Аталычество — древний кавказских обычай отдавать своего ребенка на воспитание в семью приемного родителя — позволял состоятельным людям решать политические вопросы с соседями, устанавливал крепкие связи и, кроме того, помогал не избаловать своих отпрысков. Традиции аталычества когда-то пронизывали весь Кавказ. Сегодня школа, вуз и армия заменили эту форму воспитания, и казалось, что возврата к ней не будет. Но в Кабардино-Балкарии институт аталычества начал возрождаться — правда, с поправкой на современные реалии.
Аталык
Ахмед Карданов из селения Залукокоаже уже три года берет на воспитание мальчиков 8−15 лет. Кто-то живет у него месяц, все лето или даже год, а кто-то приезжает на короткое время — на каникулы или на выходные. На длительный срок он не принимает больше трех ребят одновременно, на короткий — может принять 5−6 человек. Денег за свою работу Ахмед не берет, но родители оставляют определенную сумму на питание детей и другие расходы.
Фото: Марина Битокова
Ахмед Карданов
Аталык честно признается, что идею придумал не сам:
— Я был тренером по тхэквондо в течение семи лет и постоянно делился в Instagram, как мы с учениками проводим время для разгрузки после тренировок и соревнований: плавание, батутный центр, выезды в Приэльбрусье и занятия сноубордингом зимой, а летом — конные прогулки и походы. И однажды мне позвонил из Москвы наш земляк Сулейман Тебердиев и предложил идею: прислать своего сына ко мне на некоторое время — на малое аталычество. Он объяснил, что живет в Москве, его супруга русская, но он хотел бы воспитать сына в национальном духе. Я долго сомневался, потому что никогда не занимался этим, но Сулейман меня убедил.
И вот они с 8-летним сыном приезжают ко мне. До этого мы никогда не виделись. Мальчик был худенький, немного сутулый. Он пробыл у меня два с половиной месяца, стал понимать кабардинский язык, кое-что даже говорить, научился делать намаз (пятикратная мусульманская молитва. — Ред.), ездить на лошади, даже не боялся необъезженных лошадей, усвоил базовую технику тхэквондо, стал более пластичным. Он ездил со мной в три конных перехода. На следующий год, то есть в 2020-м, ко мне обратились уже пять человек с просьбой взять детей на аталычество. Сейчас у меня на год мальчик из Майкопа, один из Татарстана, был ребенок из Турции (его мать — кабардинка, а отец — турок), привозили из Бельгии мальчика. Желающих много, но пока я не обустрою помещения и не придам официальную форму этому предприятию, не могу принять всех. Думаю, это будет называться этническим лагерем.
Опыт тренерской работы стал очень полезным для Ахмеда: он знает, что требуется молодому организму, как правильно распределять нагрузки, как организовывать отдых. Составляет программу на весь срок пребывания ребенка, каждый день недели расписан.
— Встаем рано, до завтрака часть ребят идет покормить и напоить лошадей: адыги всегда в первую очередь заботились о них. Важное место занимает уборка за собой, уход за лошадями, обучение верховой езде, обучение этикету, спортивные тренировки. Необязателен только намаз — это по желанию родителей. Один день в неделю мы посвящаем труду — помогаем пастухам, работаем на сборе урожая или в уборке мусора, а вечером я им обязательно объясняю, что вот так, как мы работали всего лишь один день, их родители трудятся ежедневно, чтобы дать детям все, что нужно. Поэтому нужно уметь ценить родительскую заботу, оказывать им почет. После этого на выходных устраиваем разгрузочные дни.
Фото: Марина Битокова
За столом у каждого свое место в соответствии с адыгским этикетом — они знают, что за столом нужно сидеть по старшинству, знают, как оказать уважение старшему, как приветствовать его, если он вошел в комнату, как нужно относиться к своим родителям, к младшим. Я считаю, что сохранение национального характера и становление личности мужчины состоит из четырех компонентов: родной язык, этикет (хабзэ), национальный костюм (фащэ) и умение обращаться с лошадями. Это я и стараюсь вкладывать в своих воспитанников.
Отец
Казбек Гогушев из Карачаево-Черкесии летом этого года впервые отправил своего сына Ашамеза к аталыку. Решение было непростым, но причины вполне понятны:
— Я много лет занимаюсь сельским хозяйством. Семья живет в городе, а я по работе ежедневно выезжаю в аул, меня по нескольку дней не бывает дома. В семье мы говорим исключительно на родном языке, но я начал замечать, что дети не владеют им даже на «хорошо», понял, что упускаю что-то важное. Тех редких выходных, когда удавалось проводить время с детьми, увы, оказалось недостаточно.
Несколько лет назад я начал разводить лошадей и каждые выходные приезжал с детьми в аул, чтобы и они приобщились к этому делу. И все чаще думал о таком прекрасном обычае своих предков — аталычестве. Понимал, что отдать ребенка кому-то на все детство и юность не получится, но все же эта мысль не давала мне покоя: старшему сыну уже 15, через пару лет он уедет учиться, и все, время будет упущено безвозвратно.
Начал смотреть, искать в интернете, по разным сайтам людей, которые могли бы взять моего сына на воспитание, хотя бы летом на пару месяцев, когда он свободен от учебы. Увидел страничку Ахмеда Карданова в Instagram, некоторое время наблюдал за тем, что он делает. Глубокое знание языка, умение обращаться с лошадями, понимание своей веры — вот что я ждал. Когда понял, что он может это все вложить в моего сына, связался с ним и договорился.
Лишь потом я поговорил с cыном. Ашамез был категорически против. Это же современные дети — они не хотят выходить из зоны комфорта. Как и во многих кавказских семьях, отцовское слово весомое, он бы поехал, даже если не было желания. Но мне хотелось убедить, а не заставить. И убедил… И вот в июне я отвез его к аталыку, вернулся через месяц, и к тому времени он уже читал Коран, знал и мог цитировать некоторые суры, легко и непринужденно управлял лошадью, знал, как обращаться с ними и со всей конной упряжью, как ухаживать, ведь эта целая наука. На черкесском языке начал изъясняться более свободно, с богатыми оборотами, что радовало нас не меньше.
Но ведь месяц — это очень короткий срок. И тут неожиданно для всех он изъявил желание поехать к аталыку еще раз, и не один, а с младшим братом, которому 12 лет. Провели вместе с ним еще месяц, до самого конца августа. Вернулись уже конным переходом из Кабарды до Карачаево-Черкесии, верхом на лошадях, представляете, какие это непередаваемые эмоции для подростков?
Изменения проявились не только в знании языка. Они стали более сдержанными, степенными, уже не тянутся к гаджетам каждую свободную минуту. Обрели новых друзей, с которыми ежедневно связываются.
Воспитанник
Один из воспитанников Ахмеда Карданова — его односельчанин, 13-летний Арсен.
— Я занимаюсь у Ахмеда уже четвертый год, каждые каникулы, — говорит подросток. — Но и в остальное время почти каждый день прихожу после школы: я живу здесь же в Залукокуаже. Мне очень нравится быть здесь, почти весь день мы с лошадями — убираем за ними, кормим, обучаем новичков. Я был в конном переходе вместе с Ахмедом: мы выехали 12 мая и четыре дня шли до Майкопа — это была наша конечная цель. Конечно, было непросто, но и не настолько сложно, как казалось сначала. Я бы, конечно, хотел еще не раз поучаствовать в таком походе.
Фото: Марина Битокова
Этнограф
Этнограф Мадина Текуева утверждает, что передача ребенка в другую семью и его воспитание там до определенного возраста в Средние века было весьма распространенным явлением у разных народов Европы.
— На Северном Кавказе институт аталычества существовал в классическом виде до запрета Ермолова в 1822 году, но обычаи воспитания княжеских и дворянских детей в семьях подданных изредка еще наблюдались у кабардинцев, западных адыгов, осетин, балкарцев до конца XIX — начала XX века.
Аталык — это термин тюркского происхождения, принятый в этнографии. Адыги же называли воспитателя — быфхако, кормилицу — быфокоана, воспитанника — быфыко. Отношение к взятым на воспитание детям было особенно трепетным. Исследователи этого явления отмечают, что отношения воспитанника с семьей воспитателя считались выше и значительнее, чем отношения с кровными родственниками.
Аталычество готовило мальчика к обретению мужественности путем военно-физической подготовки, нравственного воспитания и испытания юношей. При этом формировались вертикальные связи между возрастными классами и мужское сообщество, а также социум в целом с феодальными вассально-сеньориальными отношениями. Создавалась пожизненная связь воспитанника с «кормильцем». Нередко воспитанник принимал на себя родственные обязательства по отношению к жителям всего селения или этнического объединения, к которому принадлежал его аталык. Так, например, в XIX веке все абадзехи называли себя аталыком темиргоевского владетеля Джамбулата, потому что он воспитывался в одном из абадзехских аулов.
Аталык и отец
— Моему сыну сейчас чуть больше двух лет, — говорит Ахмед Карданов. — Когда он вступит в подходящий возраст, надеюсь, один из моих учеников уже выступит в роли аталыка для него.
