Конный тотализатор: как это устроено

Безудержный азарт, рискованные ставки, нарядные дамы и джентльмены — мы решили проверить, соответствуют ли стереотипным представлениям современные скачки, и отправились на Пятигорский ипподром, один из старейших в стране.

Ипподром — как это выглядит?

Во-первых, вы увидите трехэтажное здание с кассами, трибунами, рестораном и буфетами. Его построили в 1959 году — и архитектура соответствующая (это «новодел», первое здание тут возвели еще до революции).

Во-вторых, скаковая дорожка — в Пятигорске она современная, выполненная по мировым стандартам, с покрытием FiberSand (это смесь песка, текстильных волокон и резиновой крошки) и системой автополива, чтобы покрытие было плотным и лучше амортизировало — лошадям так легче скакать.

В удаленности от скаковой дорожки расположены конюшни. В будние дни, по утрам, коней испытывают в галопах. Лучших — выставляют на воскресные скачки. В день проходит до 9 скачек, в каждой участвуют от 5 до 16 лошадей.

Ну, а рядом со скаковой дорожкой расположены судейская вышка, откуда жюри наблюдает за соревнованиями, медпункт и помещение для жокеев и тренеров.

Жокеи: легкий вес и крепкий характер

В 11 утра перед медпунктом выстроилась очередь из худощавых невысоких парней, с седлами в руках. Физическая форма жокеев — это отдельная история. Сложно представить, как взрослые мужчины могут держать массу тела в пределах 52−55 килограммов.

— Есть определённые правила: рассчитывается вес, который будет нести каждая конкретная лошадь в скачке, — рассказывает Алена Акимова, зоотехник и начальник производственного отдела ипподрома. — Обычно жокей знает, что в этот день в одном из заездов ему нужно будет скакать, скажем, на двухлетней лошади и он должен иметь вес в 53 килограмма. Он специально «выдерживается» — сгоняет лишнюю массу, а в остальных скачках, где его вес должен быть, например, 58 килограммов, просто берёт более тяжёлое седло.

Так что вес для спортсменов — очень важен. Тут даже есть поле для нечестной игры.

— Хитрости такие: жокей приходит на взвешивание с железной тяжелой пластиной в кармане, — продолжает Алена. — Получает нужный вес. Выходит на скачку, а потом выбрасывает пластину — и лошади легче скакать. Но мы не допускаем таких махинаций — у нас взвешивание проходит и после скачки. Если разница больше 400 граммов, результаты аннулируются.

Жокей узнает, на какой лошади стартует, только перед скачкой — это решают тренеры. Часто бывает, что спортсмен видит скакуна впервые в паддоке — небольшой огороженной арене, откуда лошади бегут на место старта.

— Перед скачкой — 10 минут, чтобы найти общий язык с лошадью, — рассказывает Тимур Гусейнов. Завсегдатаи называют его одним из самых сильных жокеев на пятигорском ипподроме. — Мы должны уметь обуздать любого скакуна — это главное в работе. Я вешу 55 килограммов, мне легко держать вес. Ем все: хинкал, пироги… Зимой, когда меньше двигаюсь, могу немного набрать, но к скаковому сезону возвращаюсь в форму, — опровергает Тимур стереотип об изнуряющей диете жокеев.

А еще он говорит, что, вопреки общепринятым представлениям, наездники — не очень-то суеверные люди. Но есть одно правило: не давать никому свои вещи перед скачкой.

— Хотя я этому правилу не следую, — признается Тимур.

— А я не даю — считается, что отдаешь удачу, — объясняет его друг Артем. — Может подойти кто-то и попросить, например, шоры. Мне не нужны, но я рисковать не стану.

Завсегдатаи: деньги — не главное

За час до первой скачки «непосвященных» зрителей на трибунах мало: места заняли тотошники — так на ипподромах называют заядлых любителей делать ставки. Рядовая скачка на пятигорском ипподроме собирает 300−500 человек, а «звездные» дни — Дерби, Кубок чемпионов — по 3 тысячи и больше.

Многие из тотошников начали ходить на ипподром еще в детстве.

— Сколько я здесь… Да скоро 50 лет будет! — Михаил Алексеевич, мой сегодняшний наставник в азартной игре, — бывший военный. Кстати, среди тотошников много людей этой профессии, но объяснить почему завсегдатай ипподрома не может.

Впервые Михаил Алексеевич попал на скачки в 12 лет — привел дед. Школьник несколько раз подсказал дедушке ставку и выиграл 47 рублей — хватило на покупку нового велосипеда. Если бы не случайное везение в тот день — неизвестно, стал бы тотошником.

— Заинтересовало, — вспоминает он. — Но больше так не везло. Среди удачливых игроков — если их так можно назвать — нет везунчиков. Все, кто выигрывает на скачках, — люди, которые ходят сюда годами, хорошо разбираются в лошадях и любят скачки.

Михаил Алексеевич любит и лошадей, и скачки.

— Нет тех, кто ходит ради денег. Приходим пообщаться, поспорить, встретиться с друзьями, — машет он рукой в сторону товарищей-игроков. — Сейчас люди могут выиграть пусть 10−15 тысяч, чаще — пару тысяч. Или меньше… Уже не так, как в советское время — тогда люди выигрывали… Я как-то взял 1400 рублей. Зарплата у инженера была — около 100 рублей. Это примерно как миллион на нынешние деньги. Можно было купить машину! Но автомобиль у меня был, я захватил жену и тещу — мы поехали гулять в Киев.

Для тотошников ипподром — второй дом: за десятки лет историй у них накопилось больше, чем удачных ставок. Многие заядлые игроки могут рассказать об иронии судьбы и везении новичков.

— Пришли мои друзья — семейная пара. Спрашивают: на кого поставить в скачке? Я понял, кто фаворит, сказал им номер. Они перепутали и в кассе назвали этот номер для другой скачки. А там — лошадь-аутсайдер. И она пришла первой — они хороший куш взяли, — приводит пример Михаил Алексеевич.

Есть и забавные истории, уже ставшие местными легендами.

— Часто смеемся — вспоминаем жеребца Дятла. Ох и дерзкий, часто приходил первым. Не умел проигрывать: если вдруг его обгоняла другая лошадь на финише — он кусал ее за бок. Цапнет соперника — тот и затормозит, а Дятел — первый. Его, конечно, снимали со скачки, но так и не отучили кусаться…

Ставить — на фаворитов и аутсайдеров

Тотализатор работал на пятигорском ипподроме всегда, даже когда попал под закон об азартных играх. Кассы, конечно, не принимали ставки — но у тотошников были блокноты и «котлеты» из купюр по 50−100 рублей.

— У нас компания — 20−30 человек. На других трибунах свои компании и свои блокноты… Кстати, выигрыши были побольше: сейчас ипподром забирает часть денег, а тогда мы были сами себе хозяева. Многие скучают по блокнотам, — рассказывает Михаил Алексеевич.

Чтобы играть на тотализаторе, нужно завести карту участника пари — это пластиковая карта, ее здесь выдают бесплатно, по паспорту в отдельной кассе на первом этаже. В других кассах ее пополняют и принимают ставки на лошадей. В ходу только наличные.

Сделать ставки на все заезды можно еще в начале дня. Но у завсегдатаев вдумчивый подход, они выстраиваются в очереди у касс только после того, как лошадей поведут на старт из паддока и представят тренеров, наездников и владельцев.

— Бывают скачки, где совсем непонятно, кто фаворит. Тогда смотрим — кто родители, кто тренер, как ведет себя лошадь. Так определяем потенциального победителя. И тут же примечаем, кто «слабенький»: на аутсайдеров обязательно надо ставить — они приносят самые большие выигрыши. А на фаворите чаще только свою ставку возвращаешь, — просвещают меня опытные тотошники. Можно поставить на несколько лошадей сразу, а еще попытаться угадать «тройку» лидеров — но это для очень опытных игроков.

Приходит время делать первую ставку. «Должен победить Баян — у него сильные родители», — уверяет Михаил Алексеевич. Такого же мнения все его друзья — тут никто не скрывает, на какого скакуна ставит. Но я аккуратно ставлю 100 рублей на красивого ахалтекинца с хипстерским именем Дизайн-Сэр. Он приходит последним. Впрочем, Баян — как ни скандировали его кличку все трибуны — оказывается вторым.

«Слушай меня — а то написать будет нечего», — переживает мой учитель, и во второй скачке ставлю на потенциального фаворита. Резвый арабский скакун приходит первым — впрочем, я бы поставила на него и не зная о звездных заслугах: он уже из паддока рванул к старту, опережая всех соперников.

К азартным играм я равнодушна. Но в четвертой скачке срываюсь со своего места на трибуне — чтобы поближе рассмотреть скаковую дорожку. Прыгаю от радости, когда моя лошадь приходит первой и раздумываю, не прийти ли в следующий раз в длинном платье и шляпке.

Где же дамы в шляпках?

На трибунах — весело и шумно, перекрикиваются и спорят тотошники. Дорожка хорошо видна, ведущий комментирует всю скачку, а результаты — не подтасовать. Во-первых, на финиш направлена хорошая видеокамера, во-вторых, с судейской вышки — все видно, к тому же на ипподроме есть оператор фотофиниша.

Если вы представляете завсегдатаев скачек как мужчин в пиджаках и с биноклями в сопровождении элегантных дам в шляпках — ошибаетесь. Мужчины — в удобной одежде, бинокли встречаются, но редко. Девушки тоже далеки от традиционного женского «ипподромного дресс-кода» — платьев и шляпок. Но это только в обычные скаковые дни. А вот на «больших скаковых днях» тут проходят конкурсы на лучшую шляпку. Особенно много нарядных зрительниц на летнем Дерби или Оксе (Окс даже называют «женской скачкой»).

Ну, а в ресторане на третьем этаже тише — хотя и доносятся крики с трибун — и очень красиво: горы Юца и Джуца — вдалеке, за скаковой дорожкой, отсюда будто бы видны лучше, чем с трибун. В ясную погоду показывается Эльбрус.

Здесь можно выпить кофе или вино, поесть шашлык, пироги, десерты. Место подходит, пожалуй, для женщин в шляпках, а тем, кто хочет почувствовать атмосферу шоу и азартного спорта, — вниз.

Необъективные игроки и лошади Кадырова

Еще один завсегдатай, Алексей, не сидит на трибунах с общительными тотошниками. Все время стоит у паддока, разглядывает каждого скакуна… Только он — необъективный игрок. В 8-й скачке ставит на лошадь, которую тренирует его сын. Она приходит второй. «Жокей подвел», — грустно заключает мужчина.

Его сын, как и другие тренеры, жокеи и остальные работники ипподрома, не ставит на лошадей. Запрещено это по правилам только жокеям, остальным — можно, но тут помнят советское время, когда за ставку увольняли с позором. Еще осталось мнение: мол, не спортивно, не престижно, не для профессионалов. Пара конюхов признаются: ставят пару раз в сезон, не чаще. Зато все конники охотно подсказывают новичкам.

От лошадей Рамзана Кадырова меня отговаривали все: и тотошники на трибунах, и тренеры у паддока, хотя в последней, 9-й скачке, явного фаворита не было:

— У него хорошие кони. Только самые хорошие скачут на ипподромах в Дубае или в Европе. Те, что здесь, — похуже.

Я верю, но все же решаю сделать ставку. Выбираю чистокровного верхового жеребца Сурадина — типичную «темную лошадку». Он вырывается вперед на старте, но финиширует вторым.

Я теряю почти половину из заработанных за день благодаря советам Михаила Алексеевича 400 рублей. Мой чистый выигрыш — 250 рублей. Карту можно обналичить в любой момент — в кассе. Выигрыш не сгорает — его можно принести на ставки в следующее воскресенье.

А Михаил Алексеевич уносит домой полторы тысячи. Традиции ходить в ресторан после скачек у тотошников нет. Послезавтра, в 4 утра, они соберутся на ипподроме смотреть на галопы — утренние тренировки лошадей.