Певец Астемир Апанасов: «Даже если у тебя есть талант, но нет вкуса, это катастрофа»

Этого кавказского певца любят за то, что он прекрасно поет на множестве языков — итальянском, английском, кумыкском, чеченском, родном кабардинском. Особую популярность Астемир приобрел после кавера на хит Bella Ciao. Расспросили полиглота о любимых площадках, наиболее значимых проектах в карьере и о том, что самое главное для артиста.

Про любимую публику

Ваша музыка — синтез жанров, культур и языков. Как меняется ваш стиль?

— Вместе со мной. Я пробую себя в разных музыкальных жанрах, развиваюсь, учусь новому. Но важно сохранять баланс: где-то нужно добавить легкости, юмора, где-то — лирики. Эксперименты с музыкой всегда происходят спонтанно, по настроению. Я не планирую резко уходить в радикальные направления, скажем, китайский джаз. В моем мире есть кавказская, российская и западная культуры. И я стараюсь все понемногу в свое творчество внедрять.

Ощущаете разницу в восприятии вашей музыки разными кавказскими народами?

— Конечно, различия есть. Черкесский зритель более консервативен. Он осторожно воспринимает что-то новое. А чеченская публика, напротив, более открыта к экспериментам. Думаю, это связано с тем, что многие чеченцы часто ездят по миру, их восприятие стало более разнообразным. У многих в Европе очень много родственников, друзей. И у них более открытое в музыкальном смысле сознание. Иногда бывает так, что некоторые мои песни лучше принимаются в Чечне, чем на родине.

Где больше всего любите выступать?

— Каждый концерт в Грозном для меня незабываем. Грозненская публика очень тепло встречает, всегда полные залы. Недавно был на свадьбе и большую часть времени просто фотографировался с гостями, общался, слушал благодарности. Особенно приятно, что мое творчество находит отклик и у детей, и у взрослых. Может, потому что оно разное.

Какие концерты запомнились вам больше всего? Может быть, были забавные случаи?

— Курьезы, конечно, были. Однако, как человек с чувством юмора, я перевожу все в шутку или в свою пользу. Пять лет назад в Грозном во время выступления с моей группой Coffee Time Band вдруг отключился свет. Но мы не растерялись — спустились в зал и продолжили петь, а капелло. Это стало импровизированным шоу, которое зрители восприняли очень тепло. Стало еще душевнее. Классный случай, который мы превратили в перфоманс.

Какие проекты в карьере считаете самыми значимыми?

— Для меня особенное место занимает бродвейский мюзикл «Чаплин», который ставили в Санкт-Петербурге в Театре музыкальной комедии. Ну и, конечно, группа Coffee Time Band тоже внесла значительный вклад в мое музыкальное воспитание. Благодаря им я стал глубже понимать музыку. Теперь я знаю, что она может быть намного многослойнее, чем просто соло и терции, и лучше понимаю, как раскладывать ее на голоса.

Про семью

Знаю, что семья сыграла важную роль в вашем становлении как музыканта. А что сейчас?

— Мои родители по-прежнему активно участвуют в моей музыкальной жизни. Они первыми слышат все мои новые песни, и их мнение для меня очень важно, потому что они обладают отличным вкусом. Вообще, я считаю, что в музыке самое главное — это вкус. Даже если у тебя есть талант, но нет вкуса, это катастрофа.

Родителям пришлось погрузиться в мир искусства ради меня: папа бросил работу, чтобы писать мне. Сейчас, на мой взгляд, он один из лучших композиторов и поэтов на Северном Кавказе. Когда он сочиняет на адыгском, это всегда получается невероятно. Есть его песни, которые поют и другие артисты.

А если ваш сын или дочь скажут, что тоже хотят стать артистами?

— Если я почувствую, что в этом есть какое-то зерно, я их поддержу. Мы в детстве пели вместе с братом. Но он не особо тянулся к этому. Хотя пел гораздо красивее меня. Просто внутри не было сильного желания, не горели глаза, и родители тоже это понимали.

Если я увижу у своего ребенка огонь в глазах, когда он будет заниматься чем-либо, будь то футбол, наука, музыка, я буду поддерживать его в любом начинании. Нет такого — «обязательно должен быть певцом».

Про полиглотов

Вы поете на разных языках включая языки народов Кавказа. Есть ли среди них особенно близкие вам?

— Помимо родного кабардинского я много пою на чеченском языке. Этот язык очень близок мне по ментальности. С чеченской культурой у меня давняя история: еще в детстве я выступал в санаториях для детей из Чечни. Многие мои друзья — чеченцы, и один из них, Зубайра Байраков, помогает мне с интерпретацией текстов.

А как получилось спеть на китайском?

— Мы поехали в КНР с группой Coffee Time Band и выучили восемь песен на китайском языке специально к этому туру. С тех пор я на нем пою, что мне очень даже нравится.

Вы в музыке, получается, полиглот.

— Но я не стараюсь намеренно петь на разных языках. Все это происходило естественно. Я не ставлю задачу исполнить как можно больше песен на иностранных языках, ведь для меня главное — передавать свои чувства и мысли через музыку.

Как вы готовите треки на иностранном языке? Консультируетесь с носителями?

— Обязательно. Например, при записи чеченских песен я всегда полагаюсь на помощь своего друга Зубайры. Он приезжает в Нальчик, мы репетируем, на студии он помогает мне оттачивать каждую фразу, мы работаем над произношением, чтобы все звучало аутентично.

Про национальности

Пытаетесь ли подстраиваться под ментальность народа, на языке которого поете?

— Я знаю, что существует стереотип, что, например, черкесы более сдержанны, а чеченцы — более эмоциональны. Но я не ощущаю этих различий. Когда я пою на чеченском, я остаюсь собой. Я — это я, будь то чеченский, кабардинский или другой язык. Пение для меня — не актерская игра, а выражение себя.

А кем вы себя ощущаете больше: адыгом, кабардинцем или россиянином?

— В первую очередь, черкесом. Моя мама — адыгейка, папа — кабардинец. Мы все — представители одного народа. Но в целом, если отдаляться от этнической принадлежности, я просто человек.

В своей новой песне «Все мы братья на планете» я хочу донести, что мы все созданы из одних атомов. Гены также не несут никакой культурной особенности, все зависит только от среды, в которой ты растешь и формируешься. Самое важное — оставаться человеком.