«Осталось только Луну с неба потянуть»

Дагестанский силач Омар Ханапиев — обладатель 61 непобитого мирового рекорда и большой любитель двигать тяжелые предметы. Например, поезда, самолеты и корабли. Причем без помощи рук. Они у него тоже сильные, но прославился Омар благодаря своей феноменальной челюсти.

А началось все с согнутых гвоздей.

Утро начинается не с кофе

— В каком возрасте вы согнули свой первый гвоздь?

— Лет в пятнадцать. К нам в Кизилюрт приехал с выступлением азербайджанский силач. Кажется, его звали Али Абдул Гусейнов. Все ребята, которые со мной были, смогли зайти в зал и сесть где-то в середине, а мне места не досталось. Если бы мне в тот день нашлось место рядом с ними, моя жизнь могла бы сложиться совсем иначе. Может, я сейчас был бы борцом. Или дворником. Я уже собирался уходить, но в этот момент человек, сидевший в первом ряду, встал и ушел. Я не сплоховал и уже через пару секунд сидел прямо перед ареной. И вот выходит силач. Я таких огромных людей никогда не видел. Размером с трактор. Приветствует публику и подходит прямо ко мне. Дает здоровенные гвозди, чтобы я проверил, настоящие ли они. А когда я их возвращал, он сказал: «Держись за них крепче». И поднял меня вместе с ними. Так я впервые оказался на сцене. Он завязал гвозди в узел, подарил их мне и сказал публике: «Вот увидите, когда этот парень подрастет, он тоже будет гнуть гвозди».

— Накаркал или предсказал?

— Мотивировал. Я до этого борьбой занимался. У нас в Дагестане как? Хочешь не хочешь — записываешься в борцовскую секцию, это автоматически происходит. Дома я говорил, что иду на борьбу, а сам бежал в небольшой зал, где молодые ребята тренировались с самодельными гирями. Профессиональных тренажерных залов у нас еще не было. Потом сосед затеял стройку, и я помаленьку-помаленьку воровал у него кирпичи и занимался с ними. И где-то через год уже сам с легкостью гнул гвозди. Если верить рекламе, у других утро начинается с кофе. У меня — с того, что я пару гвоздей сгибаю. Особенно нравится делать из них сердечки и дарить людям.

61 мировой рекорд

— Гвозди, которые согнул азербайджанский силач, до сих пор у вас?

— Конечно. У меня хотели забрать их в первый же день, прямо в зале. Но я убежал и отнес их домой.

— Не пытались разогнуть ради любопытства?

— Мог бы. Но для меня это своеобразная реликвия. У меня дома много вещей силачей разных эпох. Есть подкова, согнутая Али-Клычом (Хасаев, дагестанский атлет конца XIX — начала XX века. — Ред.). Досталось что-то и из наследия великого Поддубного. Я и сам с радостью раздаю предметы, которые использую в своих трюках. Если в Дагестане вы увидели что-то железное и скрученное — наверняка моих рук дело.

— Закрывая тему крепежных изделий. Это правда, что вы любите разыгрывать продавцов хозяйственных магазинов?

— Обожаю это делать. Когда приезжаю в новый город с выступлением, обязательно подурачусь в каком-нибудь магазине. Прихожу, говорю: «Дайте мне килограмм гвоздей». Пока взвешивают, я ненароком гну один из них. Потом второй, потом третий и так до тех пор, пока продавец не поверит, что у него вся партия испорченная. Однажды я заигрался, и хозяин магазина чуть было не позвонил поставщику, чтобы наорать на него. А как-то раз произошла такая история. Для выступления нужна была цепь. Захожу в магазин, продавщица говорит: «Цепь-то есть, но продать не могу — муж отлучился, резать некому». Я уточнил, нет ли другой проблемы, подошел к мотку и оторвал цепь руками. Продавщица не сразу ответила на вопрос, сколько я ей должен. А когда меня узнают, говорят: «Нет гвоздей и цепей, иди в другой магазин и там их порть». И сами же смеются.

— Вы уже тянули и поезда, и самолеты, и корабли. Дальше что?

— Да, наверное, осталось только Луну с неба потянуть. У меня 61 мировой рекорд, который до сих пор никто не побил. В махачкалинском порту я сдвинул с места и протащил по воде танкер весом более 500 тонн (на 15 метров. — Ред.). В аэропорту протащил Ту-154, тянул локомотив весом 140 тонн. Ученые провели эксперимент: создали искусственную челюсть и подвесили к ней сто килограммов. Она сломалась через 11 секунд. А я спокойно таскаю трехсоткилограммовый груз. А камней, которые кувалдой разбили у меня на голове или животе, просто не счесть — из них многоэтажку построить можно. Так что теперь мне нужно поломать голову: «А чем же еще удивить публику». Повторяться-то не хочется.

«Опасно? Значит, нужно сделать!»

— Был ли трюк, о котором вы сами подумали: «Нет, он слишком опасный, ну его»?

— Я никогда не отмахиваюсь от новых вызовов. Опасно? Значит, точно нужно сделать! Мне иногда трюк приснится, я с кровати соскакиваю и сразу стараюсь его повторить. Некоторые трюки я придумываю по ходу выступления. А некоторые, даже запланированные, впервые делаю именно на сцене, без подготовки. Вот дома я действительно пару трюков боялся выполнить, например, впервые разбить камень на голове. Но знал: на сцене деваться будет некуда. Трюк объявят, камень вынесут, из толпы человека выберут, ему в руки кувалду дадут… не давать же «задний» в такой ситуации.

— Врачи вам не говорят: «Омар, остановись, что ты делаешь?»

— Хвала Всевышнему, ни разу не доходило до того, чтобы мне понадобилась помощь врача. Ни мигреней, ни зубных болей. Я почти сорок лет выступаю и за это время потерял всего один зуб. Есть у меня такой трюк. Привязываю гирю к веревке, беру веревку в зубы и швыряю гирю через себя. На том конце веревки, который я зажимаю челюстью, есть специальный крючок, чтобы легче было зафиксировать груз, — он зацепился за зуб, и тот улетел вслед за гирей.

— Этот зуб можно было на аукционе выставить — он как-никак из самой сильной челюсти планеты.

— Может, его сейчас и продает кто. Шучу, конечно. Кому он нужен.

— Часто предлагают рекламировать зубную пасту или стоматологию?

— Постоянно. Но я всегда отказываю. Я просто так посчитал: ну, висит баннер, а на нем я с открытым ртом, люди мимо проходят, и все видят мои зубы — ну его, оно того не стоит.

В чем сила, Омар?

— Так и не разобрались, откуда в вас такая сила?

— От Всевышнего, от природы… точно не от упорных тренировок. Я, конечно, тренируюсь, оттачиваю мастерство по 2−3 часа в день. Но часто слышу от профессиональных спортсменов: «Сколько лет тренируемся, Омар, но гвозди гнуть так и не научились. Не то что самолеты двигать».

— Но есть ли какие-то хитрости? Хотя бы кулинарного плана?

— Никакой диеты, обычная кавказская кухня. Я вообще мало ем. Могу поесть один раз в день и прекрасно себя чувствовать. У меня голод другого характера. Голод к выполнению трюков. Без хинкала я проживу. Без курзе я проживу. Без силовых упражнений, скручивания железных предметов — нет. Мне кажется, я без воды дольше протяну, чем без новых трюков.

— Но влияние генетики-то вы отрицать не будете.

— А не получится, даже если захочу. После того, как мою маму признали самой сильной бабушкой в мире, мне деваться стало некуда.

— В каком возрасте обнаружилось, что и она обладает феноменальными способностями?

— В 75. Канал НТВ снимал про меня сюжет, и как раз в этот день ко мне приехала мама. Она пожаловалась корреспондентам: мол, у меня всегда по дому гири разбросаны. И, недовольная, взяла и без труда подняла 32-килограммовую гирю и унесла ее на глазах у удивленных журналистов, продолжая меня ругать. Это было начало ее славного пути в мире «экстремальных нагрузок». Она разрывала руками тысячестраничные справочники, переворачивала 400-килограммовые покрышки, скручивала разные железные предметы. А еще она спокойно вставала на острые гвозди и при этом поднимала 24-килограммовую гирю. В 76 она получила сертификат от книги Гиннесса как самая сильная бабушка в мире. А в 79 победила на «Минуте славы».

— Общаетесь с людьми с феноменальными способностями?

— Мне иногда кажется, что я вижу их чаще, чем своих родственников. Я всегда в окружении таких людей. Я ездил по всей России с клубом рекордсменов «Левша» — и там не было двух человек со схожими способностями. Есть люди, которые глотают шпаги. У нас был человек, который глотал огромное сверло включенной электродрели. Был мужик — его подвешивали на крючьях к потолку, и он прекрасно себя чувствовал. В мире много необычных людей, в том числе на Кавказе.

— Какова вероятность, что однажды вы перестанете выступать и начнете собирать вокруг себя людей с необычными способностями?

— Все к этому идет. Мне 55, и из них я выступаю лет сорок. Вечно это продолжаться не может — пора уступать дорогу молодым. А молодых и феноменальных у нас полно.

— И напоследок: так в чем же сила?

— В стремлении побеждать. В первую очередь — самого себя.