От вычеркнутых цензурой строк в доме Хетагурова в Северной Осетии до ихтиозавра-рыбоящера в дагестанском музее. В 2023 году фестиваль современного искусства «Аланика» вышел за пределы Владикавказа. Восемь проектов в рамках концепции «На другом языке» представили в четырех республиках Северного Кавказа.
— Совершенно разные музеи, которые рассказывают разные истории. Объединить их какой-то одной темой было невозможно, — рассказывает приглашенный куратор из Иркутска, кандидат филологических наук Анна Щербакова. — Нами, кураторами (вторым стала Наиля Аллахвердиева, руководитель Музея современного искусства PERMM в Перми. — Ред.), были определены скорее не общая тема, а образ и подход. Другой язык — это другое мнение, другое переживание окружающего. Современное искусство для традиционной культуры, традиционных музеев — это также другой язык.
«Аланика» позволила местным жителям по-новому взглянуть на свою территорию, считает Анна Щербакова. Художники познакомились с небольшими кавказскими музеями, а их сотрудники под другим углом оценили свои коллекции.
«Ничего не было видно и оставалось прислушиваться»
Первым в «марафоне открытий» «Аланики», стартовавшем 27 апреля, стал Музей защитников Суарского ущелья в Северной Осетии. Проект «Нежных баб» из Калининграда Александры Артамоновой и Евгении Лаптевой — попытка посмотреть на битву за Суарское ущелье в 1942 году женским взглядом. Внимание художниц привлек зал, где увековечили подвиг многодетных матерей, у которых война забирала сыновей.
Девушки слушали рассказы местных жителей, изучали документы из коллекции музея и много часов гуляли по туманному лесу, пытаясь расслышать за прошедшими десятилетиями гул тех трагических событий. Итогом стали проникновенные видеоработы, в которых срывающееся дыхание матери, уходящей в горы с ребенком на руках, треск веток и тихий закат вдруг озаряются лучом солнца — как последней улыбкой и благословением всех тех, кто погиб в той войне.
«Коста. Память ускользающая и вечная»
Фото: Евгений Иванов/Северо-Кавказский филиал ГМИИ им. Пушкина
Студентки Высшей школы экономики Милана Батиева из Владикавказа и Сабина Байсарова из Грозного в одной из комнат в Доме-музее Коста Хетагурова в селении Нар вставили в окно доску с вырезанным силуэтом поэта. Дневной свет, преломляясь через него, освещал медные таблички со стихами Хетагурова. По словам Миланы, проект получился «тихим и трогательным, но на важную тему». Сабина добавляет, что на открытии кто-то из местных сказал: «Я оставил здесь большую часть своей души».
Художницы сняли также видеоинтервью. Герои: последние жители селения Нар и отец Гаий (Битиев), настоятель Вознесенского собора в Алагире, где сохранились росписи Коста.
«Право поэта»
Фото: Евгений Иванов/Северо-Кавказский филиал ГМИИ им. Пушкина
Хетагурову посвятила проект и Лилия Баронова из Москвы, вдохновившаяся первой книгой стихов, которую издали еще при жизни поэта. «Ирон фӕндыр» (Осетинская лира) буквально искромсали цензоры. В Доме-музее во Владикавказе хранится экземпляр, где Хетагуров сам вписал изъятые строчки.
— Красным пером, как кровью. Контраст монотонно набранного шрифта и живой, кричащей рукописной строчки поразил меня, как художника зацепил, — рассказывает Лилия.
Проект выстроен вокруг этой книги, главного экспоната, который находится в центре зала. От него те самые строчки, выброшенные цензорами, «перетекают» на стены. Местные жители неоднозначно приняли проект, говорит художница, но он о свободе и праве человека на самовыражение.
«Идауæг»
Фото: Евгений Иванов/Северо-Кавказский филиал ГМИИ им. Пушкина
Диана Шлиман из Москвы создала скульптуру из войлока, который валяла вместе с местными жительницами больше месяца, для отдаленного святилища-музея Задалески Нана. Силуэт вобрал в себя черты осетинской иконографии и образ мирового дерева, встречающегося в национальном орнаменте и нартском эпосе. Внутри скульптуры звучат колыбельные песни на дигорском диалекте.
— В обычной художественной практике я затрагиваю темы родительства и материнства, так что работа в святилище Задалески Нана стала естественным продолжением, — объясняет Шлиман. — Я настаиваю на определении этого места как святилища, а не музея: там нет смотрителей, и сюда с молитвой приезжают паломники и туристы. Для них важна сакральная составляющая, что я и попыталась сделать в проекте.
«Толстой возвращается в станицу»
Фото: Евгений Иванов/Северо-Кавказский филиал ГМИИ им. Пушкина
Катя Гущина из Нижнего Новгорода более шести лет участвует в экспедициях по Северному Кавказу, фиксируя впечатления в текстах и зарисовках. Проектом в литературно-этнографическом музее Льва Толстого в чеченской станице Старогладовской художница хотела приблизить автора «Войны и мира» к детям.
— Часто, говоря о великом писателе, мы забываем объяснить простое и теряем интерес самой важной аудитории. Коллаж из архивных фотографий дает возможность узнать и полюбить Толстого с самого юного возраста. Я постаралась с любовью и юмором рассказать о жизни великого писателя на Кавказе, а созданные мною иллюстрации помогают восстановить утраченные символы станицы, например дуб Толстого, уничтоженный в начале века, — говорит Катя.
«Шарвили»
София Меликова из Санкт-Петербурга создала для Ахтынского историко-краеведческого музея иммерсивный аудиомаршрут, посвященный лезгинскому эпосу и носящий имя его главного героя Шарвили, а также документальный фильм о директоре музея и его хранителе в третьем поколении Ахмеде Дагларове.
Маршрут начинается у ворот музея. Директор дает путнику сказочную карту, яблоко, из которого по легенде рождается Шарвили, и наушники. Маршрут сопровождается голосом Дагларова, артистов локального театра, музыкой и стихами и задействует реальные факты и предметы. Например, в точке «Кувшин» путник видит родник и слышит традиционный лезгинский материнский напев, а увидеть сам кувшин и узнать о нем и о других предметах быта можно в музее.
«Вглубь»
Фото: Евгений Иванов/Северо-Кавказский филиал ГМИИ им. Пушкина
Зульфию Камалову из Казани привлек Палеонтологический музей в селе Нижнее Чугли в Дагестане, детище местного жителя Омара Хаписова, который с детства собирал артефакты древнего мира. Сегодня его музей — филиал Куппинского музея палеонтологии с уникальной коллекцией: аммониты, ласты древней черепахи, скелет ихтиозавра, отпечаток ихтиозавра возрастом 100 миллионов лет.
Зульфия создала гибриды, соединив глиняные предметы быта с палеонтологическими древностями, чтобы показать связь людей с глобальными природными процессами. Работа призывает задуматься об ответственности человека перед планетой и его местом в мире.
«Цветы»
Фото: Евгений Иванов/Северо-Кавказский филиал ГМИИ им. Пушкина
«Марафон открытий» «Аланики» завершит 25 августа работа «Цветы» художника и архитектора из Екатеринбурга Эдуарда Кубенского. Автор «вырастил» на площади перед Музеем-памятником защитников перевалов Кавказа в Карачаево-Черкесии три тысячи «цветов» из стрелянных гильз. Это отсылка к «смертному медальону», помогавшему при опознании погибших в бою. Советские солдаты, когда не хватало специальных пеналов, вкладывали бумагу с личными данными в гильзы от патронов. «Цветы» Кубенский закрепил на стальной проволоке. Это отсылка к поразившей художника флейте сыбызгъы из Краеведческого музея Карачаево-Черкесии. Экспонат, использовавшийся пастухами, создан из металлической трубки оружейного ствола.
— Предмет, изначально предназначавшийся для войны, используется для мирной жизни. Своего рода, конверсия. Конверсия в проекте становится основной идеей, — рассказывает художник и добавляет, что число «цветов» — некий компромисс с реальностью, так как изначально планировалось сделать 344 000 цветов, отсылающих к количеству павших в боях за перевалы Кавказа советских воинов, останки которых до сих пор покоятся под ледниками гор.
Проекты 16 фестиваля современного искусства «Аланика» представлены на итоговой выставке в Северо-Кавказском филиале ГМИИ им. А.С. Пушкина (Владикавказ, ул. Никитина, 22). Экспозиция будет доступна до 30 сентября.
