«Это не мордобой»

31 июля на сайте журнала GQ закроется голосование за номинантов премии «Человек года — 2016». Лучшим продюсером может стать дагестанец Камил Гаджиев — один из основателей и генеральный продюсер промоутерской компании Fight Nights. Считается, что именно Fight Nights превратили турниры по смешанным единоборствам в России в масштабное шоу, где самое главное — зрелищность.

«Отец хотел, чтобы я стал академиком»

— Как приличный мальчик из хорошей дагестанской семьи дошел до жизни такой? Папа — доктор наук, наверное, хотел, чтобы его сын был профессором, двигал вперед науку.

— Нет. Отец хотел, чтобы я стал академиком. Но к тому времени, когда уже можно было обсудить область, в которой я мог бы применить свои исключительные знания академика, времена изменились. Возникли другие приоритеты — как в моей жизни, так и в стране.

— Вы занимались самбо и каратэ, а в 2003 году стали чемпионом мира по джиу-джитсу. Все обещало блестящую спортивную карьеру. С трудом верится, что вы тогда хотели делать из единоборств шоу.

— Я занимался всеми видами спорта, потому что во дворе все мальчишки делали то же самое. Хоккей, футбол, волейбол, теннис. На самбо начал ходить в восемь лет. Кстати, оно меня не слишком привлекало поначалу — командные виды спорта нравились куда больше. В 13 лет увлекся карате, в 17 вернулся к самбо… Кстати, в конце 90-х стал популярен миксфайт, а мы уже занимались похожими видами спорта — боевое самбо, джиу-джитсу.

В 2003-м я показал действительно хороший результат и должен был его закрепить участием в серии международных турниров. Но случилась травма, операция, в 2004 году я не выступал. А потом мне уже стало интересно другое. В последний раз участвовал в соревнованиях в 28 лет. Это нормальный возраст для того, чтобы заняться чем-то еще.

— А у вас есть история, как вы с профессиональным кикбоксером Бату Хасиковым придумали Fight Nights? Ну, как у Станиславского и Немировича-Данченко, во время ланча в ресторане «Славянский базар» задумавших открыть МХТ?

— Да все почти так и случилось. Понимаете, Бату и я, мы всегда знали: то, чем мы занимаемся, — борьба, спортивные единоборства, заслуживает большего. В этом скрыт серьезный потенциал, который надо просто вытащить. Я тогда уже не выступал сам, но был активным спортивным функционером: комплектовал сборную по боевому самбо, организовывал поединки. И в рамках одного фестиваля, проходившего под эгидой Российского союза боевых искусств, мы организовали такой турнир, очень зрелищный. Партнерами были Сангаджи Тарбаев и Сергей Шанович, они же впоследствии организовали с нами Fight Nights. Нам понравилось все. Кроме результата: Бату проиграл в главном поединке вечера.

Решили, что через год проведем матч-реванш. И вот тогда, в «Крокус-сити» в 2010 году, у нас все и получилось. Все совпало — яркое шоу с отличной спортивной составляющей и наше пацанское желание «отомстить». А еще мы поняли: есть зритель, для которого мы можем работать. Это и было рождением Fight Nights.

Стереотипы — обидные и нет

— Когда вы только начинали, сложности были? В формат телевидения не вписались, к примеру.

— К счастью, мы сразу попали на телевидение. В записи, правда, но это очень помогло в раскрутке нашей идеи. А вот что действительно мешает проекту — это множество стереотипов. К примеру, считается, что смешанные единоборства — «бои без правил». Но правила всегда есть и были. Где-то жестче, где-то проще. Люди считают, что чем меньше амуниции — тем меньше ограничений, ближе, так сказать, к уличной драке и природе. Но это не так.

Миксфайт — не кровавый спорт из кино, и даже не самый жестокий. Конечно, бывают и синяки, и сломанные носы — но процент не велик. Травмы случаются намного реже, чем в футболе. Потому что оба бойца в клетке не только в одном весе, но и в одном классе. Поединки, в которых один соперник доминирует и наносит увечья, давно не проводят. Так что можно спокойно приходить на шоу вместе с детьми.

— А какие стереотипы самые обидные?

— Знаете анекдот про тупого борца, который «ест в голову»? На самом деле любой спортсмен, занятый в индивидуальном, некомандном спорте, неплохо знаком с книгами. Он много времени проводит в одиночестве. Читает, учится, думает. Так что разговоры о тупых спортсменах — самая обидная неправда.

— Вы создавали Fight Nights по готовым выкройкам — смешанные единоборства стали шоу в США и других странах намного раньше, чем в России. Но есть ли у нас какой-то национальный колорит?

— Бесспорно, мы шли уже известной дорогой. Но в России все иначе. Другие трудности, другая атмосфера. Не знаю, можно ли говорить о национальном колорите. Наши спортсмены из разных уголков страны. Мы создаем героя и вокруг него выстраиваем все остальное. Спортсменов много, но, чтобы стать героем, просто уметь махать кулаками недостаточно. Нужна харизма, индивидуальность — чаще всего люди не знают ни названия турнира, ни кто его организовал, они просто идут посмотреть, как дерется их герой.

Мы находим парня и работаем с ним в надежде, что он врежется зрителю в память. Конечно, чтобы превратить человека с улицы в звезду, в селебрити, умеющего драться, нужны усилия многих людей. Именно их участие превращает драку с правилами — в яркое шоу.

— Но в этом вас и упрекают — что вы превратили мужской спорт в шоу дизайнеров и парикмахеров.

— Все зависит от того, кто нас в этом упрекает. Зритель? Если он думает так, он просто не наш зритель и всегда может переключить канал и посмотреть бейсбол или горные лыжи. Если упрек, к примеру, исходит от боксеров, то тут все просто: для них существует только бокс. Есть отдельные голоса конкурирующих организаций, но тут профессиональная ревность: мы собираем полные залы. Это могут не все.

Я ничего не хочу доказывать конкурентам, но то, что они имеют мнение, означает как минимум, что они наше шоу видели. Я вот конкурентов смотрю редко — мне просто не очень интересно, при всем уважении. А мы делаем качественное и зрелищное спортивное шоу.

— Но ваш пятидесятый юбилейный турнир, по сути, был еще музыкальным фестивалем. Так вы скоро начнете в драки включать кулинарные шоу!

— А что тут такого? Музыка заканчивается — бой начинается. Музыка должна быть — она держит зрителя в тонусе. Что до постоянного изменения формата: наша отрасль относительно молодая и может начать развиваться в совершенно неожиданном направлении. Если станет понятно, что зритель перед началом боя захочет съесть хитро приготовленный оладушек от известного гастронома, — почему бы и нет?

Легальный бизнес и никакой романтики

— Вы не испугались пойти в регионы. Мне всегда казалось, что собрать полный зал в столице куда легче.

— Наоборот. У небольшого города, области всегда есть герой, и люди там болеют за «своего», чего в Москве нет. Вот мы проводили бои в Уфе. Зал был переполнен — люди пришли на Галиева, коренного уфимца. А еще там была местная армянская диаспора, потому что противником Галиева был Степанян. И атмосфера была такая как надо. Вот, кстати, и национальный колорит: любой турнир — это не только номер, у него есть своя «людская идентификация» — по участникам битвы.

— А никто не подрался потом? Вообще, бывает, что после шоу драка продолжается, как в кино?

— Мне такие случаи неизвестны. Если бой выходит яркий и яростный — зритель разогревается и кругом адреналин. Правда, бои длятся по четыре часа, так что люди успевают «выдохнуть». Конечно, всякое бывает — один спортсмен лидировал, к примеру, а победу присудили другому.

— Ага! Еще один стереотип из фильмов и книг. Несправедливое судейство! Договорные матчи!

— Знаете, это все на уровне разговоров «если кто-то кое-где у нас порой». Никаких договорных матчей и насилия вне ринга. Судейство — всякое бывает, признаю. Но только потому, что судья — тоже человек, а на человека влияют многие факторы, он не компьютер. А все эти «романтические» представления об индустрии, которые люди черпают из книг и фильмов, — как в глубоко законспирированных подвалах собираются толпы, чтобы под чутким оком мафии посмотреть на двух мужиков, убивающих друг друга кулаками, — уже давно в прошлом. Смешанные единоборства в большинстве стран — давно легальный бизнес.

— Скажите, а вы намерены взращивать собственные кадры, а не искать бойцов по клубам и спортивным секциям?

— Уже открыты четыре академии единоборств — в Брянске, Махачкале, Москве и Калуге. То есть мы полностью обеспечиваем базу — залы оборудованы по всем правилам, ремонт сделан в корпоративном стиле, мы находим и готовим тренеров самого высокого класса. В перспективе хотелось бы самим «выращивать» своих бойцов, пока мы ищем их на соревнованиях и в секциях.

— Бойцов обоего пола? У вас ведь в шоу не только юноши.

— У нас есть девушки-бойцы. Хотя я не большой сторонник участия девушек в боях без правил.

— Это почему же? Ведь красиво! Собирает залы.

— Во-первых, я не думаю, что это лучшее занятие для женщин. У них все равно другие приоритеты. Во-вторых, исполнительский класс женского миксфайта невысок. В-третьих, там, безусловно, есть эмоции, но странно одетые потные девушки в клетке смотрятся намного хуже, чем они же в обычной жизни. В общем, я не поклонник женских боев.

Первое правило бойцовского клуба

— Вы ведь еще заведуете кафедрой на факультете спортивного менеджмента в московском университете «Синергия». Чему учите студентов?

— Всему. Лекции, семинары, круглые столы. Я объясняю, как организовывать спортивный бизнес и учиться на чужих (в данном случае — наших!) ошибках.

— И что должен знать начинающей спортивный промоутер?

— Первое. Ты должен изучить индустрию, в которой собираешься работать, — почитать о ней и полюбить ее. Второе. Ты должен найти хороших партнеров. Третье. Не бояться рисковать. Это самое главное — четких рецептов мало, поэтому всегда надо идти на определенный риск.

— Камил, первое правило бойцовского клуба — это?..

— Надевать бахилы у входа! (смеется). Я понимаю, что есть определенные представления о боях без правил. Но мы не маргиналы, и то, чем мы занимаемся, — это не мордобой. Мордобой в чистом виде — ну кому он может быть интересен? Это спорт. Но с лакшери-составляющей, к которой зрителю интересно приобщиться.