинговые очки». Я обязан Константину Георгиевичу. Он мне как второй отец — заботится не только в спорте, но и в жизни. Если я на Европе, мире, Паралимпиаде попаду в призеры, он автоматически станет заслуженным тренером России. Моя мечта — чтобы это случилось. Ему я этого никогда не говорил. Он меня тоже прямо не хвалит, только за спиной (смеется).
