Вначале была хурма
Три часа езды от Махачкалы в сторону границы с Азербайджаном по хорошей асфальтированной дороге — и мы в селе Тагиркент-Казмаляр. Чем ближе к селу, тем чаще по обочинам дорог виднеются деревья-исполины с мощными стволами. Кое-где по ним вверх ползут лианы: неподалеку расположен единственный в России лиановый лес. В самом населенном пункте главные участники дорожного движения, кажется, гуси и индюки. Домашняя птица на проезжей части чувствует себя привольно, и иногда проще объехать стаю, чем ждать, пока птицы уступят дорогу. В южном Тагиркент-Казмаляре живет около трех тысяч человек. Дом кандидата сельскохозяйственных наук, академика Академии нетрадиционных и редких растений Теймура Габибова здесь знают многие.
Теймур был первым в Дагестане, кто 20 лет назад занялся выращиванием хурмы в промышленных масштабах. Посадил сад на площади в один гектар — и дело пошло. Сейчас хурму растят на юге республики повсеместно. Перекупщики из Азербайджана покупают плоды в Дагестане и везут дальше, в города России, для перепродажи. Везти фуры со своими фруктами через границу им невыгодно: дорога дольше, да и качество продукта, собранного заранее, уступает свежей дагестанской хурме.
— Дагестан сейчас обеспечивает хурмой весь Северный Кавказ и несколько крупных городов России, — гордится своим успехом агроном.
А в середине 2000-х на своем придомовом участке Теймур разбил настоящий ботанический сад. Первое, что посадил, — диковинные для Дагестана пальмы и киви. Сейчас у селекционера на 15 сотках растет около 250 видов растений практически со всех уголков мира.
Шефердия, агава и клубничное дерево
Фото: Евгений Костин
Попасть в сад можно со двора Габибовых. Переступив порог, как будто оказываешься в оазисе. Впечатление усиливает соседский участок без единого деревца, откуда куры и утки с завистью смотрят на чужие зеленые заросли. Каждый клочок земли плотно засажен кустарниками, цветами, деревьями. И все цветет, плодоносит и дурманит голову ароматами. Семена и саженцы хозяин сада покупает в интернете, реже — заказывает знакомым, выезжающим за пределы Дагестана. В кадках стоят обитатели Южной Америки — несколько видов агавы.
— Из них текилу делают, но я не пробовал, зачем она мне, я коньяк делаю, — говорит Теймур.
Только эти растения из всей коллекции остро реагируют на пусть и южные, но все же зимы. С наступлением холодов большие горшки переедут во внутренний двор, поближе к теплу.
— А вот это знаете, что такое? — агроном показывает на куст с красноватыми мелкими ягодками. — Шефердия. Она как смородина, попробуйте.
Кисловатые ягоды и впрямь схожи по вкусу со знакомой всем смородиной.
— Из нее варенье хорошее получается. Полезно тем, у кого проблемы с сердцем.
Мы пробираемся вглубь сада по выложенной плиткой узкой дорожке. Кое-где расставлены небольшие декоративные композиции из глиняных кувшинов.
— Клубничное дерево видели? — в очередной раз удивляет Теймур.
Над головами свисают крупные розовые ягоды причудливой формы. На вкус они напоминают тутовник, только более сочные. Тем временем ученый раздвигает кусты и показывает на небольшой пенек сбоку от дорожки.
— Когда с женой ругаюсь, прихожу сюда отдыхать. Такое удовольствие получаю от этого места. Часто ли ругаемся? Видите, заросло: давно не сидел, — смеясь, поясняет Теймур.
«Посадил пальму. Жена ругалась»
Пятнадцать лет назад, когда агроном только начинал собирать свою коллекцию растений, его увлечения не разделял никто. Соседей и родню удивлял огород без привычных в селе овощей.
— Первой посадил пальму. Жена ругалась. 2000-е годы. Из Ленкорани, это Азербайджан, заказал сеянцы — 300 штучек, — вспоминает Теймур. — 10−12 тысяч рублей выходило. Мука стоила тогда примерно 400 рублей за мешок. Жена говорила: «Ты бы лучше муку взял с запасом». Я ей объяснил, что через два-три года один саженец будет стоить 300 рублей. Зять приходил ко мне и говорил, мол, что за огород у тебя, картошки и помидоров не видно. Да, говорю, картошку я покупаю. Картошка 20 рублей стоит. Я лучше на этом квадратном метре пять растений посажу, они дадут мне прибыль две-три тысячи. Они сперва не верили.
Саженцы и семена своих растений Теймур продает. Прямо рядом с пальмами в его саду красуется несколько видов хвойных деревьев — туи и ели. В последнее время они становятся популярны в Дагестане как элементы ландшафтного дизайна. Ученый помогает клиентам проектировать дворовую территорию, подсказывает, что и где лучше посадить, как ухаживать за растениями.
— Два сорта туи у меня. Одно дерево зеленым остается, а другое — желтеет, очень красиво смотрится. Этот сорт как хамелеон. Сначала зеленый, потом желтый цвет набирает, а зимой багряным становится, — объясняет ученый. — Это моя новинка.
Фото: Евгений Костин
Дагестанское киви
Однако самая большая гордость Теймура — киви. Их он выращивает уже больше пятнадцати лет. Экзотический фрукт чем-то схож с виноградом: тоже растет на лозе, а гроздья с плодами свисают над головой. Ученый так увлекся этим растением, что вывел свой собственный сорт, который еще предстоит запатентовать. Назвал «Леки» - так в старину называли лезгин.
— Отличается сорт «Леки» от других по размеру и по форме. Мои плоды более конусовидные. Пока сортом это, правда, называть рано, сортоформа. На четвертый год саженец дает плоды, потом пять лет их изучают на опытной. Затем уже признают как сорт, если он отличается от уже существующих, — объясняет селекционер.
В прошлом году с одной лозы он собрал 130 килограммов киви, в этом планирует снять уже минимум 160 килограммов.
— Это кладезь витаминов, особенно витамина С. Ни один килограмм еще не продал, все раздаю, — рассказывает хозяин.
Теймур мечтает, чтобы киви, так же и как и хурму, стали выращивать в Дагестане в промышленных масштабах. Он уверен: все условия для этого есть. Да и само растение неприхотливо в уходе.
— За 16 лет, которые я изучаю киви, аномальные морозы были лишь раз — в 2012 году, когда море замерзло. Хурма пострадала, ежевика, гранат. А киви — нет. Вредителей, болезней нет. Что еще надо? В два раза выгоднее, чем алыча, слива, и в три — чем виноград. Только обрезай и поливай, — поясняет ученый.
А когда в Дагестане появятся сады киви, Теймур планирует взяться за лимоны.
— Уфа, Башкирия — там бывает зимой до минус сорока, но с 1980 года там есть гектар лимонных деревьев, и они все еще дают урожай. Почему наши этого не хотят, не видят, не могут? — задается вопросом энтузиаст. — В Ставропольском крае, например, в качестве эксперимента посадили миндаль. А здесь я сколько выставлялся на ярмарках: все говорят хорошо, а дальше слов дело не идет. Я хочу растить натурпродукт.
Экскурсия по цветущему саду
Несколько лет назад у Теймура появилось еще одно занятие: агроном стал принимать туристов. Гостям он показывает свой сад и Самурский лес. До уникального природного объекта от дома Габибовых полчаса езды.
— Три года назад хороший знакомый свел меня с местной турфирмой. Они приехали, посмотрели, что тут есть. Я показал им 800-летнее дерево в лесу, — вспоминает ученый. — Официально гарантий по поводу его возраста никто не даст, но мы считаем, что ему именно столько. Дербентский платан стал деревом года в России, но он в два раза меньше. Наше дерево еще не признано.
С тех пор Теймур стал принимать гостей. Во дворе своего дома он устроил для туристов небольшой этномузей. Вдоль стен расставлены и развешены предметы дагестанского быта: огромные медные подносы, которым больше ста лет, поварешки, кувшины. По соседству с ними — уже советские экспонаты: стеклянные банки с изображением Сталина, коврик с портретом Ленина. На одной из полок лежит тяжеленный старинный утюг. Он сделан из чугуна.
— Вот еще один есть, точно такой же, но немецкий. Его я оставил в качестве стопора для двери, — показывает Теймур.
Кое-что в экспозиции — из личной коллекции семьи Габибовых. Другие предметы Теймур выменял на саженцы и семена или купил на местных барахолках. Услуги гида стоят 150 рублей с посетителя, детям — бесплатно. Гости могут не только погулять по саду, но и выпить среди цветов ароматный травяной чай. Его Теймур делает сам из семи видов растений.
— В этом году много туристов. Пандемия помогла. Едут из Москвы, Питера, Казани, Тюмени, — рассказывает Теймур. — Остаются довольными.
