Эдуард Безуглов: «Проблемы российского футбола — это блат и коррупция»

Главный врач сборной России по футболу Эдуард Безуглов лечит поврежденные суставы игроков, бегает марафоны, пишет книги и ведет образовательный блог в Instagram о спортивной медицине, скучает по дежурствам в больнице и выпускает по несколько научных статей в год. Например, о влиянии намаза на работу мышц спины футболиста. Нам Эдуард рассказал, почему каждый игрок сборной — герой и какие проблемы нашего футбола вполне решаемы.

«Вставал в пять утра и шел кормить живность»

— Доктор, а вы сами в футбол играете?

— В детстве я думал, что я являюсь талантливым нападающим. Но понятно, что так думал только я. Я же из Чечни — там либо футбол, либо борьба! Предпочитаю бегать марафоны. Пробежал уже больше двадцати, по три-четыре в год. В этом году планировал забеги в Париже и Лондоне, но их отменили из-за коронавируса. Значит, что-то пробегу осенью. Мне это просто необходимо для души. И всем очень рекомендую.

— Всем? Я вот не могу!

— Все могут, просто надо правильно готовиться. У нас вся семья бегает — мой папа, которому 62 года, мой сын, братья двоюродные, жена. Осталось маме только начать. Абсолютных противопоказаний к бегу на самом деле гораздо меньше, чем принято думать.

— Вы из интернациональной семьи: мама — дагестанка, папа — казак. Как вы росли?

— Конечно, когда женятся представители двух закрытых обществ, то поначалу это мало кого в обеих семьях радует. Но мои родители всегда жили очень дружно и живут до сих пор, а праздники мы отмечали любые — от Пасхи до Уразы-байрам. Не помню никаких конфликтов на этой почве, детство у меня было счастливое абсолютно.

Когда началось сложное время, на дом моего деда, который много лет был директором совхоза, напали с целью грабежа. Дедушку тогда сильно избили, через некоторое время он умер. А мы, прихватив буквально пару сумок, уехали в Ставропольский край. Я бываю в Чечне часто и навещаю могилы маминых родителей — деда в Савельевской и бабушки в станице Ищерской.

— Я читала, что вы помогали родителям ухаживать за скотиной. Эту работу тоже знаете?

— В Чечне мои родители работали в школе: папа был тренером по легкой атлетике, мама преподавала химию. Но в станице Новая Кугульта, куда нам экстренно пришлось переезжать, работы для них не было. Мы жили в доме дяди, папиного брата, вчетвером в одной комнате. Папа устроился чабаном на кошару, и я ездил с ним каждые выходные помогать. И хозяйство у нас было большое: вставал в пять утра, загружал в санки мешок фуража и шел кормить живность за полтора километра от дома. Так что эту работу я знаю и цену каждой копейке тоже.

— А врачом когда решили стать?

— Брат мамы был известным в Грозном хирургом, и он всегда был моим кумиром, так что я еще в раннем детстве понял, кем хочу быть. На всех детских елках одевался Айболитом. Ну, а потом — обычная история: окончил школу с золотой медалью, мединститут с красным дипломом и пошел работать хирургом. Очень благодарен родителям за то, что все это стало возможным.

«Локомотив», «Анжи» и Роберто Карлос

— И вели обычную жизнь хирурга московской больницы, а потом как-то вдруг оказались в футболе?

— Я работал в отделении хирургии московской больницы № 67, когда мне предложили поработать в спортивной медицине. Я не думал, что вообще мне что-то кроме хирургии будет интересно: все-таки спортивная медицина — это совсем другая работа, не только сломанные конечности, но и фармакология, кардиология, нутрициология и прочее. Но решил попробовать и попал в футбольный клуб «Локомотив».

Мне было 26 лет, а под моим руководством оказались настоящие светила спортивной медицины — Савелий Мышалов и Александр Ярдошвили. Опытные футбольные врачи с огромным авторитетом. Конечно, сначала мы немного повоевали, но потом подружились. Опыт работы в клубе был совершенно счастливым: руководство поощряло любые варианты повышения уровня квалификации для всех врачей. Можно было делать все — ездить на стажировки, участвовать в конференциях, приобретать любую литературу. Да и сама работа была необычная.

— А потом вы попали в «Анжи», а потом быстро ушли из «Анжи», и всех интересует почему? Всего восемь месяцев проработали.

— Когда я пришел в «Анжи», то стояла задача создать образцово-показательную медицинскую службу. Перспективы были впечатляющие, но, увы, не сложилось. Человеческий фактор в чистом виде: кому-то очень хотелось занять мое место. Думаю, что мог одним звонком решить все вопросы, но посчитал, что это ниже моего достоинства. Зато работа в «Анжи» позволила чаще бывать в Дагестане, где у меня живут ближайшие родственники. А врача «Анжи» Хаджимурада Хизроева я считаю своим другом и старшим товарищем.

— Слышала, помогали клубу лекарствами?

— Да, у клуба были сложные времена, мы собирали для них медикаменты и лечили ребят. У меня там друзья замечательные. Да и вообще, я всегда говорил, что в сборную страны попал благодаря Роберто Карлосу!

— Это правда?

— Я после «Анжи» собирался со спортивной медициной завязывать. Но мне позвонила футбольный агент Элизабетта Бартоше с сообщением, что новый тренер сборной набирает медицинский штаб, и вопросом: не хотел бы я в него попасть? Я пошел на встречу с Фабио Капелло, и мы проговорили три часа после его фразы: «Мой сын практически твой ровесник». Я не понял, хорошо это или нет. А потом я шел домой пешком и думал, что встретился с легендой, а фотографироваться было неловко. И в эту минуту мне позвонил Александр Удальцов, PR-директор «Анжи»: «Слушай, тут Капелло звонил Роберто Карлосу насчет тебя!» С единственным вопросом: «Почему доктор ушел из команды?» И Карлос ответил, что ни с человеческими, ни с профессиональными качествами мой уход не связан. А только с интригами. И в тот же вечер перезвонила Элизабетта и сообщила, что Капелло берет меня врачом. Отговаривали его, конечно, нашептывали: «Молодой, опыта работы в сборной нет». Но Капелло принимал решения сам и после консультаций с людьми, которых уважал. А шептуны в их число не входили.

Игроки под контролем GPS

— За пять лет футбольная сборная России сменила трех тренеров, что не есть признак стабильности. Но все отметили, что к Чемпионату мира — 2018 все наши игроки были в отличной форме.

— Самое главное — дисциплина и доверие к тому, что делают тренеры. Все расписано буквально по секундам. Тренировки под контролем GPS-датчиков, во время которых оценивается множество параметров: от скорости до количества торможений. Постоянный мониторинг состояния игрока, на основании которого и строится тренировочный процесс.

— Как оцениваете шансы на предстоящем «Евро» в Лондоне?

— Когда в сборную пришел Станислав Черчесов, то сказал: «Мы готовимся стать чемпионами мира!» И многие, конечно, подумали: «Что?» Но вот после боя с Хорватией у многих было ощущение, что выиграй мы его — смогли бы достичь вершины. Ведь играли шикарно! Гол Черышева, гол Фернандеса с подачи Дзагоева, который успел оправиться от непростой травмы. И это ощущение — оно не только у нас, внутри сборной находящихся, было. Мы, когда после матча выезжали со стадиона, ребят не освистывали и, что называется, камни в спину им не кидали. Наоборот, приветствовали. Так что — будем работать.

— Расскажите, как день игры проходит?

— В день игры все подчинено игре. Расписано по минутам — от подъема до приема пищи за три часа до игры. Все разговоры заканчиваются, и даже в автобусе, едущем на стадион, бывает тишина. Кто-то читает, кто-то музыку слушает.

— Читают?

— Представьте себе. У нас есть ребята, которые Шекспира в оригинале читают, есть игрок, который возит с собой целую библиотеку — от Достоевского до Довлатова, есть фанат Набокова. И музыку слушают тоже разную — и рэп, и классику.

Откуда взялись мемы про футболистов

— Вы прямо сейчас все стереотипы сломали! А вот еще мемов много о футболистах. Что они нежные фиалки и тренируются всего пару часов в день.

— Чем эти дурацкие мифы о футболистах вызваны, я объяснить не могу, разве только тем, что футбол часто показывают по телевизору и аудитория у него огромная. Поверьте: футбол — очень тяжелый вид спорта. И критик, который сидит на диване и рассуждает, что он за такие деньги землю бы грыз, а эти «миллионеры» еле ноги передвигают, не знает о футболе ничего. Долларовых миллионеров среди футболистов очень мало, легче в лотерею выиграть. И безопаснее для здоровья: половина игроков сборной уже перенесла операции на коленном суставе, другие операции даже не считаю, играют с переломами, играют с открытыми ранами. В декабре я с группой соавторов опубликовал исследование о бессимптомных изменениях в коленном суставе футболиста: у ста процентов игроков есть повреждение хряща. У каждого девятого — повреждение хряща 4-й степени, то есть попросту сквозные дефекты.

И нет никакого смысла тренироваться по шесть часов: последние данные исследований физиологии игры свидетельствуют, что 90 минут тренировок в день достаточно. Футбол — великий спорт, не зря им занимаются 260 миллионов человек на планете. Но это — тяжелая игра.

— Я думала, вы скажете: просто потому, что они звезды!

— Да, проблема в том, как мы футболистов воспринимаем. Те же Кокорин и Мамаев получили свой срок только потому, что на виду: не знал бы их никто, и наказание могло быть совсем другим. В футбол играли в детстве все, и играет в него вся планета. Каждый игрок, который дошел до национальной сборной, уже проделал тяжелый путь: за всю новейшую историю, с 1988 года, в сборной России играли 250 человек! Из миллионов детей, которые занимаются футболом профессионально.

— Слушая вас, можно подумать, что футбол — научная дисциплина. А допинговые скандалы вас никак не коснулись?

— Футбол — это самый тестируемый спорт в мире. В год берется около 40 000 проб на допинг. Средний процент положительных проб в олимпийских видах спорта — 1,5−2%. В футболе — 0,2−0,4%, а в российском футболе сотые доли процента. По одному случаю в год и не среди футболистов высокого уровня. Я работаю в сборной уже 8 лет и ручаюсь за каждого нашего игрока. А футбол — это действительно наука, причем передовая.

О пользе намаза для игрока

— Кстати, о науке. Вы выпускаете по несколько статей в год, причем в международных журналах, плюс еще недавно брали дежурства в родной больнице.

— Дежурств мне до сих пор не хватает, я скучаю по ним. И сейчас дежурил бы с удовольствием, но совсем нет времени, да и с маленькой дочкой хочу быть чаще. Статьи, как правило, результат наблюдений по работе. Например, недавно мы с блестящим фармакологом Олегом Талибовым изучали распространенность мышечных травм у игроков, регулярно выполняющих намаз. Доказали, что его выполнение резко снижает количество травм. Еще выпустили работу о влиянии диеты во время Рамадана на двигательную активность футболиста во время матча.

— Меняется активность?

— Нет, не меняется. В апреле собираемся изучить, как Рамадан влияет на функции мышечной ткани у единоборцев. Думаю, что таких работ в мире нет. Когда придется уйти из футбола, будет время еще активнее заняться наукой.

— Почему? Вы не игрок, можете до глубокой старости лечить.

— Врагов много (улыбается), все спина заплевана. Но друзей больше! А лечить продолжу до самой старости — это могу пообещать.

— Это потому, что вас много! Диссертацию защищаете, Instagram образовательный ведете, передачу «Врачебные тайны» на радио, несколько книг о спортивной медицине опубликовали.

— Да, наверное, это может раздражать. Но вот книгу написать мне предложило издательство, вести передачу на радио я тоже не сам напросился. А образовательный блог важен: есть вещи, которые надо доносить до людей.

Например, у нас в стране культ МРТ, его делают по поводу и без и всем находят поврежденные мениски и хрящи. И отправляют людей на операцию, хотя во всем мире знают, что оперированный мениск дает выраженный артроз, и операция показана, только если она улучшит качество жизни и к ней есть четкие клинические показания. У нас этой принятой во всем мире точки зрения придерживаются не все врачи. Просто потому что не читают актуальные исследования. Так что да, мой блог в Instagram просветительский, и я вижу положительный эффект в том, что люди не бегут сломя голову оперировать колено.

Не в костюме химзащиты

— Я читала главы из вашей последней книги «Про футбол. Больше чем спорт». Вы там очень интересно спорите с итальянскими коллегами о диете футболиста.

— Потому что я не понимаю, почему один диетолог запрещает мясо и помидоры, а другой их разрешает, но запрещает, например, огурцы! XXI век — это век доказательной медицины, и любая рекомендация должна иметь четкое научное обоснование. А когда начинают фантазировать и с умным видом выдавать всякую дичь за истину в последней инстанции — это раздражает.

— И еще там были прекрасные строки о том, что жена для футболиста — залог всяческого благополучия.

— Так оно и есть: семья, и главное, жена, — важнейший аспект мужского благополучия. В футболе же как: человеку тридцать с небольшим, он весь ломаный-переломанный, образования настоящего тоже нет, а он уже пенсионер. Конечно, главное тут поддержка семьи.

— Слышала, что у нашей сборной есть традиция возить с собой шоколад «Аленка».

— И еще есть пара прекрасных традиций — оставлять за собой идеально чистую раздевалку и матрешек, одетых в национальный костюм принимающей стороны. Это новые традиции, но нам они очень нравятся.

— Самые главные проблемы нашего футбола, на ваш взгляд?

— Проблем много. Есть неустранимые, такие, как климат. Но есть те, которые можно решить: мало достойных академий, невысокий уровень тренеров. Но самые тяжелые — это блат и коррупция. Вот даже не знаю, к какой категории их отнести: неустранимых или все же решаемых?

— А хорошие новости есть?

— Профессионализм наших игроков вырос значительно за десять лет. И дисциплина. Не могу себе представить, чтобы игрок вернулся из отпуска с лишними килограммами или провел ночь без сна накануне важной игры.

— Скажите, доктор, а вот вы всегда в элегантном костюме на поле выбегаете — это же, наверное, неудобно?

— Поразительный вопрос. А в чем должен выбегать врач? В костюме химзащиты? В мешковатом спортивном костюме и белом халате? Врачи давно работают в костюмах во всех ведущих сборных и известных клубах.