Иллюстрация: Даниил Берковский
В далеком прошлом жизнь людей была подчинена множеству всевозможных правил. У древних ингушей для каждой сферы жизни существовал свой кодекс — «эздел». Краевед и знаток ингушского языка Султан Мерешков выделил всего 33 различных кодекса, касающихся поведения на дороге, дома, с родственниками, с гостем, в гостях, с соседями, братьями, родителями и даже с животными и растениями. Есть в числе этих правил и кодекс застолья, который во многом соблюдается до сих пор.
«Кто слушается желудка — не преуспеет»
В кругу семьи первыми всегда кормили стариков — бабушек и дедушек. Глава семьи садился за стол, как правило, один — жена и дети ели отдельно, после него. А чтобы отцу семейства не было скучно, он всегда мог позвать в гости соседей или родственников. Жена составляла мужу компанию за столом лишь в пожилом возрасте. Обслуживали их старшие дети, потом эта обязанность переходила к снохе, которая тоже никогда не садилась за стол вместе со свекром и свекровью.
Эти правила и сейчас соблюдаются большинством ингушей, и только запрет садиться за один стол с отцом и мужем изжил себя. Домочадцы делают все, чтобы угодить главе семьи. Если отца нет дома, лучший кусок все равно оставляют ему — за этим всегда строго следит жена.
Те, кто сел за стол раньше других, не прикасались к еде — ждали остальных. Первым трапезу начинал глава семейства, а если среди мужчин за столом был его старший брат, право «первого куска» переходило к нему. Но сначала все произносили про себя имя Всевышнего или молитву.
Детей кормили сразу после мужчин, женщины ели последними. Молодые невестки садились за стол вместе с детьми. Среди детей так же, как и среди взрослых, соблюдалось старшинство — они подражали взрослым, и родители поощряли это поведение. До сих пор во многих ингушских семьях младшие не перечат старшим, даже если разница в возрасте символическая. Так их учат уважать мнение старших.
«Гость смотрит не на дом, а на стол»
У ингушей с давних времен сохранилась молитва, в которой есть такие слова: «Не оставь наш дом без гостей, о Аллах! И не оставь нас без пищи для гостей!» Так что можно себе представить, как менялся церемониал, когда в дом приходил гость. Хозяева делали все возможное, чтобы он остался доволен. Как только гость появлялся на пороге, в честь него сразу закалывали барана, менее состоятельные — курицу. И сегодня, видя гостя, никто не выясняет, надолго ли он и по какому делу, — сразу начинают приготовление пищи. Считалось крайне невежливым спрашивать у гостя о цели его визита, а у незнакомца выпытывать, кто он, пока гость сам не начнет рассказ о себе.
Гостю первому накладывают еду, и он первый приступает к трапезе. Насытившись, хозяин будет делать вид, что ест, пока не убедится, что все гости сыты. После этого он просит домашних убрать со стола основные блюда и принести чай и угощения.
Урбанизация, конечно, внесла свои коррективы в ингушский кодекс гостеприимства, но и сейчас даже в городах принято приглашать «на чай» всех, кто появился на пороге: работников различных служб, незнакомцев, пришедших с каким-то вопросом, таксистов. Причем «чай», как правило, подразумевает полноценный обед или ужин.
«За чужим столом настоящий мужчина вес не наберет»
Фото: Даниил Берковский
Но и у гостя есть свои строгие правила, за несоблюдение которых он может прослыть невежей.
Представим такую ситуацию: в гости пришли несколько человек, их угощают вареной или жареной курицей. Самому почетному гостю хозяин кладет в тарелку спинку птицы — она считается самой вкусной. Воспитанный гость поблагодарит хозяина и переложит эту часть обратно на блюдо, возьмет другую. А спинку больше никто не трогает. Какими бы голодными ни были гости, как бы ни старался хозяин, но грудку и нижнюю часть одного окорочка гости оставят для хозяйки дома и детей. Иначе считается, что гости не знают ингушского этикета.
В наше время известны случаи, когда тамада, собираясь на свадьбу к своякам и беря с собой родственников, сначала досыта угощал их у себя дома, чтобы за свадебным столом они не съели лишнего, но и не оставались голодными. Умеренность — прежде всего.
«У хорошего хозяина в доме всегда много гостей»
На свадьбах свой этикет. Во-первых, надо правильно всех рассадить. Самым почетным местом всегда было то, что ближе к очагу, дальше от порога. И до сих пор самых старших родственников сажают в самый дальний угол и потом рассаживают по старшинству и статусу. Так что «обслуживающий персонал» — молодежь, что накрывает на столы, — не ошибется, с кого начинать, даже если не знает почетных гостей в лицо.
На свадьбах и других массовых застольях столы ставятся одновременно в нескольких комнатах, так что женщины, мужчины, юноши и девушки сидят отдельно. Мужчин обслуживают парни, женщин — девушки. Исключение делают только для коллег, которые приходят поздравить молодых всем разнополым коллективом. Рассаживать их по гендерному признаку в разных помещениях не принято.
Сегодня столы, как правило, стоят уже накрытые, сервированные, подносят только горячее. В прошлом было иначе: когда гости рассаживались, им приносили маленькие круглые или треугольные столики с угощением.
«Хлеб объединяет людей»
Тон застольным беседам задает тамада (за женским столом, кстати, тоже бывает тамада-женщина). Его/ее задача — перезнакомить незнакомых, помочь им лучше узнать друг друга и не дать заскучать. После трапезы гости просят позвать того, кто их обслуживал, спрашивают, кто он, как зовут, хвалят за расторопность и внимание. Если юноша или девушка особенно понравились гостям, то тамада оставляет для них купюру под своей тарелкой.
Случалось, что на одной свадьбе могли оказаться кровники или люди из враждующих фамилий. Чтобы не портить им аппетит, специальный человек, который был в курсе всех местных конфликтов, следил за приходящими и распределял их по разным помещениям. Но даже кровники никогда не позволили бы себе вынуть оружие в чужом доме. Они могли только сказать друг другу несколько неласковых слов и договориться о встрече за пределами села.
«Что съедено после насыщения — достается шайтану»
Самым почетным блюдом на столе всегда была свежая баранина. Особенно голова и курдюк: по ним было легко определить, что баран заколот совсем недавно в честь гостей. Но это не значит, что эти деликатесы доставались исключительно VIP. Вежливые гости отрезали себе кусочек от курдюка и краешек уха от головы и отсылали блюдо на другие столы.
Когда-то каждая часть бараньей туши имела символическое значение. Курдюк, например, означал пожелание гостям благодати. Части головы, по некоторым данным, в прошлом указывали гостю его статус среди других сидящих за столом: если кому-нибудь давали ухо, это означало, что ему следует только слушать, язык давал право говорить, глаз — наблюдать и так далее. Но этот «эзопов язык» совершенно изжил себя в ингушском застолье.
По свидетельству некоторых путешественников, в далеком прошлом, когда во время религиозных жертвоприношений во дворе храма закалывали барана, уши барана выносили юношам, что символизировало послушание.
«Случайный гость — подарок бога»
Ингушских детей с малолетства учили тонкостям «Эздела». В фольклоре много примеров, описывающих, как должны поступать достойные люди. Герои-юноши, завидев во дворе гостя, сразу резали барана и ставили котел на огонь. С этого момента их воспринимали как взрослых. И обычай этот не совсем перешел в область преданий.
80-летний Махмуд Кузьгов из села Верхние Ачалуки вспоминает, как однажды, когда ему было 14 лет, к нему в гости пришли его одноклассники. По примеру старших он тут же зарезал барана, что сильно возмутило его сестер и мать. Мясо сварилось, дети уже обедали, когда вернулся его отец. Младшие дети побежали к нему с новостью о зарезанном баране, но отец не упрекнул мальчика. Напротив, он сказал, что непременно наказал бы его, если бы он не уважил своих гостей.
Жизнь и обычаи меняются, но гостеприимство остается важной национальной чертой ингушей. Самый лакомый кусок по-прежнему берегут для гостя, и хозяйки приберегают вкусности и сладости, приговаривая «Хьаш да воагIе» («На тот случай, если придет гость»). А так как в гости ходить в Ингушетии любят, то гостинцы эти никогда не залеживаются.
